Андрей Ястребов - Боже, спаси русских!

О великий и могучий русский язык, сколько многосмыслия в каждом твоем смысле, сколько неожиданной логики. Вспомним анекдот. «Приходит проситель. Чиновник: "Надо ждать". Проситель про себя: понял – надо ж дать. Чиновник: "Мало ждал". Проситель про себя: понял – мало ж дал. Чиновник: "Надо доложить начальству"». Здесь уже все очевидно.

Деньги меняют все, даже национальность. Разговор не о пятой графе. Здесь в строку показательный анекдот. «Встречаются как-то трое миллионеров – еврей, татарин и чеченец. И решили новые русские пойти в ресторан».

Деньги – это новый интернациональный проект: «На рынке русский человек у лица кавказской национальности за зеленые доллары США может купить турецкие товары китайского производства и потом из-за их быстрого выхода из строя жаловаться: "Вот довели страну евреи!"».

Деньги с легкостью пересматривают идею социального тела и редактируют телесные стандарты тех, кто любит деньги.

Обычные парни, которые корячатся на работе с девяти до шести, а потом еще пару часов добираются в свой спальный район, очень любят покупать мужские журналы про то, какими должны быть настоящие парни. Настоящие парни, как утверждают модные журналы, должны быть модными. То есть ироничными, подтянутыми, прикинутыми в актуальные шмотки, пахучими нужными запахами.

Возьмет наш обычный парень связку пива плюс немалую пачку чипсов и примется читать журнал про настоящих парней, которые полдня проводят в спортзале... или как там у них это дело сегодня называется.

К обеду время подтягивается. Суббота, как тут по рюмахе-другой, а потом вечером пивком с друзьями не догнаться. Все вроде хорошо, да только парни журнальные из головы не вылазят. Больно они ироничные, подтянутые, прикинутые, актуальные и пахучие. Пойду с понедельника покачаюсь, пивное брюшко сброшу, мелькнет глупая предсонная мысль. Утром возникнет другая: а когда ходить-то?..

Забурится обычный парень в тоску, а потом как невзначай ошпарит открытие: да эти совершенные мышцы, да эти свободные дневные часы на спортзал – или как там это дело сегодня называется – могут быть только у гомиков. Вот он, финал душевных терзаний: всякий крендель с подтянутым телом – наверняка гомик, то есть совсем не настоящий мужик, как я и все мои друзья. Придет и другая мысль – не мысль, а просто загляденье: женщинам нужны как раз настоящие мужики, а не какие-то самовлюбленные педерасты, которые целыми днями качаются в зале. Отсюда вывод: если ты – обладатель пивного брюшка, то носи его с гордостью. Без всяких там ненужных мерехлюндий.

Да. Чего мы только не придумаем, чтобы хоть чуть реабилитировать себя. Только вот сами женщины отчетность портят. Женщины тоже читают журналы. Не ироничные мужские. А тупо женские, тупо женско-экономические. Там картинок до кучи. И все экономические. Про то, как настоящую жизнь обустроить.

Вот мы статистику смотрим и удивляемся, как много разводов. И чего им неймется? Жили бы да жили.

Отправимся за консультацией к социальному педагогу Даниле с просьбой: «Если можно, без всяких научных терминов». Хорошо, соглашается Данила.

Пропаганда намертво приколотила флюгер социальных интересов. Ветер перемен обреченно дует в указанном, экономическом направлении.

Глядя на царящую вокруг вакханалию, хочется исполнить стандартный номер начинающей секретарши «я – сама неприступность», да обстоятельства заставляют даже самого стойкого очень скоро сменить жизненную программу выступлений.

Мы живем между обшарпанным магазином с воровским именем «Интим» и забегаловкой, торгующей очень быстрой едой. Все мы смотрим вокруг себя и телевизор. Отовсюду, куда мы кидаем взгляд, нам кричат: «А ты, лох, почему не разбогател?»

«Скажите, ой, скажите, как вы разбогатели», – заискивающе интересуется журналистка. «Да так как-то разбогател», – следует ответ. Эти слова обычно произносятся таким тоном, каким рассказывают простенький рецепт: стакан гречки на два стакана воды.

Деньги занимают ведущее место в социальном симфоническом фестивале мифов.

– Данила, может, попроще?

– Пожалуйста. Я расскажу вам довольно банальную историю, если хотите, историю любви. Точнее, экономического чувства. Она – девушка, славная пролетарочка, хорошенькая в меру, слабенькая характером, то есть никакая. В чьи руки попадет – такой и станет. Но мечтает в те самые руки попасть, что на фотках в женских журналах. Находит она себе парня хорошего. К примеру, он машинами торгует, скрепки распространяет, в театр зазывает. С высшим образованием, с профессией, не имеющей к жизни ни малейшего отношения. Живут. Квартирный вопрос решен – родители исстарались. Почему развелись? Представьте себе, девушка, славная пролетарка, каждый божий день слышит о том, что есть другая, более красивая жизнь. Она видит эту жизнь на улице, в магазине, в телевизоре, в журнале. А тут ее еще родители подзуживают: ты глянь, Катька – твоя одноклассница – как классно устроилась, смотри, как эта Вика-дурочка по любви вышла и вот тебе... и так далее.

Итак, только начали жить хорошо, тут деньги и закончились. Каждый день наша девушка начинает требовать от парня все новых и новых финансовых подвигов. В ответ он поначалу принимается поворовывать, чуток самый. Еще чуток. А аппетиты девушкины растут. Не справляется паренек. Не угнаться ему за Абрамовичем, который, как говорят, книжки прячет в деньги. Дальше: театральная поза законченной эгоцентрички или надрыв души. Может быть, даже и то и другое. Ведь девушка наша, славная пролетарка, каждый день узнает, как надо по-настоящему жить. А тут какая жизнь?!

Потом – классика любви: скандалы, скандалы, скандалы.

Видимо, проблема полов заключается в том, что мы читаем разные глянцевые журналы, которые, кстати, об одном и том же.

После того как Водянова вышла замуж за английского лорда, все девушки из глубинки отправляются торговать на рынок картошкой в таком макияже, что покупателям совсем не до картошки.

Славная история любви, как по анекдоту. «Богатый русский, начитавшись русской классики, отправляется в деревню зачуханную, только там надеется найти самородок чистого девичества. Приезжает, видит: девка пьяная, одинокая, видимо, от социальной несправедливости и отчаяния девического, валяется на лавке. Он ей руку и сердце. В ответ: "Не для тебя, мля, паскуда, моя мамаша, мля, ягодку растила"».

Эй, Минздрав, предупреждаешь не в ту сторону. Гляди – десятки тысяч юных российских худышек страдают от анорексии. Придут в кафе какое, что-нибудь закажут, так, для отвода глаз. Это «что-нибудь» трупиком лежит на тарелке, коричневое и непривлекательное, как какашка. Смотреть за тем, как они едят, равносильно наблюдению за курящим енотом.