Вольфганг Акунов - Самураи державы Ямато

«Муромати» первоначально именовалась одна из улиц средневекового Киота, но впоследствии это название распространилось на весь прилегающий городской район.

Следует заметить, что в описываемый период существовало несколько разновидностей самурайского «длинного меча» («тати»), а именно: «тати» обычной длины, несколько более длинный «сейро-дати» и сверхдлинный меч «но-дати».

При виде шлема Тосинаги Маэды невольно создавалось впечатление, что он одержим стремлением превзойти своего отца во всем— в том числе и в размере своего нашлемного украшения…

Когда Хидэеси Тостоми одарил перешедшего на его сторону Иэясу Токугаву принадлежавшими до этого «военному дому» Ходзё земельные угодья (в награду за поддержку, оказанную Токугавой войскам Хидэёси при осаде крепости Одавара), то при этом сказал, как бы в шутку, что, приняв в дар эти сельские угодья, Иэясу теперь стал «коровой из Канто» (на тогдашней сельской равнине Канто ныне расположен многомиллионный город Токио, но это так, к слову). Эти слова всемогущего на тот момент диктатора Хидэёси Тоётоми, которые можно было бы воспринять как скрытую издевку, мудрый и осмотрительный Иэясу Токугава предпочел обратить в шутку, приказав изготовить себе простые доспехи (типа «окегава-до») и шлем с коровьими рогами, обтянутые коровьей шкурой.

Подобно многим военным предводителям «боевых холопов» времен проникновения в Страну восходящего солнца португальцев (например, Нобунаге Оде), Ясумаса Сакакихара охотно носил в боях и походах не только европейский шлем, но и европейские доспехи (в частности, кирасу из вороненой стали, по испанско-португальской моде), между прочим, и потому, что они лучше, чем тогдашнее японское защитное вооружение, выдерживали удары пуль, выпущенных из все шире распространявшегося в Японии огнестрельного оружия.

Свастика ( яп. — Мандзи) — индуистский и буддийский символы блага, счастья и благополучия, пользующийся в Стране восходящего солнца (как и в Индии, Китае, Кореи и Индокитае) широким распространением, со времен прихода на Японские острова буддизма в лице ученика Будды Бодхидхармы-Даромы (считающегося основателем чань- или дзэн-буддизма) и других буддистских проповедников, и вошедший в фамильную и клановую геральдику многих самурайских родов (так, например, до наших дней колчан для стрел XI века «буси» с изображением свастики — герба клана Хаитсука; свастика нередко украшала и боевые веера — например, веер того же Кагэкацу Уэсуги).

Шлем Нагамасы Куроды так и вошел в японскую военно-историческую традицию под названием «шлем Итти-но тани».

Дело в том, что первоначально аркебузу держали двумя руками, упирали ее в крепостную стену или (когда стрельба производилась в морском бою) в борт корабля или доски палубы, или же клали на сгиб руки. Когда же со временем ствол аркебузы был удлинен, она стала тяжелее и, кроме того, увеличилась сила отдачи. Тогда к стволу был пристроен железный крюк (гак, гаксн) у дульного среза, для пользования которым требовался упор. От этого крюка (гака) и произошли немецкое слово «гакенбюксэ» («ружье с крюком»), а также древнерусское слово «гаковница». Аркебуза уступала луку и даже арбалету (самострелу), господствовавшим дотоле на полях сражений, как в меткости попадания, так и в скорострельности. Однако преимущества аркебузы заключались в независимости се действия от физической усталости стрелка, большей дальнобойности, пробивной силе и немаловажном но тем временам звуковом эффекте, пугавшем лошадей вражеской конницы. В XVI веке испанцы усовершенствовали аркебузу, улучшив ее баллистические свойства. Эта усовершенствованная аркебуза получил название «мушкет». Новое ружье имело, но сравнению с традиционной аркебузой, больший калибр и большую дальнобойность. Стреляли из мушкета с сошки (или вилки), представлявшей собой шест с заостренным внизу концом (для упора) и развилкой вверху, в которую помещался ствол мушкета во время стрельбы. Длина сошки определялась в зависимости от роста мушкетера. Дистанция стрельбы из мушкета достигала от двухсот до трехсот метров. Скорострельность мушкета, как и аркебузы, была небольшой, к тому же во время его перезарядки мушкетер оказывался беззащитным. Зато мушкетные нули пробивали даже самые тяжелые латы, которых японские «буси», и тем более «асигару», как правило, не имели.

Примерно тогда же появились в Японии и первые артиллерийские орудия. Однако пушки так и не нашли в самурайскую эпоху большого распространения (хотя и применялись — впрочем, реже в полевых сражениях, чем при осаде крепостей).

О вооружении остальных «буси» данного контингента сведений до нас не дошло.

Слово «ронин» буквально означает «человек-волна» (в смысле «перекати-поле»). После прихода к власти Тоетоми Хидэёси лишил представителям всех сословий, кроме самурайского, права на ношение оружия (и в первую очередь — мечей). Запрет на ношение мечей он распространил и на «ронинов». Запрет на ношение мечей стимулировал использование японцами, подпавшими под этот запрет, но тем не менее нуждавшимися в средствах самозащиты, в качестве оружия самых различных предметов, в том числе предметов крестьянского быта — серпов (напоминающих миниатюрные косы), «нунтяку» или «нунчак» (так называемых «рисовых дубинок», то есть коротких цепов для обмолотки рисовых зерен) и т. д., вошедших в арсенал «воинов-теней».

Поэтому и шла молва, будто «ниндзя» могут превращаться в тигров.

Поэтому и шла молва, будто «ниндзя» бегают быстрее ветра.

Это называлось «плевком дракона»; использовавшиеся «воинами-тенями» тайные яды обладали столь сильным воздействием, что смертельным для «объекта» было одно только соприкосновение, скажем, отравленной иголки, выплюнутой из дыхательной трубки, с кожей «объекта» (даже при отсутствии ранки).

Поэтому о «ниндзя» шла молва, будто они могут превращаться в лягушек.

На конце такой слуховой трубки находились расположенные веерообразно тонкие бамбуковые пластинки, игравшие роль резонатора звуков, доносившихся, например, из комнаты, в которой велись секретные переговоры и позволявшие подслушивающему их «воину-тени» слышать каждое произносимое там слово.

Поэтому о «ниндзя» шла молва, будто они умеют летать или даже превращаться в летучих мышей.

«Дыхание дракона».