Наум Синдаловский - Легенды петербургских садов и парков

— Из этого, — сказал он Обольянинову, — можно сделать прелесть, так тут природа хороша.

— А что, — отвечал Обольянинов, — берешься, Николай Александрович, сделать что-нибудь прекрасное?

— Берусь, — сказал Львов.

— Итак, — отвечал Обольянинов, — сделаем сюрприз императору Павлу Петровичу. Пока ты работаешь, я буду его в прогулках отвлекать от этого места.

На другой день Н.А. Львов нарисовал план и принялся тотчас за работу: он представил, что быстрый ручей разрушил древний храм, остатки которого, колонны и капители разметаны по сторонам ручья. Кончил, наконец, он работу, привозит Обольянинова и тот в восхищении целует его и благодарит.

— Еду за государем, а ты, Николай Александрович, спрячься за кусты, я тебя вызову.

Через некоторое время верхом, со свитою своею, приезжает император, сходит с лошади и в восхищении всех хвалит. Обольянинов к нему подходит, говорит что-то на ухо; государь его обнимает, еще благодарит, садится на лошадь и уезжает. А Львов так и остался за кустом, и никогда не имел духа обличить Обольянинова перед государем».

Как мы уже говорили, по проекту Николая Александровича Львова в Гатчине был построен Приоратский дворец. Возведение этого, одного из живописнейших сооружений гатчинского дворцово-паркового ансамбля связано с одной из наиболее экзотических страниц русской истории. В 1798 году русский православный государь Павел I встал во главе католического ордена Мальтийских рыцарей, которых Наполеон Бонапарт изгнал с острова Мальты. В России учреждается так называемое Великое приорство и начато строительство Приората — резиденции настоятеля этого монашеского ордена. Великим приором в то время был принц Кондэ, изгнанный сначала из революционной Франции, а затем и с острова Мальты. Приоратский дворец в Гатчине и должен был стать такой резиденцией.

Приоратский дворец

Идея строительства Приоратского дворца принадлежала Павлу. Принц кондэ — его друг. Реакционная политика ордена отвечала представлениям Павла о миропорядке. Правда, кондэ, воспользовавшись построенной архитектором кваренги Мальтийской капеллой в центре Петербурга, никогда в Приорате не жил. Но, как это нередко бывает в истории, именно благодаря ему история отечественной архитектуры обогатилась одной из прекраснейших и единственной в своем роде страницей.

Строительство дворца поручается архитектору Николаю Львову, который вот уже несколько лет занимался поисками новых дешевых строительных материалов. Львов считал, что заменой традиционного кирпича может стать специально утрамбованная обыкновенная земля. Для доказательства своей правоты он возвел опытные землебитные крестьянские постройки в Павловске. Опыты Львова нашли поддержку в Дворцовом ведомстве. Воодушевленный успехом своих экспериментов архитектор создал проект Приоратского дворца в виде старинного швейцарского замка из землебитного материала. К 1798 году резиденция приора Мальтийского ордера принца кондэ на берегу Черного озера в Приоратском парке города Гатчины была готова. Строился Приорат всего три месяца. Из земляного кирпича построили также ограду и въездные ворота. Если верить легендам, то между Приоратом и Гатчинским дворцом существовал подземный ход. Будто бы еще Павел I приказал соединить свой кабинет в Часовой башне императорской резиденции с кабинетом приора Мальтийского ордена.

Судьба дворца, который в народе прозвали «Черной жемчужиной», а сам Львов называл «Земляным игуменством», оказалась непростой. Как мы уже говорили, принц Кондэ в нем никогда не жил. В XIX веке замок использовали как запасной дворец. В советское время в Приоратском дворце последовательно размещались: Экскурсионная станция, Дом отдыха, Дом пионеров, Краеведческий музей. Только в сентябре 2002 года Приоратский дворец сам приобрел статус музея. В день открытия, как утверждают очевидцы, произошло событие, которое современные работники вновь основанного музея склонны считать символическим. Неожиданно для всех начали отстукивать время настольные часы, приобретенные для Приората еще в конце XVIII века и тогда же по каким-то причинам остановившиеся.

Вокруг Приората был разбит пейзажный парк, отделенный от дворцового парка современной лентой шоссейной дороги, но объединенный с ним общим собирательным названием — Гатчинские парки. Известно, что устройством парка занимался садовый мастер Д. Гекет, предположительно по первоначальному проекту, разработанному Львовым.

12 декабря 1777 года 101 пушечный выстрел возвестил о благополучном рождении сына наследника Павла Петровича и Марии Федоровны — Александра. И без того трудные отношения Павла со своей матерью Екатериной II еще более осложнились. Подозрительный Павел не без основания увидел в собственном сыне серьезного конкурента на пути к престолу, а Екатерина, в свою очередь, приняла рождение внука чуть ли не за компенсацию, ниспосланную Богом за нелюбимого сына. Однако внешне все выглядело пристойно. Растроганная бабушка в ознаменование столь радостного события подарила Павлу Петровичу и Марии Федоровне огромную территорию вдоль древней реки Славянки с двумя деревушками, насчитывавшими «117 лиц обоего пола». Обе деревни объединяются под общим названием — Село Павловское.

В далеком прошлом на этих землях стояла старинная деревянная крепость, известная по Новгородским писцовым книгам как Городок на Славянке, входивший в ряду других крепостей и селений вдоль этой судоходной реки в водскую пятину великого Новгорода. Крепость служила защитой новгородским купцам, перевозившим по Славянке лес, пушнину и другие товары богатых местных промыслов. В XVII веке эти земли оккупировали шведы, на высоких берегах Славянки они возвели свои крепостные сооружения, окружив их земляными валами. Остатки одного из них, построенного шведским генералом крониортом, и отвоеванного у последнего русским отрядом под командованием стольника Петра Апраксина, можно обнаружить и сегодня в районе крепости Бип.

Обелиск основания Павловска

Следующая страница предыстории Павловска связана с появлением Царского Села, владельцы которого, как в елизаветинские, так и в Екатерининские времена, любили охотиться на богатых дичью дремучих лесистых берегах Славянки. Для удобства многолюдных охотничьих кавалькад в лесу прорубили просеки и выстроили два деревянных домика с необычными названиями, модными в европейском паркостроении того времени. Один из них — двухэтажный крик — находился вблизи будущих Двенадцати дорожек, другой — крак — неподалеку от будущей крепости Бип. Эти единственные две постройки посреди 362 десятин охотничьих и пастбищных земель и достались Павлу в подарок от матери.