Мамед Ордубади - Тавриз туманный

- Я буду краток, - начал я, - так как сведения мои весьма ограничены. Прежде всего, я хочу остановиться на вооруженных силах Саттар-хана и Багир-хана. В настоящее время революция не нуждается в вооруженных силах. Содержание такой силы и содержание ее отдельно от правительственных армий может быть истолковано как демонстрация, тогда как эта ничтожная сила нуль, по сравнению с русской оккупационной армией. Тот факт, что эти силы разрознены и сосредоточены в руках Багир-хана и Саттар-хана, создает беспорядки, а это дает царскому правительству самый удобный предлог. Мы должны в категорической форме переговорить с Саттар-ханом и Багир-ханом и предложить им распустить вооруженные силы или передать их в распоряжение правительства, так как, рано или поздно, одно из двух событий неминуемо. Вооруженные силы будут разоружены или царской оккупационной армией или правительством. А этим, с одной стороны, будет нанесено оскорбление руководителям вооруженных сил - Саттар-хану и Багир-хану, и с другой - мы потеряем оружие, принадлежащее революции. Вот почему я предлагаю обратиться к Саттар-хану и Багир-хану и указать им на необходимость в срочном порядке или разоружить свои отряды или уменьшить их численность. Если слух о назначении Мухбириссалтане главой Тавризского правительства верен, то, пока не произошла смена власти, необходимо договориться с нынешним правителем Иджлалульмульком и заново сформировать бездействующую Тавризскую незмие. Во что бы то ни стало, надо заставить Иджлалульмулька согласиться на назначение Амир Хашемета начальником незмие, так как после приезда в Тавриз Мухбириссалтане сделать это не удастся. Если мы добьемся этого, мы сможем под видом чинов незмие снова вооружить расформированные Саттар-ханом и Багир-ханом отряды. И тогда царский консул найдет не дезорганизованные отряды муджахидов, а дисциплинированное правительственное незмие. Что касается вопроса о наказании бежавших из Тавриза в Неймат-Абад духовных лиц, то это дело местного правительства. Раз настоящее правительство правительство конституционное, раз оно правительство законное и рожденное революцией, то и борьба с врагами революции дело его. По-моему, вожди революции выполнили свой долг, теперь они должны сложить оружие и не вмешиваться в дела правительства. Если когда-либо это потребуется, взяться за оружие не трудно. Там, где мы можем под видом незмие держать до пятисот вооруженных, в отдельных мелких отрядах нет нужды.

Переходя затем к вопросу об обложении сбором транспорта, курсирующего на шоссе Тавриз-Джульфа, я сказал, что это серьезная ошибка. Раз центральное правительство не поставило вопроса о ликвидации старых льгот и концессий, то нам не следует вмешиваться в дела Джульфа-Тавризской дороги, являющейся царской концессией. Сейчас мы должны заняться не вопросом о ликвидации старых, а вопросом о прекращении предоставления новых концессий и льгот в дальнейшем.

Мы должны также пересмотреть свое отношение к Энджумену, ибо Энджумен не есть организация.

Партия должна контролировать действия Энджумена и руководить ими.

Если местный Энджумен допустит ошибку и изменит делу проведения в жизнь постановлений конституционного правительства, тогда партия обязана проявить решительность.

Есть один путь к усилению влияния партии в Энджумене и подчинению его партийному руководству.

Все наши старания должны быть направлены на проведение в Энджумен испытанных членов партии и усиление там нашего влияния.

Вопрос об укреплении влияния партии на широкие массы и привлечении в нее новых членов должен стать неотложнейшей, повседневной задачей партии.

В вопросах гражданского управления царский консул должен считаться с местным правительством, а последнее - считать себя ответственным перед конституционными законами и действовать согласно инструкциям центрального правительства.

Одной из главнейших задач партии является создание в ней единства и борьба с вредными идеями, выдвинутыми отдельными членами партии. Как пример можно указать на вопрос об отделении Азербайджана от центра. Эта идея всецело принадлежит царским дипломатам. Мы должны повести решительную борьбу с такими настроениями.

Пока в центре не возникла реакция, пока не разрешены и не удовлетворены политические и экономические интересы азербайджанцев - до тех пор партия будет стремиться сохранить самую тесную связь с центральным правительством. Если же реакция назреет, Азербайджан, как это имело место прежде, сумеет оказать влияние на центр.

Затем я перешел к вопросу о будущих взаимоотношениях с Багир-ханом и Саттар-ханом.

Наряду с признанием заслуг Саттар-хана и Багир-хана перед революцией, все азербайджанцы должны не упускать из виду одного, что оба они устали, что они нуждаются в длительном отдыхе. Без сомнений, центральное правительство, учтя все это, должным образом наградит обоих героев и обеспечит их на всю жизнь.

Нам не следует быть равнодушными к тому, как они тратят свою огромную энергию на мелкие третьестепенные дела и возглавляют небольшие отряды башибузуков.

В будущем они еще понадобятся иранскому народу своей энергией, героизмом и авторитетом.

В настоящее время, будучи членами иранской социал-демократической партии, одновременно они до известной поры должны не оружием, а словом и советами служить своему народу.

После моих разъяснений воцарилось глубокое молчание. Несколько минут каждый занялся стоящим пред ним чаем и кальяном.

Наконец, слово взял Мирза-Махмуд Мучтеид.

- Я нахожу, что нам следует принять предложение товарища. Я вполне одобряю мысль о замене вооруженных сил незмие и беру на себя добиться согласия Иджлалуль-мулька. Если по этому случаю понадобится сделать какой-либо подарок, я это сделаю сам. Но от переговоров с Саттар-ханом и Багир-ханом я отказываюсь. Ни одно из предложений товарища передать им нельзя, да они и не согласятся с этим. Багир-хан даже может двинуть на нас свои вооруженные силы.

Снова все молчали. Это молчание доказывало согласие присутствующих с точкой зрения Мирза-Махмуда.

- Переговоры с Саттар-ханом и Багир-ханом я беру на себя, - сказал я. Если сейчас они и не согласятся, будущее вынудит их на это.

Вопрос о сохранении и сокрытии огромного количества доставшегося нам в наследие от революции оружия и взрывчатых веществ снова вызвал всеобщее молчание.

Никто не хотел взяться за это дело.

Одним из вопросов, поставленных на обсуждение, был вопрос о поддержании народного духа.

Мы решили возложить это на духовенство и ораторов.

Затем выступил Амир Хашемет. Он представил список оружия и взрывчатых веществ.