Владимир Сядро - Наполеоновские войны

В стране сложилась крайне напряженная военная обстановка. Император Александр I самоустранился от командования армией и выглядел растерянным. Еще в начале июля он писал Ермолову: «Стыдно носить мундир, ей-богу, я болен… Министр Барклай сам бежит, а мне приказывает всю Россию защищать». Стало совершенно очевидно, что прежде всего нужен полководец, способный возглавить всю русскую армию и самостоятельно, смело и профессионально решать все важнейшие вопросы, связанные с ведением войны.

Тем временем под напором французов русские продолжали отступать к Москве. Барклай де Толли по настоянию Багратиона, который открыто обвинил военного министра в отсутствии патриотизма, решил дать генеральное сражение у Царева-Займища. Конфликт между двумя командующими армиями принял настолько опасный характер, что в ситуацию был вынужден вмешаться сам император. Всем было ясно, что основной причиной военных неудач является отсутствие единого главнокомандующего русской армией.

Поиск кандидата на должность главнокомандующего был долгим и тщательным. Среди претендентов назывались такие известные военачальники, как П. И. Багратион, А. П. Тормасов, Д. С. Дохтуров, Л. А. Беннигсен. Все кандидатуры обсуждались 17 августа в Петербурге, на заседании особого комитета, где присутствовали председатель Государственного совета граф и генерал-фельдмаршал Н. И. Салтыков, тайные советники – князь П. В. Лопухин и граф В. П. Кочубей, министр полиции Балашев и петербургский главнокомандующий С. К. Вяземский. Но ни на одной из предложенной кандидатуры члены комитета свой выбор не остановили. Наиболее достойным, опытным и внушающим всеобщее доверие полководцем совет счел М. И. Кутузова. При этом высокие сановники прекрасно понимали, что после битвы под Аустерлицем при дворе о нем все, включая императора, и слышать не желали.

Александр I три дня провел в раздумьях, прежде чем скрепя сердце согласился с этим предложением. Он подписал соответствующий указ Сенату и принял нового главнокомандующего на Каменном острове. Аудиенция, правда, была непродолжительной. Позже в письме сестре Екатерине Павловне царь признался: «…Вообще Кутузов пользуется большой любовью у широких кругов населения здесь и в Москве… Я увидел, что решительно все были за назначение главнокомандующим старика Кутузова; это было общее желание. Зная этого человека, я в начале противился его назначению… В тех обстоятельствах, в которых мы находимся, я не мог поступить иначе. Я должен был остановить свой выбор на том, на кого указывал общий голос». «Старику Кутузову» тогда шел 68-й год, и он хорошо понимал, что принимает командование отступающей армией в тяжелейший период войны с Наполеоном и какая ответственность на нем лежит. Тем более, что, назначив его главнокомандующим, Александр I заявил: «Что же касается меня, то я умываю руки…»

Проведение, судьба или какие-то высшие силы поспособствовали тому, что именно Кутузов возглавил русские войска? Трудно не поверить в какое-то предопределение свыше, если учесть, что на протяжении всей жизни полководца с его именем было связано множество загадок и мистических историй. Взять хотя бы ранения фельдмаршала, которые все как один были смертельными… Кутузов начал службу 14-летним подростком в чине капрала артиллерии, а уже через два года командовал ротой в Астраханском пехотном полку. За время его боевой службы турецкая пуля два раза проделала невероятный путь из левого виска Кутузова в правый. В первый раз он должен был погибнуть 24 июля 1779 года в бою с турецким десантом, высадившимся в Крыму около Алушты, когда «пуля, ударивши его между глазу и виска, вышла напролет в том же месте на другой стороне лица». Врачи не надеялись на его спасение, но молодой офицер чудом выжил. 18 августа 1788 года все повторилось с поразительной точностью: при вылазке турецких войск из осажденного Очакова 43-летний Кутузов был смертельно ранен – и снова пуля прошла навылет «из виска в висок позади обоих глаз». Лечивший его хирург Массот уже тогда отметил «не случайность» такого совпадения: «Должно полагать, что судьба назначает Кутузова к чему-нибудь великому, ибо он остался жив после двух ран, смертельных по всем правилам науки медицинской».

Но самым загадочным в обоих случаях является не столько поразительная живучесть полководца, сколько другое. Здесь надо пояснить, что пули гладкоствольных ружей и пистолетов конца XVIII века обычно имели калибр 17–25 миллиметров. При попадании их в голову череп, как правило, разлетался вдребезги. В Кутузова попали две такие пули с интервалом в двенадцать лет, а череп пострадал минимально. Уже через три месяца после второго ранения полководец вернулся в строй. Более того, он даже не потерял зрение. Несмотря на то что некоторые современники называли его «кривым» и «одноглазым», на самом деле он таковым не был. Хотя его правый глаз стал видеть хуже, он оставался зрячим на оба глаза.

Возникает и второй вопрос: что должно произойти с умственными способностями человека, чудом выжившего после таких ранений? В лучшем случае он должен стать слабоумным. Но с Кутузовым и этого не произошло. Напротив, наивысший пик его служебной карьеры приходится на время после второго ранения. Более того, помимо воинского он успешно пробует себя на новом поприще – дипломатическом, блестяще предотвратив несколько кровопролитных войн и зарекомендовав себя дальновидным политиком. Для этого мало иметь только крепкий организм, нужны были хорошее образование, утонченные манеры и развитый интеллект. При этом не стоит забывать, что второе ранение Кутузов получил уже в немолодом возрасте, когда пик физического и интеллектуального развития человека обычно идет на спад. Видимо, за этим все же стояла какая-то высшая сила, которую хирург Массот назвал судьбой.

В жизни Кутузова были и другие загадочные моменты. Кроме внезапно открывшегося дипломатического таланта он явно обладал мистическим, а может, и магическим даром. Все, что он предсказывал, в том числе и крах наполеоновской «великой армии», сбылось! Но для этого ему пришлось принять немало трудных и судьбоносных для России решений.

Возвращаясь к лету 1812 года, необходимо подчеркнуть, что назначение М. И. Кутузова верховным главнокомандующим русской армии не только стало единственным выходом из создавшегося положения, но и вселило в войска веру в победу, подняло их боевой дух. Вот что писали очевидцы о проводах Кутузова в действующую армию: «Народ теснился вокруг почтенного старца, касался его платья, умолял его: “Отец наш! Останови лютого врага; низложи змия!”» Надежда на полководца, как на избавителя русской земли от вражеского нашествия, выразилась даже в известной народной поговорке: «Приехал Кутузов бить французов!»