Олег Соколов - Битва двух империй. 1805–1812

Война еще не стала отечественной для России, но она уже была отечественной войной для Польши. Графиня Потоцкая вспоминала в своих мемуарах: «Как только распространилось известие о войне, вся молодежь, не ожидая призыва, бросилась к оружию. Ни угрозы России, ни расчеты и опасения родителей не могли остановить этот патриотический порыв, который по своему энтузиазму и самоотверженности напоминал движение 1806 года, но только теперь было гораздо больше уверенности в успехе. Новое поколение пришло на смену старому, которое отчасти уже исчезло в рядах французской армии, и дети, пылая от возбуждения, с лихорадочным любопытством слушали рассказы старших: надежда вернуться с победой устремляла их к героическим поступкам. Солдаты, едва вышедшие из юношеских лет, приводили в восхищение старых гренадеров. Без военного мундира никто не решался показаться на улице, боясь насмешек уличных мальчишек» 57. «Польская армия уже в полном составе, благодаря тому порыву, с которым она была организована, получила приказ выступать в поход. Она двинулась, включив в свои ряды самую блистательную молодежь. Не было такой семьи, известной в истории Польши, представители которой не явились бы на этот зов» 58.

Действительно, все знаменитые семьи Польши и Литвы пополнили своими представителями ряды наполеоновской армии. Но самой удивительной и самой необычной судьбой была судьба князя Доминика Иеронима Радзивилла. Его жизнь была столь необычна и в то же время столь характерна, что мы не можем не сказать о нем хотя бы несколько слов. Князь Доминик родился в 1786 г. в семье литовских магнатов, самой богатой семье Речи Посполитой. Очень рано Доминик потерял отца, а затем и мать, став единственным наследником гигантского состояния. После раздела Речи Посполитой почти все владения семьи Радзивиллов оказались на территории Российской империи. У молодого князя было 120 тысяч душ крепостных крестьян! Это примерно четверть миллиона подданных, целая страна! В 1804–1805 гг. Радзивилл жил в Петербурге, где сблизился с уже хорошо известным нам Адамом Чарторыйским. Потом молодой князь путешествовал по Европе, был в Берлине, Париже, Вене. В начале 1810 г. он вернулся в свои имения, но затем совершил совершенно удивительный поступок.

В начале 1811 г. он приехал в герцогство Варшавское и обратился к князю Понятовскому с просьбой принять его в армию. Разумеется, 25-летний наследник древнейшего рода считал, что он заслуживает почетного места в польских войсках. Князь Понятовский уступил просьбе молодого человека, но предложил ему тоже что-нибудь пожертвовать для Польши. В конечном итоге Доминик внес на нужды польской армии сумму в 234 тысяч злотых и фактически на свои деньги экипировал целый полк. 1 апреля 1811 г. был подписан декрет о назначении Доминика Радзивилла полковником армии герцогства Варшавского. Более того, Понятовский взял молодого князя в поездку в Париж, которую предпринял в апреле того же года (см. главу 8). Ее целью, как уже подробно сообщалось, было изложение Наполеону опасности, нависшей над герцогством. В Париже молодой князь познакомился с императором французов и всей политической и военной элитой империи, став горячим сторонником Наполеона и дела восстановления Польши.

Когда молодой полковник вернулся в герцогство вместе с Понятовским и принял под командование 8-й уланский полк, состоявший частично из уроженцев Галиции, а частично из беглецов из России, от властей Российской империи пришло строгое предупреждение. Юному князю намекнули, что он, видимо, заблуждается, вступив в армию, предназначенную для борьбы с государством, где находятся, между прочим, его владения. На Доминика это никак не подействовало. Тогда в качестве первого предупреждения у него конфисковали 150 деревень, но, когда и это не возымело результата, его лишили всего состояния. Так молодой «миллиардер», если говорить современными терминами, самый богатый человек Литвы и самый богатый после императорской семьи человек России, стал бедняком. Но и это не испугало молодого князя. Всем несметным богатствам он предпочел возможность стоять в рядах Великой Армии и первым во главе своего полка вступить в Вильно.

Впрочем, в планах польского командования было использовать огромный престиж и известность молодого князя. В одном из своих донесений от 9 (21) февраля 1812 г. генерал Багратион докладывал, что никто на Волыни не желает приобретать конфискованные имения молодого князя, так как «тем, кто отважится купить, даже взять на посессию что-либо из имения князя Доминика Радзивилла», грозит опасность. 59Поэтому, когда Сокольницкий предлагал императору направить отдельную колонну на Волынь, он рекомендовал поставить во главе этой колонны князя Радзивилла. В ходе ее марша на сторону отряда Радзивилла должны были встать его многочисленные крестьяне и мелкая шляхта, зависимая от княжеского дома (см. главу 10).

Когда читаешь документы, посвященные биографии Радзивилла, понимаешь, насколько убогим является представление, что все в мире происходит исключительно за счет стремления к реализации материальных интересов. Возможно, для подавляющего большинства людей так оно и есть, но для рыцарской элиты, представителем которой являлся Доминик Радзивилл, дело обстояло иначе… Нельзя не сказать, что, выбрав служение Наполеону и делу восстановления Польши, Радзивилл лишился не только богатства. После катастрофы 1812 г. он, вполне вероятно, имел возможность просить милости у Александра и вернуть себе своё состояние. Ведь царь ненавидел только Наполеона и всячески поощрял сторонников императора французов, а тем более таких известных и богатых, переходить на свою сторону. Но Доминик предпочел остаться в рядах тех польских частей, которые до конца служили Наполеону. 30 октября 1813 г. в битве при Ганау в героической атаке польских шеволежеров он получил картечную рану в голову и умер через несколько дней, 11 ноября того же года. Ему было только 27 лет…

Возвращаясь к настроениям в герцогстве, необходимо отметить, что необычайный патриотический подъем отмечали не только Биньон и Потоцкая, но и куда менее склонные к экзальтации русские агенты. Еще летом 1811 г. неизвестный источник докладывал из Варшавы русскому командованию: «По появлению слухов о войне между Францией и Россией боевой дух в Польше распространился пуще прежнего. Войска готовы предпринять что угодно и полностью преданы Наполеону» 60.

В феврале 1812 г. граф Витте доносил Александру I о настроениях в герцогстве: «Слух о приближающейся войне между Россией и Францией здесь у всех на устах. Подготовка к войне происходит с огромной активностью» 61.