Наум Синдаловский - Легенды петербургских садов и парков

Немалое значение в практике пейзажного паркостроения играла вода. Наряду с лесными массивами водные зеркала, украшенные колоритными островками и живописными берегами, становились чуть ли не первоосновой ландшафтной архитектуры. В Гатчине такой первоосновой стало Белое озеро, несколько его естественных островков мастерски дополнили цепочкой искусственных. На четырех из них, изрезанных бухтами и протоками, в конце XVIII века соорудили лабиринт для лодочных прогулок. Над протоками перекинули легкие деревянные мостики, замененные в конце XIX века металлическими. Некоторые острова украсили регулярные садики и миниатюрные пейзажные парки. Редкие, но эффектные искусственные сооружения завершали эти игрушечные ансамбли.

Так, на искусственно возникшем Острове любви неизвестный автор возвел деревянный Павильон венеры, вырастающий прямо из воды, словно сама богиня, рожденная, согласно античной легенде, из пены морской. Если верить местным легендам, Павильон венеры — это памятник одной из неразгаданных тайн павловского времени — отношениям Павла I с камер-фрейлиной императрицы Марии Федоровны Екатериной Нелидовой. Кем была для императора эта женщина — пылкой любовницей или «духовным другом», как он сам ее называл, остается загадкой на протяжении вот уже более двух столетий. Пусть слабый, но все-таки хоть какой-то свет на их взаимоотношения проливают легенды двух павильонов в Гатчинском парке. Один из них — это Павильон венеры, выкрашенный в любимый цвет Нелидовой — зеленый. В народе Павильон известен как «Памятник их любви».

Другой павильон называется Портал «Маска». Предположительно он построен по проекту архитектора винченцо Бренны в 1796 году. Декоративный классический портал прикрывает собой павильон, имитирующий поленницу березовых дров. Автором Березового домика считается архитектор Николай Александрович Львов. Березовый домик способен, как говаривали в старину, «привесть в нечаянное удивление» контрастом между внешним примитивизмом и роскошью внутренней отделки с зеркалами, живописью, дворцовой мебелью и драгоценными украшениями. Внутри этого романтического сооружения скрывается роскошный альков. Если верить легендам, он служил местом интимного уединения Павла и Екатерины Нелидовой.

Одним из первых украшений Гатчинского парка стала беломраморная колонна Орла, подаренная графу Екатериной. Колонну изготовили в Петербурге, перевезли в Гатчину и установили на искусственном холме в Английском саду. Скорее всего, первоначально колонна обозначала границу сада, а мраморное изваяние орла на ее вершине было не более, чем данью признательности владельцу Гатчины, в чей фамильный герб входило изображение этого крылатого хищника. Колонна находилась в начале длинной просеки, ведущей к Белому озеру. Уже при Павле Петровиче перспективу этой просеки замкнули Павильоном Орла, колоннаду которого, вероятно, следуя строгим правилам композиционного единства, тоже увенчали мраморным изображением орла. Возможно, это и дало повод объединить разновременные постройки во времени и закрепить в народной памяти романтической легендой. Будто бы однажды во время охоты в собственном парке Павел счастливым выстрелом сразил высоко парящего орла, и в память об этой царской охоте на месте падения орла возвели Колонну, а там, откуда прогремел выстрел, — Павильон.

Впрочем, у историков есть и другие предположения, связанные с происхождением знаменитой графской фамилии. Предки Орловых были выходцами из Пруссии, они гордились своим родовым гербом, на котором изначально изображался одноглазый красный орел. Рисунок этого крылатого хищника включен и в русский герб, пожалованный Орловым в России. Так что этимология их русской фамилии восходит к тому самому орлу на фамильном гербе, хотя традиционно считается обратное. Будто бы и орел на гербе, и орлы на Колонне Орла и Павильоне Орла в Гатчинском парке, и орел на вершине Чесменской колонны посреди пруда в Екатерининском парке — это дань знаменитой фамилии графов.

В конце 1770-х годов в Гатчинском парке на западном берегу Белого озера установлен декоративный обелиск, вытесанный из бело-розового мрамора. По преданию, он сооружен в честь брата владельца Гатчины — Алексея Орлова-Чесменского, в память о победе русской эскадры над турецким флотом, одержанной под его руководством.

Н.А. Львов

К времени первого владельца Гатчины относится и сооружение грота, известного как «Грот Эхо». Чисто декоративное парковое сооружение на берегу Серебряного озера на самом деле представляет собой выход из подземной галереи, которую соорудил Григорий Орлов между дворцом и озером, будто бы для того, чтобы не оказаться застигнутым врасплох в случае неожиданной опасности. Со временем эта функция подземного хода была забыта, а о гроте начали говорить, как об уникальном акустическом сооружении, насладиться эффектами которого специально приезжали из Петербурга любители парковой экзотики. Рассказывали, что если произнести какую-нибудь фразу, «она сейчас же бесследно пропадет, но секунд через сорок, обежав по разным подземным извилинам лабиринта, вдруг, когда вы уже совсем позабыли о ней, огласится и повторится с необъяснимой ясностью и чистотой каким-то замогильным басовым голосом». Говорят, что если придать вопросу еще и поэтический ритм, то эхо тут же подхватит правила игры и ответит тем же:

В 1790-х годах в Гатчине работал один из интереснейших людей того времени, одаренный поэт и переводчик, незаурядный гравер и художник, изобретатель и общественный деятель Николай Александрович Львов.

В истории Петербурга он остался, прежде всего, как архитектор — автор Невских ворот Петропавловской крепости и уникального Приоратского дворца в Гатчине. По проекту Львова в Гатчинском парке был сооружен земляной Амфитеатр с ареной, напоминающий древнеримский театр в миниатюре и предназначенный для состязаний, подобных римским турнирам. По преданию, на арене Амфитеатра, диаметр которой составлял 65 метров, устраивались петушиные бои.

Львов создал в Гатчине любопытное гидротехническое сооружение для «представления морских сражений» — каскад. Один из его бассейнов опять-таки повторял в миниатюре античный бассейн в Сиракузах. О появлении этого каскада сохранилась легенда, рассказанная в свое время дочерью архитектора Еленой Николаевной Львовой.

«Однажды, гуляя с Обольяниновым по Гатчине, Николай Львов заметил ключ, из которого вытекал прекрасный ручеек.