Михаил Кром - «Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30–40-х годов XVI века

В жалованной поместной и несудимой грамоте Ивана IV Семену и Григорию Ивановым детям Голостенова от 9 февраля 1546 г., вышедшей, по-видимому, из дворцового ведомства (так как в качестве судьи высшей инстанции наряду с великим князем указан дворецкий), на помещиков возлагалась обязанность по уплате оброка: «А оброк им с тех деревень и починков платить по книгам на мой Дворец» [1701] АСЗ. Т. I. № 54. С. 48. .

Но ведомственная принадлежность администратора, выдавшего оброчную грамоту, не всегда совпадала с местом, куда платился оброк. Так, оброчная грамота Спасо-Прилуцкому монастырю на мельничное место на р. Вологде была выдана 29 декабря 1541 г. рязанским дворецким В. М. Тучковым-Морозовым [1702] Сборник Новгородского общества любителей древности. Вып. I. С. 85–86. , однако оброк, как это явствует из процитированной выше платежной расписки казенного дьяка Ю. Сидорова 1546/47 г., вносился монастырем в Казну [1703] АЮ. № 208/1. С. 218. .

Приведенные примеры свидетельствуют, на мой взгляд, о том, что в описываемое время управление финансами страны еще не было полностью централизовано. Решения о предоставлении тому или иному землевладельцу налоговых льгот, выделении ему земель или угодий в оброчное пользование принимались администраторами различного уровня и разной ведомственной принадлежности без какого-либо согласования друг с другом. Доходы также не собирались все в одном месте, а распылялись по нескольким ведомствам.

Одним из важных источников доходов казны были торговые пошлины. К сожалению, имеющиеся в нашем распоряжении данные не позволяют создать сколько-нибудь полного впечатления о функционировании таможенной системы в описываемый период. От изучаемого времени до нас дошла (в списке 1620-х гг.) только одна уставная таможенная грамота — Устюжне Железопольской, датированная 7051 (1542/43) г. [1704] Грамота дошла до нас в виде выписки в составе уставной таможенной грамоты царя Бориса Годунова тому же городу от 25 января 1599 г., см.: РГАДА. Ф. 137 (Боярские и городовые книги). Устюг Великий. Кн. 1. Л. 55–65 об. (текст таможенной грамоты Ивана IV 1542/43 г. — нал. 55 об. — 64). Благодарю О. Е. Кошелеву, предоставившую в мое распоряжение фотокопию этого документа. В ней подробно регламентируются виды и размеры пошлин с различных товаров, привозимых в Устюжну, причем «иногородцы» и «иноземцы», т. е. торговые люди из других городов и уездов Московского государства, должны были платить в несколько раз больше за те же товары, чем жители Устюжского уезда. Помимо этого документа, мы располагаем еще источниками двух видов: во-первых, тарханно-проезжими грамотами, которые выдавались крупным монастырям (см.: Прил. I, № 15, 17, 27, 46, 99, 144, 180, 185, 306, 379, 516), и, во-вторых, указными грамотами таможенникам и другим местным властям о беспошлинном проезде или провозе товаров слугами той или иной обители (Там же. № 133, 400, 460).

Эти документы дают некоторое представление о номенклатуре торговых и проездных пошлин. Так, жалованная тарханно-несудимая грамота Ивана IV Ферапонтову монастырю на беспошлинный провоз товара в Дмитров и Москву, выданная 1 февраля 1534 г., содержит длинный перечень пошлин, от которых освобождалась монастырская торговая экспедиция, включая тамгу, мыт, явку, побережное, амбарное, привоз, отвоз, весчее и т. д. [1705] Архив СПб. ИИ. Кол. 115. Ед. хр. 444. Л. 12–12 об. Список XIX в. Грамоты знакомят нас также с целой армией таможников, мытчиков, перевозчиков, мостовщиков, собиравших пошлины на великого князя [1706] Чаще всего в актовом материале упоминаются сборщики тамги (таможники), см., например, адресованные им указные грамоты 1538 и 1546 гг. о беспошлинном провозе товаров Кирилло-Белозерского монастыря: ОР РНБ. Ф. 550 (ОСРК). Q. IV. 113 а . Л. 710–711 об.; Зимин А. А . Новые документы по истории местного управления в России первой половины XVI в. // АЕ за 1965 г. М., 1966. С. 347–348. № 5. В жалованной проезжей грамоте игумену святогорского Пантелеймонова монастыря Геннадию от 3 ноября 1543 г. фигурируют также «по мытом мытчики и по рекам перевощики и мостовщики, и все пошленники», см.: Россия и греческий мир в XVI веке. М., 2004. Т. 1. № 6. С. 350–351. , но каково было соотношение между этими сборами и аналогичными пошлинами, которые взимали в свою пользу наместники и другие кормленщики [1707] См., например, указную грамоту Ивана IV 1545/46 г. в Руссу о неукоснительной уплате торговыми людьми мыта курскому наместнику Н. Ф. Карамышеву: АСЗ. М., 2008. Т. IV. № 167. С. 128. , остается неизвестным. За недостатком данных трудно сказать что-либо определенное о таможенной политике 30–40-х гг., как и о роли казначеев в ее выработке и осуществлении.

Наряду со сбором налогов, торговых пошлин и оброчных платежей, в ведении Казны находился контроль над исполнением натуральных повинностей податного населения. Казначей мог «обелить» городской двор, т. е. освободить его обитателей от несения посадского тягла, как это сделал, например, в июле 1548 г. Ф. И. Сукин по челобитью игумена Кирилло-Белозерского монастыря Афонасия в отношении двора на посаде города Белоозера [1708] См. обельно-несудимую грамоту Ивана IV Кирилло-Белозерскому монастырю, выданную 3 июля 1548 г. по приказу казначея Ф. И. Сукина: Архив СПб. ИИ. Кол. 41 (собрание Головина). Оп. 1. № 64. . Явно из казенного ведомства вышла и указная грамота от 14 марта 1547 г. суздальским городовым приказчикам об исключении из посадского тягла слободки Спасо-Евфимьева монастыря: на склейке грамоты читается имя казенного дьяка Одинца Никифорова [1709] АССЕМ. № 65. С. 136–137. .

В ведении казначеев находилась также ямская служба, в связи с чем им приходилось разбирать жалобы привилегированных монастырских корпораций, чьи крестьяне привлекались к несению ямской повинности. Так, в ответ на челобитье архимандрита Симонова монастыря Саввы казначеи И. И. Третьяков и И. П. Головин выдали ему 12 ноября 1543 г. жалованную грамоту, ограничивавшую стояние монастырских крестьян на яму с подводами двумя неделями в год [1710] АФЗХ/АМСМ. № 74. С. 87–88. . 23 декабря 1545 г. была послана великокняжеская указная грамота подьячему В. Константинову в Переславль с запретом привлекать к ямской повинности крестьян Данилова монастыря: такова была реакция центральных властей на жалобу архимандрита Кирилла, который, прибыв в столицу, «бил челом» казначею И. И. Третьякову, сетуя на то, что крестьян монастырских сел и деревень «наряжают» — в нарушение имеющейся у монастыря жалованной грамоты — стоять с подводами на Переславском яму [1711] РГАДА. Ф. 281 (ГКЭ). Переславль-Залесский. № 136/8860. .

В компетенцию казначеев входило также общее регулирование торговли в стране и, в частности, надзор за качеством продаваемых товаров. Сохранилась указная грамота Ивана IV каргопольскому наместнику кн. П. М. Щенятеву от 18 декабря 1546 г., выданная по приказу казначеев И. И. Третьякова и Ф. И. Сукина в ответ на челобитье белозерцев, жаловавшихся на качество продаваемой в Каргополе соли: впредь под угрозой штрафа запрещалось продавать соль с подмесом и кардехой [1712] РИБ. Т. 32. № 163. Стб. 284–286. .