Вольфганг Акунов - Божии дворяне

Вторая причина, по которой осуществлялась вся эта неутомимая, разносторонняя деятельность под каждодневным девизом «ора эт лабора» («молись и трудись») была, по логике вещей, связана с достижением уже не только идеальных, но материальных целей, а именно - необходимости сохранения, расширения и финансирования орденского имущества, а также управления орденскими угодьями и владениями. Ведь, чтобы иметь возможность творить дела милосердия и благотворительности, надо обладать каким- то имуществом. Не имея ни гроша в кармане, нищему не подашь. Не имея хлеба в закромах, голодного не накормишь. Не имея крыши над головой, странника не приютишь. Чтобы рука дающего не оскудела, ему должно быть что и откуда брать. Вне всякого сомнения, в Тевтонском ордене, как, впрочем, и во всех других орденах, имелись силы, для которых мирское, от предприимчивости и авантюризма до страсти к наживе, были важнее, чем вещи духовные. Поэтому существование орденов протекало под знаком постоянного дуализма, колеблясь между служением Богу и любовью к ближнему, с одной стороны, и принимавшим порой слишком мирской характер стремлением к приумножению имущества, славы и чести, а также к оказанию влияния на светских государей и князей Церкви, с другой. Наивысшие формы общежительства той далекой эпохи возникли в результате соединения воедино дисциплины, силы и веры и реализовались в форме рыцарства, с одной стороны, и монашества - с другой. Логическим синтезом этих мощных групп или структур и являлись духовно-рыцарские ордены.

Тевтонский орден Пресвятой Девы Марии имел строгий устав и четкую иерархическую структуру. Во главе ордена стоял Совет (Конвент) высших должностных лиц, называвшихся по-немецки «(гросс)гебитигеры» и, в свою очередь, возглавлявшихся «орденсгебитигером» , избиравшимся пожизненно Генеральным Капитулом (административным советом) и носившим титул Верховного Магистра ( «Супремус Магистер» или «Магистер генералис» по-латыни и «Гохмейстер» по-немецки). Данное обстоятельство следует особо подчеркнуть, поскольку глава Тевтонского ордена в русскоязычной литературе почему-то (вероятно, в подражание главам других военно-монашеских орденов - например, храмовников или госпитальеров) упорно именуется не «Верховным», а «Великим» магистром. Латинское слово магистер (нам более привычна руссифицированная форма магистр ), равно как и его немецкий эквивалент «мейстер» («майстер») означает «мастер» в антично-средневековом значении этого слова («начальник», «учитель», «наставник» или, как тогда говорили - «ректор» - ср. наше «мэтр» в значении «авторитет», «величина в своей области»). Например, в немецком переводе Евангелия ученики Иисусовы именуют своего Божественного Учителя «Мейстер» (буквально «мастер»). Верховный магистр Тевтонского ордена, осуществлявший, в соответствии со своим титулом, верховную духовную и светскую власть и подчиненный непосредственно римскому папе, избирался пожизненно, хотя иногда рыцари его смещали (например, Гергарда фон Мальберга или Генриха фон Плауэна), а иногда - даже убивали (как Вернера фон Орзельна). По своему достоинству Верховный магистр, как духовное лицо, считался равным епископу римско-католической церкви, в знак чего носил полученный от папы епископский перстень («кольцо Верховного магистра») и посох. Первоначально Верховные магистры тевтонов носили то же самое белое, с черным крестом на левом плече, облачение, что и все братья-рыцари Ордена, независимо от занимаемой должности. Единственным внешним отличием Верховного магистра от остальных рыцарей Ордена в описываемый ранний период орденской истории являлся нашитый на груди его белого полукафтанья (сюрко) черный крест с серебряной окантовкой - первоначально прямой, но со временем превратившийся в лапчатый. К концу XV века серебряную окантовку, судя по дошедшим до нас иллюстрациям и гравюрам, получили и черные лапчатые кресты на белых плащах рыцарей и священни ков Тевтонского ордена. Именно этот черный, прошитый серебром тевтонский крест впоследствии, в начале XIX века, вдохновил прусских художников на создание знака Железного Креста, а в годы Первой мировой войны - эмблем для боевых машин и самолетов германской армии.

Весьма любопытной предствляется на наш взгляд процедура выборов Верховного магистра «тевтонов». Сначала на заседании Генерального капитула зачитывался вслух Устав Тевтонского Ордена. Затем служили обедню, во время который каждый член капитула пятнадцать раз читал молитву «Отче наш». После этого торжественного богослужения устраивалась традиционная даровая трапеза для тринадцати убогих. Затем Великий комтур (заместитель Верховного магистра) назначал первого электора (выборщика), тот, в свою очередь - второго, потом первый и второй выборщики вместе назначали третьего выборщика, и так далее, пока общее число всех выборщиков не достигало тринадцати. Это число считалось священным - в память Христа и двенадцати его апостолов - и складывалось из одного брата-священника, восьми братьев-рыцарей и четырех «услужающих братьев», представлявших различные комменды (комтурии) Тевтонского ордена. Выборщики присягали на Святом Евангелии честно исполнить свой долг, после чего приступали к процедуре выборов нового Верховного магистра. Как правило, выборы протекали спокойно, без особых разногласий, и завершались пением «Te Deum laudamus» («Тебя Бога хвалим...»). Затем заместитель главы Ордена торжественно вручал вновь избранному Верховному магистру большую орденскую печать и перстень, символизировавший высшую власть над Орденом. Под колокольный звон Верховный магистр, его заместитель и отправлявший торжественное богослужение брат-священник обменивались так называемым «поцелуем мира», после чего Верховный магистр, с согласия Генерального Капитула, назначал на высшие должности ордена новых «гебитигеров» (или оставлял в должности прежних). Состояние орденской казны хранилось в строжайшей тайне. Большая печать Тевтонского ордена хранилась в потайном шкафу с тремя замками. Ключ от первого замка хранился у самого Верховного магистра, ключ от второго замка - у Великого комтура, ключ от третьего замка - у «треслера» (казначея). Поэтому открыть этот шкаф они могли только втроем. Таким образом, власть Верховного магистра, хотя и была по сути дела самодержавной, тем не менее ограничивалась Генеральным капитулом - например, в столь важных финансовых вопросах.