Вольфганг Акунов - Божии дворяне

Однако султан хотел большего. Он требовал не только уплаты выкупа и возврата Дамьетты, но и передачи под его власть всех государств крестоносцев. На его требование передать ему все государства крестоносцев король указал на то, что по праву и закону христианские земли Сирии принадлежат Императору (Фридриху II). При этих словах короля султан сразу перестал настаивать на своем требовании, настолько велик был по-прежнему на Востоке авторитет Императора Фридриха II. Его манера поведения и практиковавшаяся им религиозная терпимость производили на всех мусульман глубокое и незабываемое впечатление. Наконец стороны пришли к согласию, и король Людовик согласился выкупить себя и свое войско за чудовищную сумму в один миллион безантов (золотых византийских монет). Большая часть этих денег была уплачена 2 мая 1250 г. Однако султан Туран Шах уже не смог их получить. Во время пира он был зарублен своими же мамелюкскими телохранителями по приказу куманского эмира Бейбарса. В его лице к власти в Египте пришел первый мамелюкский султан. Возникли новые сложности с возвратом пленных, однако королевскому послу в ходе двух визитов в Каир удалось добиться освобождения всех взятых в плен во второй битве при Газе, еще остававшихся к тому времени в живых. В их числе были Великий магистр Гийом де Шатонеф, 25 иоаннитов, 15 тамплиеров, 10 тевтонских рыцарей, примерно 100 рыцарей из государств крестоносцев и 600 других пленных. К тому же в обмен на 300 мусульман были освобождены еще около 3000 пленных христиан, захваченных сарацинами в ходе Дамьеттской операции.

Людовик IX оставался в Святой Земле еще четыре года и отплыл за море только 24 апреля 1254 г., после восстановления немногих оставшихся в руках христиан крепостей и расторжения договора, заключенного за спиной у короля между тамплиерами и султаном Дамаска.

В общем и целом, крестовый поход Людовика Святого не пошел на пользу Святой Земле. Он нисколько не облегчил положения христианского Востока. Напротив, вследствие тяжелых потерь крестоносцев в Египте, Святая Земля лишилась большого числа опытных бойцов.

Однако неудача этого крестового похода имела и еще одно, еще более далеко идущее последствие – появившиеся у его участников сомнения в успехе крестоносной миссии, в миссии Божьих воинов. Еще в ходе предыдущих, также завершившихся неудачей, крестоносных предприятий у их участников невольно возникал вопрос, действительно ли крестовые походы совершаются по Божьей воле, или же Бог, наоборот, не хочет допустить победы крестоносцев. Поначалу паломники успокаивали себя объяснением, что поражения воинов Креста – кара, ниспосланная Богом крестоносцам за грехи. И действительно, среди участников крестовых походов были далеко не только „ангелы во плоти“, но и множество людей, пытавшихся, в соответствии с папскими обещаниями, путем участия в освобождении и обороне Святой Земли как раз добиться отпущения грехов. Однако король Людовик IX был образцом добродетели и вел безупречный образ жизни. Еще при жизни его окружал ореол святости – и, тем не менее, Бог даже ему не даровал победу! Даже соратники короля Людовика по египетскому походу после завершившейся неудачей битвы при Мансуре, придя в отчаяние, восклицали: “Неужели Бог, которому и под чьим предводительством мы так долго несли рыцарское служение, оставил нас...?”.

К середине XIII в. в историю Переднего Востока вошла новая сила - монголы, с которыми отныне пришлось иметь дело как мусульманскому миру, так и государствам крестоносцев. Предвестником их появления стало упомянутое выше вторжение хорезмийцев в Святую Землю. Фактором всемирно-исторического значения монголы стали впервые при Темуджине (умершем в 1227 г.), подчинившем себе ряд азиатских народов (и потому принявшему титул Чингис-Хан, то есть Владыка владык). В Европе монголов нередко называли также татарами, по монгольскому племени “тата”, поставлявшему в войско Великого Хана не только самых храбрых, но и самых диких и жестоких воинов, спаянных, однако, железной дисциплиной.

Превосходно обученные, выросшие в седле татарские всадники, вселявшие страх во все народы средневековой Азии и Европы, на своих маленьких, мохнатых лошадках, побеждали народ за народом, страну за страной. Наряду с тяжелой конницей, вооруженной длинными пиками и короткими мечами, основную ударную силу татарской армии составляли конные лучники, чья меткость наводила ужас на врагов и не раз решала в пользу монголов исход решающих сражений.

В период своего расцвета Монгольская держава Чингис-Хана и его преемников простиралась от Тихого океана до Центральной Европы. Монголо-татарам же было суждено сыграть решающую роль и на заключительном этапе истории крестоносных государств.

В результате развернутой Чингис-Ханом, а позднее - его сыновьями и внуками - политики чудовищной экспансии, завоеватели достигли даже Восточной Европы, опустошив Русь, Венгрию, Силезию и Польшу. В оборонительном сражении с монголо-татарами при Лигнице (Легнице) в 1241 г., в котором погиб весь цвет силезской народности, сложили свои головы также силезские иоанниты, тамплиеры и тевтонские рыцари.

Как и многие другие народы, тесно связанные с природой, монголы обожествляли природу и были сильно привержены магии, однако не были чужды также почитания Всевышнего Бога и неземных сил. Так, их Верховное Божество именовалось Хурмуста (искаженное „Ахура-Мазда“, „Арамазд“ или „Ормузд“ – Благой Бог древних зороастрийцев Ирана). Сам же Чингис-Хан, ведший свое происхождение от божественного „Солнечного Луча“, оплодотворившего его прародительницу через дымоход ее юрты (своего рода параллель с христианским представлением о Непорочном Зачатии), именовал незримое верховное Божество, которому поклонялся, „Вечным Синим Небом“. Монголы не были фанатиками, и их третий Великий хан Менгу, или Мункэ (1251-1259 гг.) с одинаковой терпимостью и благосклонностью принимал участие в христианских, буддийских и магометанских празднествах. С христианством монголы впервые познакомились через секту несториан, распространившихся, через Персию, по всей Азии и проникших таким образом и в великое монгольское содружество народов. Христианство несторианского толка не позднее начала XIII в. было уже очень широко распространено, по крайней мере, среди двух монгольских народностей – караитов (на востоке Центральной Азии) и найманов (в ее западной части). Временами влияние несториан становилось настолько значительным, что проникало даже в правящее великоханское семейство, определявшее все и вся в империи потомков Чингис-Хана. Так, христианкой несторианского толка была сноха самого Чингис-Хана, Сорхахтани-беги – старшая и самая влиятельная жена Тулуя – любимого четвертого сына Чингис-Хана, мать будущих монгольских Великих Ханов – Менгу и Хубилая, из уважения к матери также доброжелательно относившихся к христианам.