Рой Медведев - К суду истории. О Сталине и сталинизме

О РЕПРЕССИЯХ И ДРУГИХ БЕЗЗАКОНИЯХ В ГОДЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Нельзя не сказать здесь и о репрессиях и беззакониях, продолжавшихся в нашей стране и в годы войны. Первая крупная волна репрессий прокатилась в самые первые дни войны. Арестовывали советских граждан, у которых в паспорте в графе «национальность» стояло слово «немец». Известно, что ремесленники и крестьяне из Германии приезжали жить и работать в Россию с давних времен. В Москве и некоторых других городах были немецкие слободы, особые районы города с немецким населением. Петр I приглашал в страну из Германии многих ученых и мастеров. Значительное число дворянских семей и родов также имело немецкое происхождение. Русские цари и царицы еще с 18 века поощряли немецких переселенцев, создававших свои поселения на Украине, в Крыму, на Северном Кавказе, Закавказье. Большая территория за Волгой в районах бывшей Саратовской и Самарской губерний была передана Екатериной II для немецкой колонизации. За 100 лет – с 1764 по 1864 гг. – здесь было создано 190 крупных поселений немецких колонистов. Проживавшие в России немцы становились русскими подданными, с 1874 года немецкие поселенцы привлекались к воинской повинности. Во время Первой мировой войны в русской армии было немало солдат, офицеров и даже генералов немецкой национальности. После Октябрьской революции большая часть российских немцев поддержала Советскую власть. Во время Гражданской войны в Красной Армии было создано три отдельных немецких полка, в том числе Первый кавалерийский полк в Первой конной армии. В конце 1918 года Ленин подписал декрет об образовании автономной области немцев Поволжья, которая в 1924 году была преобразована в автономную республику. В 1941 году здесь проживало около 400 тысяч немцев. Не было никакого сомнения в полной лояльности советских немцев, почти все они принадлежали к числу активных антифашистов и выражали желание и готовность принять участие в войне против гитлеровцев. Однако Сталин принял иное решение. С первых же дней войны начались аресты рабочих и служащих немецкой национальности, все немцы были удалены с военной службы. В августе 1941 года Республика немцев Поволжья была ликвидирована, и сотни тысяч немцев Поволжья в течение двух месяцев были высланы в отдаленные районы Казахстана и Сибири. Одновременно ликвидировались все немецкие поселения и колонии на Украине, в Крыму, на Кубани и в Закавказье. Выселяемых размещали на востоке страны в спецпоселениях, как это в 1930 – 1932 гг. делали с «кулаками» и «подкулачниками». Общее число советских немцев, пострадавших от этих незаконных репрессий, превышало 1,5 миллиона человек.

Из Карелии были выселены или арестованы десятки тысяч лиц финской национальности. Из районов Дальнего Востока были выселены на запад около 300 тысяч корейцев. Из Закавказья выселялись курды, греки, месхи (грузины-мусульмане) ихемшилы (армяне-мусульмане).

В 1943 – 1944 годах по решению Государственного Комитета Обороны СССР началась новая волна выселений некоторых народностей Поволжья и Северного Кавказа. В Сибирь и Северный Казахстан были выселены калмыки, чеченцы, ингуши, карачаевцы и балкарцы. Их национальная автономия ликвидировалась, их имущество конфисковывалось.

Один из моих друзей, М. Н. Авербах, отдыхая в августе 1949 года в санатории «Армхи» в горах Чечено-Ингушетии (в то время этот район был присоединен к Грузии), обратил внимание на расположенный по склону горы Столовой совершенно безлюдный и полуразрушенный аул, в котором не было ни одного жителя. Через несколько дней, познакомившись с отдыхавшим в этом же санатории полковником милиции из Свердловска, мой друг выслушал и записал следующий откровенный рассказ: «Нас собрали в кабинете Берии в конце июля 1943 года. Подчеркнув абсолютную секретность совещания, нам рассказали о готовящейся операции и сформулировали конкретные задания. Каждый из нас в форме армейского командира должен был вместе с воинской частью расположиться вблизи заранее намеченного и указанного нам аула. Мы должны были установить дружеские отношения с жителями аула, задабривая их лестью и подарками, войти в близкие отношения с влиятельными лицами аула, проявляя подчеркнутое уважение к их обычаям, образу жизни, стать, короче говоря, им кунаками и дать возможность привыкнуть к стоящим рядом красноармейцам. Чеченцы в большинстве своем хорошо понимали по-русски, но нам тем не менее преподали основы их языка и рассказали об их обычаях, привычках и т. д. Все они были мусульманами, у них сохранилось многоженство, и женщины были поэтому неактивной, недеятельной средой. За полгода, которые мы, офицеры, должны были прожить среди них, мы должны были хорошо их изучить и тайно от них составить точные посемейные списки, узнав, где находятся отсутствующие члены семьи, и подготовить обстановку для торжественного празднования очередного Дня Красной Армии, на которое пригласить всех мужчин данного аула. Мы говорили, что в этот день будут отмечаться великие заслуги чеченского народа в борьбе с немецкими захватчиками, будут раздаваться награды, грамоты Верховного командования и т. д. Выполняя это задание, мы прожили в аулах, а я как раз в том, который мы с вами видим отсюда, полгода, подготовили и торжество в День Красной Армии. 23 февраля 1944 г. в 8 часов утра собрались на торжественное заседание. Выбрали президиум, в который вошли ничего не подозревающие представители местных Советов, начальники районных отделов НКВД и вся местная знать, выбрали в почетный президиум все Политбюро во главе с товарищем Сталиным. Председательствовал на собрании представитель армии, т. е. я. Приступили к речам, к наградам, к выступлению участников войны; на собрании были, естественно, только мужчины, ведь дело происходило в мусульманской Чечне.

Ровно в 10 часов я поднялся, достал из бокового кармана кителя запечатанный конверт, сломал сургучные печати и, объявив, что прочту Указ Президиума Верховного Совета СССР, прочел его ошеломленному собранию. В указе говорилось, что чеченцы и ингуши изменили во время войны Родине, помогали фашистам и т. д., а посему подлежат высылке.

– Сопротивление и попытки к бегству бесполезны, – добавил я, – здание клуба окружено, – и, обратившись к сидевшему рядом со мной начальнику НКВД и его заместителю, приказал: – Именем партии! Оружие на стол!

В зале поднялась невообразимая кутерьма. Люди бросились к дверям, к окнам, но натолкнулись на выставленные вперед пулеметы и автоматы. За время торжественного заседания воинская часть окружила клуб несколькими рядами сплошного оцепления. И представьте себе, никакого действенного сопротивления мы не встретили, хотя все присутствующие, одетые по-праздничному, имели при себе кинжалы. Мы очень легко обезоружили всех и небольшими группами, под усиленным конвоем повели на ближайшую железнодорожную станцию, где заблаговременно были приготовлены эшелоны товарных вагонов, оборудованных для перевозки этапов.