Вольфганг Акунов - Божии дворяне

Как мы уже упоминали выше, орденское облачение строго регламентировалось Уставом. Так, «братья-рыцари» носили длинный белый кафтан (сюрко) или более короткое полукафтанье без рукавов, а поверх него - плащ (мантию), и то, и другое - белого цвета. В военном походе кафтан (полукафтанье) и плащ надевали поверх доспехов. На своей белой одежде тевтонские рыцари носили орденскую эмблему - прямой (позднее - лапчатый) черный латинский (с более длинным нижним лучом) крест, пришивавшийся слева на плащ напротив сердца и на грудь кафтана (полукафтанья). Черный орденский крест украшал также орденские знамена, флажки-прапорцы на копьях, щиты, а в некоторых случаях - также шлемы и белые попоны боевых коней. Каждый брат-рыцарь обязан был иметь трех лошадей (для боя и для перевозки поклажи) и одного конного оруженосца - брата- сарианта (от французского слова «сержант» и латинского слова «сервиент», то есть «слуга»). В соответствии с требованиями орденского устава, каждый тевтонский брат-рыцарь был оснащен всем необходимым вооружением - прочным, удобным, но безо всяких узоров или украшений (на последнее обстоятельство обращал особое внимание еще Бернар Клервосский в своей «Похвале новому рыцарству», обращенной в первую очередь к тамплиерам, но служившей руководством и для других военно-монашеских орденов «Церкви воинствующей»). Обычный набор рыцарского вооружения включал длинное копье, обоюдоострый меч, кинжал и булаву (а иногда еще и боевой топор, или секиру). Защитное вооружение брата-рыцаря на в период войн в Святой земле, Трансильвании, Пруссии и Ливонии включало клепаный шлем с наносником, защищавшим в бою лицо рыцаря от ранений, и кожаным подшлемником, стеганой суконной шапкой или кольчужным колпаком, амортизировавшим удары (вытесненный со временем горшковидным шлемом с глухим забралом и прорезями для глаз), длинной кольчуги с рукавами, кольчужных чулок с металлическими наколенниками (нередко - с кольчужными башмаками), иногда - кольчужных или латных рукавиц, а также щита - в описываемую эпоху преимущественно треугольного или каплевидного. Шлем удерживался на голове прочными кожаными завязками. Щит, изготовленный из прочных досок, обтянутый толстой кожей и обитый металлическим ободом, был оснащен системой кожаных ремней, позволявших удерживать его либо на руке, либо на плече. Разумеется, со временем, по мере утяжеления и усложнения наступательного и оборонительного вооружения, западноевропейских армий, введения в них артиллерии и ручного огнестрельного оружия, соответствующие изменения происходили и в войсках Тевтонского ордена (как, впрочем, и в войсках других военно-монашеских орденов). А после утраты тяжелой рыцарской конницей с ее длинным копьем статуса основной ударной силы на полях сражений эту роль стала играть превосходная, по тем временам, артиллерия Ордена.

Особо важное место среди «братьев-рыцарей» Тевтонского ордена занимали комтуры (коммендаторы или командоры). Эти должностные лица Ордена Пресвятой Девы Марии, избиравшиеся из числа наиболее опытных и одаренных братьев рыцарей, управляли определенными территориями или областями орденского государства, являясь одновременно комендантами замков-монастырей, представлявших собой церковные, военно-административные и хозяйственные центры означенных территорий. Соответственно, на комтуров, подчиненных « ландмейстерам» (магистрам орденских провинций, или земским магистрам ) возлагались орденским руководством церковные, административно-хозяйственные и военные функции. В военное время комтуры возглавляли отряды орденских братьев.рыцарей, несших военную службу в подчиненных им округах-комтурствах и составлявших конвент их комтурий (с которым комтуры, в случае необходимости, советовались по важным вопросам), и формировали собой своеобразный командный состав среднего звена. Положение и должность обязывали комтуров сражаться в первых рядах, поэтому потери среди них были особенно велики. Так, например, один из тевтонских комтуров, брат Генрих Штанге (исполнявший одновременно обязанности вице-магистра Пруссии), был обязан своим прозвищем (словом «штанге» на средневерхненемецком языке именовалось рыцарское копье ) виртуозным искусством, с которым он владел копьем, и вышел победителем из бесчисленного количества конных схваток на копьях (хотя его противники - язычники-пруссы, которых - не только в популярной литературе! - вопреки исторической правде, нередко изображают толпой пеших, косматых лесовиков с дубинами! - также прекрасно владели искусством конного боя на копьях). Комтур Генрих Штанге, вместе со своим братом, пал в бою с прусским племенем самбов при Гермау в 1253 году. Черные кресты на одеянии комтуров, обозначая их высокий ранг, были большего размера, чем у рядовых братьев-рыцарей.

Тевтонские рыцари шли в бой с пением пасхальной молитвы: «Сhrist ist erstanden von der Marter all...» (по-латыни: «Сhristus resurrexit de mortuis...», а по-русски: «Христос воскресе из мертвых смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав».

«Братья-рыцари» и «братья- сарианты» (Sariantsbrueder) Тевтонского ордена, будучи монахами, несли военную службу, различаясь по сословным признакам. Но, наряду с «братьями-рыцарями» и «сариантами», в Тевтонский орден входили и «братья-священники» (а не «братья-монахи», как иногда неправильно утверждают - ибо монахами являлись все полноправные члены Ордена). Для «братьев-священников» Ордена пресвятой Девы Марии сословие значения не имело. «Братом-священником» мог стать как дворянин, так и простолюдин. Численность «братьев-священников» (приносивших, в отличие от братьев-рыцарей и братьев- сариантов , только три «классических» монашеских обета - нестяжания, безбрачия и послушания, но не приносивших обета ратоборствовать против язычников) довольно сильно колебалась в различные периоды истории ордена, но они на протяжении долгого времени уступали братьям-рыцарям как в числе, так и во влиянии. В силу своего статуса «братья-священники» обычно не принимали участия в прямых боевых столкновениях с неверными. Тем не менее, их существование отнюдь не было тихим и безмятежным. В поенных походах «братья-священники» неизменно сопровождали орденское войско, разделяя с воинами Христовыми все тяготы и трудности походной жизни, и в то же время неустанно вели миссионерскую деятельность на покоренных территориях, населенных язычниками. Мало того! Иные братья-священники, по собственному почину, получив благословение Верховного магистра, отправлялись нести Слово Божие язычникам на еще не христианизированные территории, и нередко погибали от рук язычников. Многие из них приняли мученический венец за Христа. Если язычникам удавалось разбить орденское войско, они обычно никого не оставляли в живых, предпочитая сжигать пленных заживо в жертву идолам. Но если у рыцаря или сарианта, попавшего в руки нехристей, имелся хоть какой-то шанс быть выкупленными или обмененными, то «брата-священника» во всех случаях ждала верная, мучительная смерть. В орденской хронике описан подвиг некоего брата-священника, спасшего своих братьев по Ордену от смерти, дав им возможность скрытно бежать из осажденной язычниками крепости. Этот старый и больной «брат-священник», у которого отнялись ноги, так что он мог передвигаться лишь с невероятным трудом, каждый канонический час звонил в колокол, делая вид, что собирает орденский гарнизон на богослужение, тогда как «тевтоны» в действительности уже давно скрытно покинули обреченную крепость. В конце концов язычники распознали его хитрость и замучили немощного старика, оправдавшего своим подвигом слова Священного Писания: «Нет любви больше той, как если кто положит душу свою за други своя». Как уже говорилось выше, среди «братьев-священников» Ордена Пресвятой Девы Марии были выходцы как из дворянского сословия, так и из простонародья. Согласно уставу, они носили черную рясу, а поверх рясы - белую мантию с черным орденским крестом (так что часто встречающееся утверждение, будто «только братья-рыцари Тевтонского ордена были вправе носить белый плащ с черным крестом» на поверку также оказывается неверным!) и выстригали тонзуру, как и все римско-католические священники того времени. Бороду «братья-священники» Тевтонского ордена, судя по сохранившимся иллюстрациям, стали носить лишь в конце XV века. Никакого оружия им по уставу, естественно, не полагалось.