Анатолий Котеленец - Советские партизаны

Значительно усилились удары партизан и по автомобильному транспорту противника. Разрушение мостов, подрывы автомашин, диверсии в гаражах, нападения на колонны гитлеровцев из засад проводились партизанами почти повсеместно. В результате противник нес серьезные потери. В качестве примера приведем действия белорусского партизанского отряда «Буревестник» под командованием М. Г. Мармулева. Получив сведения о предполагаемом прибытии важного фашистского начальства из Минска в узденский и шацкий гарнизоны немцев, командир принял решение устроить засаду на шоссе Шацк — Узда. Тщательно замаскировавшись, отряд залег в 25—30 метрах от дороги между деревнями Волок и Любяча. К вечеру со стороны Шацка показалась колонна автомобилей — четыре легковые и грузовая машины. Когда колонна поравнялась с засадой, партизаны открыли по ней мощный ружейно-пулеметный огонь и после короткого обстрела бросились в атаку. Некоторые гитлеровцы, спрыгнув в кювет, пытались отстреливаться. Но партизаны ударили с фланга, и группа была полностью разгромлена. 36 гитлеровцев, в том числе 10 чинов минской оккупационной администрации, остались лежать на дороге. Партизаны, захватив трофеи, сожгли машины и ушли на свою базу.

Резко возросшая эффективность партизанских ударов по вражеским коммуникациям вызвала в гитлеровской ставке большое беспокойство. Из Берлина один за другим неслись строжайшие приказы об усилении охраны железных дорог и борьбы с партизанами. На коммуникации дополнительно было брошено большое количество войск, в том числе части «СС» и полиции. Но все эти меры не давали существенных результатов. Так, в сообщении штаба 3-й немецкой танковой армии, относящемся к маю 1943 года, говорилось:

«Взрывы на дорогах, железнодорожных путях и всевозможные налеты превратились в систему, и движение в тыловых районах позади фронта стало совершенно невозможным».

К весне 1943 года немецко-фашистское командование потеряло всякую надежду подавить партизанское движение и все свои усилия направляло главным образом на защиту тылов своих армий и важнейших коммуникаций. Однако и эти меры в условиях бурного роста партизанского движения оказались малодейственными. Противнику не удавалось отвлечь партизан от боевой деятельности на его коммуникациях даже проведением крупных карательных операций.

Гитлеровцы нередко прибегали и к провокациям. Фашистское командование пошло даже на то, что обещало в своих листовках полную безнаказанность партизанам-подрывникам за их прошлую деятельность. Оно обещало предоставить им всякие блага и работу по специальности. В ответ на эти посулы на немецких листовках партизаны писали резолюции:

«Наша специальность в военное время — пускать под откос вражеские поезда».

Безуспешность попыток подавить партизанское движение вынуждала фашистское командование тратить все больше сил и средств на непосредственную охрану путей сообщения.

Особое внимание противник уделял охране больших мостов и крупных железнодорожных станций. Здесь, как правило, создавалась мощная круговая оборона, располагались сильные, хорошо вооруженные гарнизоны, прикрытые сложными инженерными заграждениями. Кроме того, железнодорожные узлы и большие станции в большинстве случаев находились в крупных населенных пунктах или вблизи их, где имелись значительные гарнизоны немцев, которые привлекались к охране перегонов и участков дорог, прилегавших к узловым пунктам коммуникаций немецко-фашистских войск. В случае необходимости к обороне станций и пристаней привлекались и части, находившиеся в воинских эшелонах. При этом в районах, где партизаны действовали особенно активно, здания станций, водонапорных сооружений и другие важные объекты обносились высокими бревенчатыми заборами с земляной прослойкой или двойными заборами, проволочными заграждениями. На особо опасных участках подходы к станциям защищались дзотами. На важных двухпутных железнодорожных магистралях была установлена усиленная охрана и всех малых мостов. В большинстве случаев она состояла из усиленных взводов, располагавших бункерами, дзотами и инженерными заграждениями.

Для охраны перегонов и участков дорог вне населенных пунктов противник создал множество инженерно-технических сооружений, ввел систему патрулирования, постов, засад. На железнодорожных магистралях курсировали бронепоезда, а на шоссейных дорогах — бронеавтомобили, танки и танкетки.

Первоначально патрули, имевшие служебных собак, серьезно затрудняли минирование железных и шоссейных дорог. Однако партизаны вскоре приобрели необходимый боевой опыт и научились обходить охрану и патрулей.

«Размещалась охрана по ж.-д. будкам, казармам на переездах и больших мостах командами от 40 до 120 человек. Порядок патрулирования: по полотну шло 2—3 человека, и две команды по 6—8 человек шли в боковом охранении. Такая организация охраны не тревожила партизан. Группа партизан в количестве 5—6 человек подходила к ж.-д. полотну, залегала и ждала момента, когда подойдет патруль; пропустив его, свободно ставила мину» [444] Архив Украинского филиала ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 62, оп. 62—69. —

говорилось в отчете штаба соединения В. А. Бегмы.

Не оправдались надежды гитлеровцев и на бронепоезда, брошенные для охраны перегонов. Партизаны часто наблюдали такую картину: впереди идут немецкие минеры с миноискателями и собаками, по сторонам вдоль пути, несколько впереди минеров, идет охранение, иногда также с собаками, а сзади за минерами медленно, рывками следует бронепоезд, толкая впереди себя 2—3 платформы, груженные балластом.

Подобная охрана сама по себе вызывала длительную задержку движения воинских эшелонов. Кроме того, партизаны ухитрялись устанавливать мины после прохода бронепоезда. А более опытные подрывники специально охотились за бронепоездами, так как крушение их вызывало значительно больший перерыв движения, чем крушения обычных поездов.

На перегоне Нежин—Носовка систематически курсировали два вражеских бронепоезда. Командир полка партизанского соединения «За Родину» выделил для уничтожения бронепоездов роту, состоявшую из ста бойцов и вооруженную двумя 45-миллиметровыми пушками, станковым пулеметом, автоматами и винтовками. В ночь на 23 июня 1943 года партизаны заминировали путь двумя 50-килограммовыми бомбами и 152-миллиметровыми снарядами, протянули шнуры к местам управления и залегли в засаде. Рано утром со стороны Нежина показался бронепоезд, шедший со скоростью около 10 километров в час. Впереди паровоза двигались две платформы, груженные рельсами, шпалами и другими материалами. В момент крушения благодаря взрыву обеих мин под бронепоездом паровоз перевернулся, вагоны остановились. В это время по вагонам был открыт огонь из пушек и стрелкового оружия. Команда была уничтожена. С бронепоезда были взяты две 45-миллиметровые пушки, три ручных пулемета, винтовки, шесть ящиков с патронами, три ящика гранат, 300 снарядов. Оставшееся вооружение и боеприпасы партизаны сожгли. Отряд потерь не имел. Движение поездов было прервано на 12 часов. Второй бронепоезд после этого немцы предпочитали держать на станции. Так же удачно и без потерь со своей стороны группа подрывников соединения А. М. Грабчака уничтожила вражеский бронепоезд па участке Славута — Здолбунов.