Роман Ключник - Террористическая война в России 1878-1881 гг.

Почему выбор евреев в организации Бунда пал на г. Вильнюс - объяснил Солженицын:

“Вильна была - “Литовский Иерусалим”, Вильна всегда имела значительную еврейскую интеллигенцию, через Вильну же текли с Запада и все транспорты нелегальной литературы в Петербург и Москву”.

На первом её съезде РСДРП из восьми делегатов пятеро были евреи, поэтому не было сомнений, кто в этой партии правит, хотя наличие представителей других национальностей позволило назвать эту подпольную террористическую партию интернациональной.

Эти же лица “зажгли” и газету “Искру”. Поскольку еврейский идеолог Карл Маркс делал ставку на оболванивание и противопоставление власти рабочего класса, и тем более в России уже был провальный опыт поднять против властей крестьян, то и российские еврейские революционеры-террористы второй волны решили “поработать” с рабочим классом.

В этом вопросе у террористов была интересная эволюция, - если раньше Натансон и его друзья маскировались и шли агитировать крестьянство, то теперь новая волна террористов, вооружённая теорией Маркса, оставила в покое безнадёжное крестьянство и пошла агитировать пролетариат. Да, но чтобы агитировать русский пролетариат - опять же необходимо маскироваться под “своих” и тренироваться. Поэтому вначале, чтобы потренироваться, набраться опыта и взбодриться первым успехом, пошли агитировать в еврейский пролетариат, в своих “родных” белорусских городах.

“Исаак Гурвич рассказывает, как с Моисеем Хургиным, Львом Рогаллером, Иосифом Резником, они “в Минске ставили себе задачей создание ядра интеллигентных рабочих”, - пишет в своём исследовании А. Солженицын. Эта затея провалилась, случился неприятный казус: в Минске, и даже в Гродно не оказалось еврейских рабочих кружков, работать было не с кем, - террористы “вдруг” сделали неприятное для себя открытие - еврейских рабочих было очень мало, всё больше - бизнесмены, врачи, юристы и раввины, в худшем случае - портные. А без тренировок на своих - на большие заводы, где работали русские, белорусы, поляки, сунуться еврейские агитаторы побоялись.

А чтобы сунуться туда, необходимо было кроме евреев в своей верхушке иметь представителей “рабочих” народностей, необходимо было отказаться от узкого национализма и согласиться на некоторый интернационализм, - таким образом возникла идея создания интернациональной рабочей партии - РСДРП, и Ленин-Бланк уже обдумывал, как лучше объяснить рабочим, что - “Террор - это средство убеждения” российских властей (ПСС, т. 45, с. 405 - для сомневающихся), а после свержения национальной русской власти необходимо было уже объяснить своим однопартийцам, особенно русским, что - “Террор - это средство убеждения” покорённого народа.

И даже строго национальный еврейский “Бунд” вскоре тоже перешёл “к работе” с рабочими различных национальностей.

Вторая традиционная целевая группа, с которой легче всего было работать террористам, - это захваченные бунтарской романтикой и юношеским максимализмом и адреналином студенты. Здесь эффект был быстрым, как и ожидалось -

“ Длиннейшие коридоры университета были заполнены жужжащей студенческой толпой. Меня поразило преобладание евреев в этой толпе. Было их более или менее, чем русских, я не знаю. Но, несомненно, они “преобладали”, т.е. они руководили этим мятущимся месивом в тужурках ”, - свидетельствовал знаменитый В. Шульгин о событиях в Киевском университете в 1899 году.

Молодые “демократы” вели себя совсем не демократично - грубо выбрасывали из аудиторий профессоров и несогласных с ними студентов.

А доведенная “прогрессивными” идеями до революционной экзальтации арестованная студентка Вера Ветрова в 1897 г. в Петербурге сожгла себя “за свободы по английскому образцу” в камере Петропавловской крепости, облившись керосином из лампы.

Всё - теперь зараженные студенты готовы были идти на смерть, это очередной качественный этап, ибо теперь им можно было торжественно в подпольной обстановке вручать бомбы и револьверы и направлять против российских чиновников, то есть - можно было уже начинать Вторую террористическую войну в России. Дело было за малым - в производстве и доставке бомб.

И как оказалось, - знаменитая тихая Женева - это не только рай для богатых и банкирская столица мира, в то время она была террористическим центром, в котором собирались и обучались террористы для России. Именно здесь вскоре знаменитые кровавые российские еврейские террористы Гершуни, Азэф и Гоц планировали свои преступления, и обучали талантливого кровавого русского выродка Савенкова, а в химической лаборатории возле Ниццы, принадлежащей брату Азэфа, супругам Зильбербергам и Рашель Лурье, изготовлялись самые качественные бомбы для уничтожения российских чиновников.

И только когда Савенков породнился с маститыми террористами в прямом и духовном смысле, он бросил свою жену Веру Успенскую (дочь знаменитого писателя Глеба Успенского) и женился на Е. И. Зильберберг, то его “черные духовные отцы” доверили Савенкову исполнить важные убийства, дав в помощь ему циничных убийц: Дору Вульфовну Бриллиант, Арона Шпайзмана, Маню Школьника.

В 1899 г. в Россию тайно вернулась знаменитая террористка В. Засулич - это был тревожный признак.

Этих исторических фактов, этой правды Вы, дорогие читатели, исследователи истории не прочитаете ни в одном современном российском учебнике для наших студентов и школьников. Впрочем, они целенаправленно не знают и о другой важной исторической тенденции-линии в России, которую, чтобы поведать, я опять воспользуюсь советом современного израильского историка Я. Рабиновича - и использую наработки знаменитого еврейского историка того периода С. М. Дубнова, который описывает ситуацию в городе Речица (недалеко от Гомеля) в 1899 году:

“ На еврейской улице стоял шум от сионистских кружков, конференций и конгрессов, а в литературе шли споры о политическом и духовном сионизме, об ассимиляции и духовном национализме… ”.

Затем мудрый С. М. Дубнов, который был одним из идеологов еврейского народа, сделал интересный вывод по поводу возможности ассимиляции и интеграции еврейского сообщества в российское общество:

“ Рост национального движения в русском еврействе дошёл до той точки, где открытое его столкновение с (русским) ассимиляторством было неизбежно ”.

И в 1901 году С. М. Дубнов зафиксировал в этом ракурсе интересное практическое явление:

“ Уже в Гомеле я очутился в шумном кругу родственников, друзей и сионистских агитаторов, под каскадом слов, вопросов, споров. Метался доктор Г. Я. Брук, начальник местной сионистской армии, шумели его адъютанты и наиболее ретивые из передовых… ”.