Иштван Рат-Вег - Пестрые истории

Характерно, что суд совершенно серьезно, что вполне в духе того времени, призвал герцога к ответу.

Тот, прежде всего, выступил с формальным возражением: два дурака не имеют права судиться от имени всего общества.

Не помогло. Суд отклонил возражение, удовлетворил иск и обязал герцога Жубера 1 мая провести традиционное шествие с участием свиты в полном составе и подданных. Если он этого не выполнит, считать герцогский трон опустевшим и возвести на него более подходящую (то бишь дурацкую) персону.

Жубер обжаловал это постановление суда в парижском парламенте как в высшей судебной инстанции. У парламента, видать, оказались дела посерьезнее, потому что только через три года соблаговолили вынуть его жалобу на свет. Постановлением от 19 июля 1608 года решение суда низшей инстанции было пересмотрено, истцам было отказано, а Николя Жубера сочли возможным оставить при всех его регалиях и правах главой герцогства [54] Посмертно изданное произведение Артура Дино. «Les sociétés badines». Париж, 1867. T. II. Дино Артур Мартен (1795 — до 1867) — французский антиквар и писатель. Автор исторического исследования о трубадурах, бродячих музыкантах и жонглерах средневековой Франции, книги «Шутейные сообщества». Писал биографические статьи для издаваемого Мишо «Биографического словаря». — Прим. ред. .

Улица со временем посерьезнела. Над затеями деланных дураков и паяцев больше никто не смеялся. А если кого распирало от желания подурить, таковые вынуждены были запереться в четырех стенах. Вот тут-то они могли смело изливать свою дурь, в закрытом лоне престраннейших обществ.

В Париже в эпоху Директории писатели и актеры основали Академию зверей. Пристанище они нашли у подножия Монмартра, потому что эта часть города в давние времена славилась… ослами. Среди многочисленных кафе, буквально наседавших друг на друга, они выбрали то, хозяином которого был некто по имени Годен (Gaudin). Из этого имени получалась анаграмма Nigaud, что означает название породы птиц (баклан), в народе так звали дураков.

При приеме в члены Академии каждый получал имя какого-нибудь зверя. Редактор «Journal de Paris» из-за своей грузной фигуры стал Слоном, оперный тенор со своей луженой глоткой — Зябликом, актер амплуа герой-любовник — Пеликаном, сам директор театра, уж не знаю по какой причине, — Ослом, а писатель-романист (ну за что?) — Волом (набитый дурак).

В соответствии с уставом на сходках членов этой академии запрещалось говорить что-то такое, что имело бы хоть какой-нибудь… смысл. Можно было нести только невообразимую чепуху, перебрасываться только глупейшими фразами, забавлять друг друга перевернуто-вывернутыми анекдотами и каламбурами, остротами, изощренными загадками — короче говоря, нести чушь, по-французски называемую coq-à-l'âne.

Чрезмерная популярность для развеселого зверинца стала роковой. Он вошел в моду. Слух о веселье, бушевавшем в кафе на Монмартре, достиг квартала Сен-Жермен, и парижская знать возжелала богемы. Громкие имена просились в члены Академии зверей, и приходилось принимать, какой бы шлейф великой скуки ни тащили они за собой.

Тут возникал один деликатный вопрос: с какими салонными зверями их можно соотнести? Не могли же они, никого не обидев, назвать парламентского оратора Попугаем, сановника — Сорокой, генерала — Зайцем, члена скакового общества — Лошаком. Богема только меж собой могла искриться весельем; настроение померкло, писатели и актеры потихоньку отстали. Общение оставшихся чужаков, правда, не противоречило уставу, потому что смысла там было мало, впрочем, оно и не отличалось от их обычных разговоров.

Зверинец потихоньку опустел.

Более всего невинных гротескных клубов вырастила Англия XVIII века. («Spectator» за 1710 год в номерах 9, 17, 30, 72, 78 приводит их описания.) Таковыми были: Adam-Club, то есть клуб Адамов. Не подумайте чего плохого. Прием связывался не с костюмом Адама; просто таково было условие: всех членов клуба звали Адамами.

King-Club — клуб королей. И этого не стоит пугаться, тут главное — фамилия : просто собирались носители фамилии King (Король).

О клубе Георгов и говорить не стоит, что они собирались в день своих именин, и если кто-то, что-то утверждая, очень настаивал, то вместо подкрепления «Ей-Богу!» (что по-английски звучит как « Ву Jovel», то есть «Клянусь Юпитером!») клялся св. Георгием.

Клуб живущих на одной улице не требует особого пояснения, а вот о клубе Hum-drum, то есть о «Клубе скучающих», следует знать, что его члены, все исключительно почтенные джентльмены, сидя сообща до полуночи, не произносили ни единого слова, молча дымили трубками и пили.

Сходные цели ставил «Клуб немых». Кое-что из жизни этого клуба просочилось. Когда герцог Мальборо (1650–1722) выиграл битву при Гехштетте (1703), один из членов клуба, узнав эту новость, в порыве патриотического воодушевления поспешил в клуб и на радостях воскликнул: «Мы победили!» и был немедленно исключен. Голосование, естественно, происходило не живым словом, а на римский манер, pollice verso: повернутый вниз мизинец означал — помилованию не подлежит. Другое известное событие произошло при приеме в клуб нового члена. Новичок подошел к задумчиво сидящему в кресле старому члену и представился. Собственно, этим он еще не нарушил правил. Но потом необдуманно прибавил: «How do you do, Sir?» (Как поживаете?) Несносного болтуна тут же единогласно исключили.

Нельзя назвать невинным — но, воспользуюсь парадоксом и уделю место в силу его серьезной дурости «Клубу дуэлянтов». Он возник в эпоху короля Карла II (1630–1685, правил 1660–1685). Членом его мог быть только тот, кто убил Или хотя бы ранил противника на дуэли. За трапезой члены клуба рассаживались за двумя столами. За главным столом получал место тот, кто отличился на дуэли со смертельным исходом. За малым столом теснились те, кто нанес противнику только рану. Этих, конечно, подогревало честолюбие оказаться за главным столом, поэтому они старались воспользоваться любыми предлогами, чтобы ввязаться в дуэль. Однако закон карал дуэлянтов смертной казнью, поэтому получалось так, что тот из членов клуба, кто не погибал на дуэли, либо бежал за границу, либо был повешен. Клуб проработал короткое время, потом за убылью своих членов прекратил существование.

Тем более долгой жизни был «Вечный клуб». Такое претенциозное название означало только, что его члены (100 человек), постоянно сменяя друг друга, несли вахту в помещении клуба, то есть днем и ночью там постоянно должен был находиться хотя бы один член клуба. Дежурный не мог уйти до тех пор, пока не придет следующий и не сменит его. Поэтому каждый член клуба мог с полной уверенностью рассчитывать, что, придя в любое время суток, он найдет там общество. Уставом провозглашалось также, что хозяин клуба (steward) никогда не умрет. Хозяину на все времена полагалось огромное кресло во главе стола, и его он не мог оставить, пока не явится для несения службы очередной стюард. Надо было также заботиться о поддержании огня для раскуривания трубок, для этой возвышенной цели держали старушку-работницу.