Александр Гуц - Подлинная история России. Записки дилетанта.

.

1278 г. Князья Федор Ростиславович, Глеб Василькович, Андрей

Александрович и «инии князи мнози съ бояры и слугами поехаша

на войну с царем Менгутемеромъ» – в походе на Кавказ с вой-

сками Менгу-Тимура;

.

1281 г. Они же с татарами грабят Переяславль, вроде как своих,

но зато, как и приличествует истинным Рюриковичам.

Таким образом, многим русским князьям неплохо живется при тата-

рах. Утвердившийся новый, сильный и стабильный центр пришелся по

душе Рюриковичам: и жены у них новые, царские, и походы за границу

приносят доход. И в культурном развитии не было перерыва – строили,

расписывали, писали ... ну, не Запад Русь, а страна с набиравшей влия-

ние ортодоксальной религией. Своя Орда – скифская.

Какие еще политические центры громили

татары?

Галицкую Русь! Первой жертвой пал Киев. Формально Киев – это

Южная Русь. Но Киев стал городом, который подпал под интересы Да-

ниила Галицкого и Михаила Черниговского.

Что предшествовало погрому Киева?

«В 1237/38 г. Киев покинут Ярославом и, вслед за тем, занят Михаи-

лом Черниговским. В том же году к Михаилу прибыли татарские послы,

очевидно с предложением войти в соглашение с Ордой. Михаил их «не

послушал», но с встретиться с татарским войском все же побоялся и

вскоре (в 1239 г.) из Киева убежал в Венгрию. Киев занял сначала Рос-

тислав Мстиславович Смоленский, а затем Даниил Галицкий, посадив-

ший в городе тысяцкого Дмитрия, которому и пришлось выдержать

осаду монгольского войска. Михаил между тем бежал в Польшу, а отту-

да к Даниилу Галицкому. Даниил, посоветовавшись с братом, обещал

Михаилу Киев. Но черниговский князь, боясь татар, остался при Дании-

ле в его земле, где его приняли на содержание, а когда Киев был взят

(монголами. – А.Г.), поехал в Польшу. Только после того, как пришла

весть, что иноплеменники «сошли суть и(зъ) земле Руское», он вернулся

к Киеву и поселился под городом «во острове». Но зимой 1242/43 г.

монгольское войско двинулось обратно на восток; и Михаил перебрался

в Чернигов, откуда проехал за рубеж в Венгрию» (Насонов, 1940. с.23-

24).

Таким образом, Галиция оказалась на фланге войск монголов, веду-

щих наступление на запад. И монголы, естественно, опасались, чтобы их

не атаковали со стороны Галича. Требование «Дай Галич!» – признак

недоверия к Даниилу. Галицкая Русь находилась на рубеже раздела хри-

стианства на православие и католичество, давала крен в сторону союза с

Римом. Даниил завязал переговоры с папой Иннокентием IV.

Это не следует рассматривать как вынужденные действия Даниила

перед монгольской агрессией. Монгольское продвижение на запад, если

забыть о монголах как пришельцах из далекой Монголии, а расценивать

как военную силу Восточной православной Европы, вполне можно рас-

сматривать как ответную реакцию на натиск Западной католической

Европы на Восток. Зарождалось многовековое противостояние Запада и

Востока. Киев подпал под западное влияния в лице галичан, и поэтому

был обречен на осаду.

Монголы в Киеве видели не киевлян, а войска Даниила Галицкого,

захватившие важнейший город на юге Руси.

Как относились к монгольским захватчикам

на Руси?

Отношение к Батыю у русских людей своеобразное. Совсем не такое

как к захватчику. Точнее, не для всех он захватчик!

Батый штурмует «злой» Козельск, а жители близ лежащего села По-

ганкино снабжают монголов провиантом (Гумилев, 1992 б. с.352) (дан-

ное название селу, видимо, дали в более позднее время, когда измени-

лось отношение к татарам). Да что там простой люд, брат убитого на

реке Сити великого князя Юрия князь Ярослав Всеволодович, засевший

в разграбленном Владимире, видимо, «обеспечивая тылы» татар, осаж-

дающих Козельск, совершает победоносный поход на Литву. Козельск

отбивается, истекает кровью семь недель (почти два месяца!), а соседи,

среди которых будущий святой мученик князь Михаил Черниговский

заняты своими делами (Гумилев, 1992б. с.343).

В рамках пассионарной теории Гумилева это обстоятельство вполне

объяснимо, но те, кто писал и пишет учебники, либо не могли знать о

теории Гумилева, либо ее не признают. И в качестве объяснения столь

неприглядной картины предлагают версию о следствиях феодальной

раздробленности. Последняя пригодна для того, чтобы понять князя, но

с чего это крестьяне пироги захватчикам таскают!

На примере осмысления битвы на Калке в русских летописных сво-

дах можно сказать следующее. «Оценка кочевников ...претерпела явную

эволюцию... В статьях о битве Новгородской 1-й и Лаврентьевской ле-

тописей еще нет подчеркнуто отрицательного к ним отношения. Но уже

в Ипатьевском своде есть нелестная характеристика пришельцев ( автор

имеет в виду фразу «безбожнии Моавитяне». – А.Г.). В сводах XV - на-

чала XVI в. отмеченная особенность статьи Ипатьевского свода развива-

ется» (Куликовская битва, 1980. с.100). Другими словами, по мере обра-

зования нового государства – Московии, как его будут называть на За-

паде, и растущего размежевания между христианами и мусульманами в

русской «литературе» усиливается отрицательное отношение к татарам:

«злые Татарове, Таурмени», говорится о «злобе и ненависти татар на

христиан».

К лику святых был причислен князь Смоленский и Ярославский Фе-

дор Черный, который был зятем хана Менгу-Тимура (конец XIII в.),

неоднократно использовавший татарские войска в «спорах» с другими

князьями. Это удивительное отношение церкви к тому, кто не раз зали-

вал русской кровью русские же города, пытаются объяснить либо тем,

что на его гробу происходили чудеса (Полевой, т.2. с.306), либо тем, что

он освободил от всех налогов духовенство (Куликовская битва, 1980.

с.107). При этом два других князя – Михаил Черниговский и Михаил

Тверской, убитые в Орде, – были причислены к святым мученикам. И

хотя в учебниках подчеркивается, внушается, что два последних князя

так особо отмечены за страдание за землю русскую, деяния Федора

Черного заставляют думать о достаточно спокойных отношениях право-

славной церкви и правителей Орды. Не была страшна Орда церкви, как

бы не пугали нас учебники.

«Активизация антитатарских настроений на Руси имела место в XIV

в., после перехода ханов Золотой Орды в ислам, и даже не сразу, а тогда,

когда Мамай стал блокироваться с католиками против православной

Москвы» (Гумилев, 1992а. с.299). Вот на такие действия татар церковь

должна была отреагировать.

Большой европейский политик

Монголы произвели «большое впечатление» на Европу разгромом