Георгий Дорофеев - Хрущев: интриги, предательство, власть

Поднимаясь на трибуну XX съезда с докладом, Хрущев чувствовал себя освободившимся от груза свершенных им преступлений. Все улики против него, как он считал, уничтожены. Никто не сможет сказать, что у него руки в крови, и теперь можно смело свои грехи списать на чужой счет. С этой задачей он успешно справился. Со страниц доклада вставал страшный облик Сталина-диктатора, Сталина-садиста, Сталина-тирана, организатора массовых убийств безвинных и честных коммунистов, бездарного главы государства, а также бездарного Верховного Главнокомандующего, возомнившего себя великим полководцем. Он как ловкий циркач на глазах у публики жонглировал и искажал факты, трактуя их по-своему.

Очень свободно и произвольно истолковывал Хрущев ленинское письмо к съезду, известное в партии и народе как «завещание» Владимира Ильича. Никита Сергеевич цитировал письмо выборочно, выделив из него только одно замечание Ленина в адрес Сталина, и не сообщив, что оно наиболее мягкое по сравнению с критикой остальных соратников: Троцкого, Каменева, Зиновьева, Бухарина… На это обратил внимание и Каганович, работавший долгие годы бок о бок со Сталиным и отлично знавший о взаимоотношениях в высших кругах власти. Говоря о замечаниях В.И. Ленина к Сталину, он подчеркивал в воспоминаниях, что Ленин написал осторожно или, может быть, условно:

«…предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места». Ленин при свойственной ему прямоте мог просто предложить снять Сталина и выдвинуть такого-то. Однако он не сделал этого. Он только предложил «обсудить способ перемещения…»

Хрущев ничего не сказал об обстоятельствах написания письма Владимиром Ильичем. Он умолчал, что Ленин в это время тяжело был болен, и его душевное состояние было нарушено. Фраза Владимира Ильича: «Сталин слишком груб…», которой постоянно спекулировали оппозиционеры и которую подхватил и использовал Хрущев в докладе, родилась не на пустом месте, а была спровоцирована Надеждой Константиновной Крупской.

Все началось с того, что Политбюро поручило Сталину позаботиться о создании нормальных условий для лечения Владимира Ильича – создать спокойную обстановку, не сообщать об острых проблемах, возникающих в партии и государстве, словом – оградить от излишних волнений. Однако Надежда Константиновна решила действовать по-своему. «О чем можно и о чем нельзя говорить с Ильичем, – сообщила она своим друзьям Каменеву и Зиновьеву. – Я знаю лучше всякого врача и, во всяком случае, лучше Сталина».

Естественно, в этих условиях Сталину ничего не оставалось другого, как сделать ей замечание. По-видимому, это было сделано в резкой форме.

Сама же Надежда Константиновна повела себя в этой ситуации довольно странно. Вместо того, чтобы оберегать Ленина от всяческих волнений, со слезами стала жаловаться Владимиру Ильичу на то, что ее обидел Сталин. Видимо, в этой нервозной обстановке Владимир Ильич и написал: «Тов. Сталин, сделавшись Генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он достаточно осторожно пользоваться этой властью».

Есть все основания предполагать, что это было написано «в минуты душевной невзгоды» или какого-то болезненного порыва. Иначе бы Владимир Ильич вспомнил, что Сталин не «сделался Генсеком», что он никакой не самозванец, а занял этот пост по его же предложению 3 апреля 1922 года. Свой выбор В.И. Ленин обосновал тем, что И.В. Сталин, будучи наркомом по делам национальностей и наркомом рабоче-крестьянской инспекции, проявил себя способным организатором, умеющим подбирать кадры и неуклонно добиваться исполнения принятых решений. Пленум принял предложение В.И. Ленина и утвердил Сталина генеральным секретарем. До назначения Сталина пост секретаря ЦК РКП(б) ничего собой не представлял. Здесь всем заправляла жена Троцкого. Она подшивала протоколы заседаний Политбюро, заботилась о канцелярских принадлежностях и извещала членов Политбюро и оргбюро о дате очередных заседаний. Только с назначением Сталина генеральным секретарем положение стало меняться. Однако не сразу и не вдруг.

На январском пленуме ЦК РКП(б) 1923 года рассматривался целый ряд вопросов, в числе которых был и вопрос о работе секретариата. Заседание Политбюро и ЦК, по установленной при Ленине традиции, вел глава правительства Каменев (Розенфельд).

– Заслушаем отчет товарища Сталина о работе канцелярии Политбюро, – объявил Каменев.

Каменев подчеркнул, что Сталин всего лишь руководитель «канцелярии». Следовательно, никакой «необъятной власти» в 1922 году у него не было. В.И. Ленин был болен, а всеми делами в правительстве заправляли Троцкий, Каменев и их сторонники.

Свои позиции в партии и в правительстве Сталин укрепил уже после смерти Ленина. Секретариат ЦК стал не канцелярий, а руководящим органом партии. Сталин сплотил кадры для преодоления опаснейшего кризиса, вызванного Троцким и его сторонниками. В партии укрепилось единство, и окреп союз рабочих и крестьян. Все это подтвердило известную поговорку, что не место красит человека. Сталин, как Генеральный секретарь, оправдал рекомендацию Ленина. Однако это не устраивало Троцкого и его сторонников. Они стали распространять слухи о нем, как о некомпетентном руководителе. Говорили о его бес-культурии, безграмотности, но больше всего напирали на его грубость. Так чисто бытовая неурядица Сталина с Крупской приобрела политическую окраску. На этой почве оппозиция 20-х годов, прикрываясь письмами Ленина, пыталась скомпрометировать Сталина и отстранить его от должности Генерального секретаря. Однако делегаты XIII съезда партии, а затем и пленум ЦК единогласно высказались за избрание Сталина Генеральным секретарем. Возражал против этой кандидатуры только… Сталин. Он написал заявление о своей отставке. Однако делегаты съезда отклонили его прошение.

Хрущев в своем докладе ловко обошел молчанием все обстоятельства того периода. Он вольно истолковал «Ленинское письмо» съезду и создал впечатление, что впервые знакомит слушателей с этим документом, который Сталин всячески старался скрыть. Из его доклада следовало, что еще Ленин прозорливо предупреждал коммунистов, что Сталин является жестким и грубым человеком, что он… «злоупотребляет властью».

Хрущев охарактеризовал Сталина как убийцу и дал понять, что по его приказу был убит Киров.

– Следует сказать, – говорил Хрущев, – что обстоятельства, связанные с убийством т. Кирова, до сих пор таят в себе много непонятного и загадочного и требуют тщательного расследования. После убийства Кирова руководящие работники Ленинградского НКВД были сняты с работы и подвергнуты очень мягким наказаниям, но в 1937 году были расстреляны. Можно думать, что их расстреляли затем, чтобы замести следы организаторов убийства Кирова.