E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I

Глубоко неправъ, нетъ, скажу больше, преступенъ генералъ Стессель въ своемъ неуклонномъ, до самой сдачи, стремленіи селить вражду между сухопутными и морскими силами.

Я часто задавалъ себе вопросъ: почему? Но яснаго, определеннаго ответа найти не могъ. Я объяснялъ все это необыкновенной тупостью, недальнозоркостью и мстительностью.

До войны Стессель былъ всегда посмешищемъ среди сознательной и образованной части военнаго общества. И для него, конечно, не оставалось секретомъ, какъ хохотали надъ его застольными речами во время парадныхъ пріемовъ у Наместника Его Величества. Моряки, какъ народъ бывалый, конечно, больше и язвительнее всехъ шутили надъ его готтентотскими речами.

Впоследствіи, когда я узналъ о томъ, что 5 іюня ему предложено было оставить Артуръ, для чего, въ случае надобности, онъ могъ даже воспользоваться крейсеромъ,- ненависть его къ флоту мне стала понятной.

Я прекрасно понялъ, что онъ не такъ тупъ и недальнозорокъ.

Сея вражду между арміей и флотомъ, онъ надеялся использовать ее въ критическую минуту.

Генералъ Стессель артистически усвоилъ пріемы шантажа и, широко имъ пользуясь, всегда былъ все-таки подъ страхомъ ранняго или поздняго разоблаченія, и поэтому предусмотрительно, какъ разумный полководецъ, обезпечивалъ себе пути отступленія.

Энергично сеемая имъ вражда между арміей и флотомъ предусмотрительно поддерживалась также и между младшими и старшими начальниками, при упорномъ игнорированіи генерала Смирнова, какъ коменданта крепости – вотъ пути отступленія, которые обезпечивалъ себе Стессель, и которыми такъ блестяще воспользовался при внезапной, позорной, обманнымъ путемъ подписанной капитуляціи Артура.

Впоследствіи эти пути отступленія, выражавшіеся въ широкомъ шантаже, помогли ему на дутыхъ лаврахъ добраться до Петербурга, долгое время еще обманывать Государя и всю Россію, при горячемъ содействіи своихъ приспешниковъ, съ начальникомъ штаба генералъ-маіоромъ Рейсомъ во главе.

Въ то время, когда я пишу эти строки, генералъ Рейсъ, этотъ одинъ изъ видныхъ лицъ черной артурской сотни, не бывавшій никогда во всю осаду на веркахъ крепости, осмеливается еще полемизировать съ честнымъ офицеромъ артурскаго гарнизона полковникомъ Хвостовымъ, после того какъ онъ, Рейсъ, вместе съ другимъ чернымъ генераломъ – генералъ-маіоромъ Фокъ былъ вдохновителемъ генерала Стесселя въ деле позорнейшей въ летописяхъ Россіи сдачи крепости.

Бой 21 іюня доказалъ японцамъ, насколько сильны и энергичны квантунскія войска, пока, до времени, предоставленныя самимъ себе; онъ доказалъ, что они способны не только къ обороне, но и на удачныя наступательныя движенія. При этомъ нужно иметь въ виду, что въ бой былъ введенъ минимумъ наличныхъ на передовой позиціи боевыхъ силъ.

Отобравъ у японцевъ Большой перевалъ, Зеленыя горы, предгоріе Куинъ-Сана, имея еще въ рукахъ "дефиле", второй ключъ передовыхъ позицій, и начавъ по мере силъ укреплять всю оборонительную линію, мы совершенно остановили поступательное движеніе японцевъ къ передовымъ фортамъ Артура, на которыхъ кипела лихорадочная работа.

Въ это время нашей подвижной береговой обороне (отрядъ канонерскихъ лодокъ) представлялась возможность особенно продуктивно обстреливать позиціи противника, его тыловыя дороги и бивачныя расположенія. Резкая линія Большого перевала, Зеленыхъ горъ и Юпелазскаго горнаго хребта определенно указываетъ площадь, занятую противникомъ, и даетъ возможность съ командующихъ высотъ путемъ правильно организованной корректировки ежедневно концентрировать огонь съ моря на позиціяхъ противника и наносить ему огромный вредъ, мешая работамъ и передвиженію обозовъ и артиллеріи.

Противникъ, благодаря удачному исходу боя 21 іюня, очутился въ положеніи обороняющагося. Его ошеломила горячая, дружная атака одушевленныхъ боевыхъ силъ нашего праваго фланга подъ руководствомъ покойнаго Романа Кондратенко.

Японцы после Кинжоу победоносно, но не торопясь, шествовали впередъ. Бой 13 іюня, преступно-возмутительное оставленіе Куинъ-Сана укрепило ихъ въ сознаніи, что русскіе неспособны пользоваться и удерживать блестящія позиціи.

Дни же 20 и 21 іюня заставили ихъ быть осторожней и не такъ ужъ слепо верить въ счастливую звезду.

Противникъ очутился въ положеніи обороняющагося, началъ возводить временныя укрепленія довольно сильнаго профиля, проводить проволочныя загражденія и закладывать фугасы по всей своей оборонительной линіи занятыхъ высотъ.

Онъ сталъ еще более осторожнымъ, когда, по приказанію генерала Кондратенко, наши передовыя цепи продвинулись впередъ и, опрокинувъ сторожевыя цепи непріятеля, заняли своимъ сторожевымъ охраненіемъ предгорія Зеленыхъ горъ отъ подошвы Куинъ-Сана до самаго моря.

Будь въ нашихъ рукахъ Куинъ-Санъ, положеніе наше было бы великолепно.

При энергіи, выносливости нашихъ солдатъ, при честномъ самоотверженіи Кондратенко, мы сумели бы въ кратчайшій срокъ превратить Куинъ-Санъ въ грозный фортъ, который могъ бы во всехъ точкахъ обстреливать расположеніе противника. Все дороги отъ него къ Дальнему были какъ на ладони.

Но что делать? черные герои Фокъ и Савицкій сознательно или безсознательно губили, портили все и, вопреки здравому смыслу, отдали Куинъ-Санъ, этотъ ключъ передовыхъ позицій.

Повторяю, Куинъ-Санъ не былъ совершенно укрепленъ, и поэтому японцамъ удалось его взять при слабыхъ потеряхъ.

Будь Куинъ-Санъ укрепленъ, нескоро и дорогой ценой достался бы онъ японцамъ.

Большой перевалъ на Зеленыхъ горахъ, Шининзскій перевалъ на Юпелазскомъ горномъ кряже, его высоты съ Куинъ-Саномъ въ центре, представляя въ стратегическомъ отношеніи удобнейшія террасы для фортовъ и укрепленій сильнаго профиля, были бы прямо неприступны, если бы наши "черные герои" умели во время использовать эти идеальнейшія позиціи.

О, какимъ негодованіемъ горели глаза нашихъ стрелковъ, когда они вспоминали про дело подъ Куинъ-Саномъ!

Вотъ онъ впереди, давитъ своей громадой на весь восточный фронтъ, высоко венчая себя приплюснутой вершиной.

– Ведь нашъ былъ! Даромъ отдали! А теперь возьмите его – мозолитъ только глаза. Японцы словно смеются надъ нами, открыто ведя на немъ работы.

– Почему же ихъ не потревожитъ артиллерія?

– "Фока" не разрешаетъ. Господи, да когда же уберутъ японцы отъ насъ этого "сумашедшаго муллу"? съ искреннимъ раздраженіемъ говорилъ мне одинъ изъ ротныхъ командировъ, занимавшихъ со своей ротой сторожевое охраненіе.

Действительно, невооруженнымъ глазомъ наблюдаемъ съ Бутусовской горки ихъ работы на вершине Куинъ-Сана.