Игорь Дьяконов - Предыстория армянского народа (история Армянского нагорья с 1500 по 500 г. до н.э.: хурриты, лувийцы, протоармяне)

Հայր, из праиндоевропейского *раtеr „отец“, հաւ из *Hawos „дед”, աղ из (հ)աղ из *sal „соль“ и т.д.

Хеттское аможет восходить к праиндоевропейскому окак его историческое изменение, но сомнительно, чтобы оно могло передавать иноязычное о; для этого во всех системах клинописи обычно применяется u.

Г. А. Капанцян, ук, соч., стр. 39. Суффикс этот засвидетельствован в лувийском языке, но, по мнению Т. В. Гамкрелидзе («Хеттские языки» и вопрос о переселении в Малую Азию индоевропейских племен, «Труды Института языкознания АН Груз. ССР», Серия восточных языков, VI, Тбилиси, 1957, стр. 45 сл.) может восходить к доанатолийскому (хаттскому) субстрату.

Г. А. Капанцян прибавляет еще имена Ваннис, Капилтияс (в его транскрипции — Габилдий) и Арихпицци. Последнее имя во всяком случае хурритское, и к данной проблеме не относится. Что касается остальных двух, то мне не удалось проверить их по автографии, но, судя по приводимой транскрипции, первое из них скорее не имя, а титул, что видно из детерминатива, а второе — название населенного пункта(?).

Текст (KUB XXVI, 39) не дает полной уверенности в том, что это боги Хайасы. Индоевропейское происхождение их имен более чем сомнительно и не имеет аналогий. При анализе имен этих божеств Г. А. Капанцян допустил ошибку, приняв некоторые гетерографические написания за фонетические и пытаясь этимологизировать их, исходя из того, как если бы они читались как написано, что не соответствует действительности. Главным божеством Хайасы был хтонический бог, имя которого скрыто под гетерограммой. Он почитался и у хеттов.

Так, и хеттские топонимы из хеттского языка, как правило, не этимологизируются.

G. B. Jahukуan, The Ḫayaša Language and its Relation to the Indoeuropean Languages, ”Archiv Orientálni”, XXIX, 3, 1961, cтр. 353-405.

Деление хайасских имен собственных на основу и суффиксы, предлагаемое Г. Б. Джаукяном, представляется нам произвольным; отсутствие префиксов в хайасском языке типично для хуррито-урартских, но не для индоевропейских языков; большинство выделяемых автором элементов может быть этимологизировано и не из индоевропейских языков, а, например, из того же хурритского (таковы элементы анни‑, мари‑,суффикс имен уменьшительных ‑ия, суффиксы прилагательных ‑ззи (цци), ‑аннии мн. др.; имя бога dU.GUR — гетерограмма; во всяком случае, это написание имени божества земли и смерти широко применялось по всей территории клинообразной письменности, в частности, у хурритов Аррапхи, и видеть в нем «хайасское» слово и притом выводить из него армянское ոգորիմ «сражаюсь» нет ровно никаких оснований; мнимые хайасские этимологии армянских и урартских слов, приводимые Г. Б. Джаукяном (ук.соч., стр. 403-405), основаны на произвольных переводах лексических элементов, произвольно же выделенных им из «хайасских» имен собственных.

В самом деле, реконструируемый Г. Б. Джаукяном индоевропейский хайасский язык являлся, по его мнению, древнеанатолийским (ук.соч, стр. 398), следовательно, не родственным армянскому.

Так у Моисея Хоренского, I, 10 ( Харк'). Ср. сообщение Страбона (XI, 14, 12) о том, что потомки мифического Армена, предка-эпонима армениев, осели частью в Акилисене — Софене (то есть в долине верхнего Евфрата), частью в Сиспиритиде (читать Супиритиде?) и в районах, примыкающих к Армянскому нагорью с юга. В Супиритиде (?) некоторые исследователи видят Арме-Шубрию.

Согласно Р. Д. Барнетту, надпись Катуваса, царя Каркемиша (А II b, 3), сообщает об изгнании(?) воинов мускаин(? — mus(a)kaī) из этого города около 900 г. до н.э.; если текст прочтен правильно, то по хронологическим соображениям было бы маловероятно, что имелись в виду фригийцы; скорее это означало бы, что восточныe мушки доходили до Каркемиша. См. L. Woolley and R. D. Вarnett, Carchemisli, III, London, 1952. стр. 260-261.

В надписи Минуи о завоевании Алзи (УКН, № 28) страна восточных мушков, возможно, включена и в «страну Хате»; о значении этого обстоятельства см. ниже.

Но в надписи Арараса, царя Каркемиша начала VIII в. до н.э., совместно упоминаются musaī, mus(a)kaī и ассирийцы (Каркемиш, А 6, 3). Под мус(а)каи(н),как и в надписи Катуваса, следует скорее всего понимать восточных мушков.

A. Gоеtzе, Kleinasicn, 2. Ausg., стр. 179. Следует заметить, что окончание топонимов на ‑ска (‑шка)было довольно распространено в Малой Азии, но форма *мушка, которая была бы аналогична кашка, в текстах не засвидетельствована. Сюда не относится ни «хеттско-иероглифическое» окончание ‑аи̃(н)в мус(а)каи ̃(н), ни вавилонское слово окончание ‑айав мушкайа — «жители страны Мушку или Мушки» — оба: эти суффикса принадлежат не языку мушков, а языку текста, где они встречаются (как если мы говорим «мушкский», это ‑скийнельзя относить к этнониму).

Встречающееся в литературе указание на их упоминание в египетских текстах Рамсеса II ошибочно; речь идет об области Maca, известной по хеттским данным.

Fragmenta historicorum graecorum, I, 1, fragm. 228.

Г. A. Mеликишвили, К истории древней Грузии, стр. 72.

Там же, стр. 105.

Халдайцы впоследствии носили обозначение лазов и чанов.

Отождествление очень древнее; еще Цицерон смешивал жителей Тибала с тибаренами.

Г. А. Меликишвили, К истории древней Грузии, стр. 78.

Вряд ли приемлема этимология названия Tabal от груз. *tba- «озеро», тем более, что на территории древнего Табала нет озер. Кроме того, в таком случае, понятно, отпадает сопоставление термина Табалс термином ибер(через тибаренов).

Г. А. Меликишвили. К истории древней Грузии, стр. 106. То, что Г. А. Меликишвили видит здесь два разных вторжения, объясняется тем что он основывается на заявлении Тиглатпаласара I об уничтожении им мушков. Однако даже если доверять данным ассирийских анналов — всегда непомерно хвастливых, — то Тиглатпаласар I взял в плен 6000 мушков, и трудно предположить, что остальных 14000 он убил — этого не утверждают и анналы. При этом в тексте говорится только о тех мушках, которые совершили набег на Кадмухи, а не о тех, которые осели в Алзи и Пурукуззи. Несомненно, мушки Тиглатпаласара I (XII в.) и оседлые мушки Тукульти-Нинурты и Ашшурнацирапала (IX в.) — одно и то же. Сам Г. А. Меликишвили (там же) допускает, что «одна часть мушков… осталась на территории, находившейся под контролем ассирийцев».