Клара Маштакова - Легенды и были Кремля. Записки

И оно свершилось 28 июля 1762 г. силами гвардейских полков. Петр III был низвергнут, и на штыках гвардейцев взошла на русский престол немецкая принцесса — будущая Екатерина II. Великая история, наверное, свершила свой провидческий замысел. Екатерина II сумела править огромной империей, сумела ее возвеличить и прославить навсегда. А что же Екатерина Дашкова?

Преувеличивая свою роль в заговоре, она вызвала неудовольствие императрицы. Ведь недаром она писала, что «более шести месяцев скрывать мои связи с гвардией», а в течение четырех последних недель старались говорить ей (Дашковой) как можно меньше! Какая же тут дружба!

Постепенно определяется и Дашкова и… разочаровывается в своем кумире: «Все делается волею императрицы!» Екатерина «…отдалилась от нее, — говорил Герцен, — с быстротой истинно царской неблагодарности. А как же жизнь семейная?

У Дашковой малолетний сын и дочь, а супруг… Князь Михаил, щеголь и кутила, делает огромные долги, заводит любовниц. Злые языки поговаривали, что князь «нежно дружит» с самой императрицей… Неверность супруга и «грязные» пятна на светлой короне императрицы нанесли чуткой душе Екатерины Романовны незаживающие раны.

С начала 1763 г. дружба с императрицей заканчивается. Екатерина вспоминает о княгине Дашковой с иронией, вокруг княгини тяжелая атмосфера недоброжелательства.

Дела семейные ужасны. В Москве у бабушки умирает ее первенец, а вскоре в Польше, заболев лихорадкой, умирает Михаил Дашков. Итак, в 20 лет княгиня вдова, без средств к существованию, без дома. В течение пяти лет она выплачивала долги мужа. Расплатившись с кредиторами, Дашкова испросила разрешения императрицы на поездку за границу для лечения детей. Для Дашковой эта была блестящая возможность познакомиться с культурой Запада, 234 посетить музеи и дворцы почти всех столиц Европы, услышать и говорить с Дидро, с Вольтером. Она была счастлива; были довольны и ее дети. К сожалению, у Екатерины Романовны не сложились отношения с детьми: она рано потеряла сына, а дочь не признавала мать, вела разгульный образ жизни. Она наказала, чтобы во время ее похорон дочь не подпускали к гробу…

Но были в ее жизни отрадные годы, когда повелением императрицы в 1783 г. Екатерина Романовна Дашкова была назначена директором Петербургской академии наук. Деятельная и энергичная Дашкова сумела за 12 лет своего директорства наладить академическое хозяйство, уплатила многочисленные долги Академии. Одновременно она организовала научные экспедиции в глубь России, пополнила коллекцию минералов, укомплектовала библиотеку. Дашкова организует первое издание сочинений М. Ломоносова. В этом же году высочайшим указом Дашкова назначается председателем Российской академии наук. Пока это единственный случай в истории всех академий Европы. Это была награда за все страдания, но… они не кончились. В 1794 г. Екатерине Романовне пришлось взять отпуск, это конец, это отставка. Трудно сказать, чем тогда Екатерина Романовна не угодила императрице. Может быть, своим умом, ученостью, эрудицией. Очень давно, еще в 1761 г. Екатерина сказала: «…она очень умна, но ум ее испорчен чудовищным тщеславием и сварливым характером». Вскоре после смерти императрицы Павел I высылает опальную княгиню в Новгородскую губернию, в глушь.

Правда, ссылка длилась недолго, уже в 1801 г. император Александр I возвращает княгиню из ссылки, восстанавливает ее во всех правах и званиях. Но гордая княгиня не вернется ни в Академию, ни ко двору. Современники Дашковой говорили: если княгиня появлялась на каком-то обязательном приеме, то при виде ее, идущей по залу с гордо поднятой головой, замолкали все…

В нашей истории можно назвать много славных имен, достойных не менее славной нации, и в этом созвездии всегда будет сиять звезда Дашковой.

Русская история столь богата великими именами, что достаточно и одного имени, чтобы прославить любую нацию.

Я назову одно такое имя — Екатерина Великая. Посмотрим на деяния императрицы глазами ее современницы княгини Екатерины Романовны Дашковой. Судьба этих двух замечательных женщин России, тесно переплетаясь, то сближала, то разводила их, не всегда бывая справедливой, но всегда оставаясь необыкновенной…

Конец июня 1762 г. принес в Петербург ненастье. По небу ползли серые рыхлые тучи, свинцово отражаясь в водах державной Невы, а по столице расползались самые невероятные слухи. Поговаривали, что император собирается постричь супругу в монастырь, а еще страшнее — ввести в России иное, лютеранское вероисповедание.

Из губерний доходили вести о крестьянских волнениях, направленных против засилья пруссаков. В войсках шло глухое брожение: офицеры и солдаты не могли простить императору позорного мира с Пруссией и вывода русских войск из почти завоеванной страны. Об измене самодержца громко заговорила вся Россия.

В Петербурге зрел заговор…

«…Умы гвардейцев были приготовлены, и уже в заговоре было от тридцати до сорока офицеров и около десяти тысяч рядовых» [37] Записки императрицы Екатерины II. М., 1990. С. 268. , — вспоминала тех днях Екатерина II. Участники заговора с нетерпением ждали отъезда Петра III на войну с Данией.

Жизнь в столице замерла: не устраивались балы и свадьбы, не ездили в гости, многие горожане истово молились в церквах — шел Петров пост.

Белые длинные июньские ночи не приносили успокоения, напротив, нагнетали тревогу. Все участники заговора ждали только сигнала от императрицы, чтобы наконец низвергнуть ненавистного монарха, не способного править великой державой.

«Петр Третий совершенно потерял рассудок, — писала Екатерина II польскому королю Станиславу Понятовскому, — …он шел напролом, хотел распустить гвардию, вывести ее за город и заменить голштинцами, хотел ввести иное вероисповедание, жениться на Елизавете Воронцовой, а со мной развестись и засадить меня в тюрьму».

Во главе заговора вместе с Екатериной стояли братья Орловы и княгиня Екатерина Дашкова, которым «я многим обязана», — впоследствии говорила императрица. Был тщательно разработан план захвата и ареста Петра III.

И настал день…

28 июня с раннего утра яркое солнце затопило столицу, разливая окрест покой и умиротворение. Казалось, и этот день не предвещал событий, но так только казалось…

Накануне вечером княгиня Екатерина Дашкова узнала от Григория Орлова, что о заговоре стало известно императору. Наспех надев офицерскую шинель, княгиня тайно ушла из дома. Она отправилась к одному из участников заговора офицеру Измайловского полка Николаю Рославлеву. Пройдя пустынной улицей полпути, она вдруг увидела мчавшегося навстречу всадника.