Георг Штайндорф - Когда Египет правил Востоком. Пять столетий до нашей эры

«Посмотри на меня и узри меня! О сын мой Тутмос, я отец твой, Хармахис-Хепри-Ра-Атум. Я дам тебе мою власть на земле над живущими, и ты будешь носить ее красную корону и ее белую корону на троне Геба-Владыки. Тебе будет принадлежать земля во всю длину ее и ширь ее вместе с тем, что освещает око Господина Всего [Сущего], и ты будешь наделен припасами из [тех, что] в Обеих Землях, и многими приношениями из каждой чужой страны. Уже долгие годы лик мой повернут в тебе и сердце тоже. Ты принадлежишь мне. Смотри, состояние мое подобно [тому], кто в болезни, и все тело мое разрушено, ибо песок пустыни, того [места], где я, давит на меня. Я ждал, чтобы ты сделал [то], что в сердце моем; ибо я знаю, что ты сын мой и защитник мой. Подойди, я с тобой, я твой проводник».

Когда Тутмос проснулся, он осознал слова бога, и они оставались в его памяти до его восхождения на престол. Сразу после начала своего царствования фараон исполнил просьбу бога, даровавшего ему власть, и велел убрать песок, который практически полностью засыпал Сфинкса. В 1926–1927 годах Египетская служба древностей последовала примеру древнего правителя и снова освободила Сфинкса от погребавшего его песка. Поэтому сегодня его можно видеть величественно лежащим с вытянутыми лапами и смотрящим на восходящее солнце, во многом таким же, как он должен был выглядеть, когда Тутмос IV освободил его от песка в ответ на просьбу своего отца Хармахиса (см. вклейку фото 5).

После смерти Тутмоса IV и его погребения в Долине царей на трон под именем Аменхотеп III (см. вклейку фото 14) взошел его сын от «великой царской супруги» Мутемуйи. Его тридцативосьмилетнее правление в основном было мирным и сопровождалось для Египта счастливыми событиями больше всех предыдущих. Однако к концу царствования этого фараона начали проявляться зловещие признаки распада. Сам Аменхотеп является самым блестящим представителем той счастливой эпохи — совершенным образом величественного восточного правителя, наслаждающегося всей полнотой жизни. В поисках единственного слова, выражающего его характер, нельзя найти для него более подходящего эпитета, чем Аменхотеп Великолепный.

Насколько нам известно, Аменхотепу III лишь однажды за время своего царствования — на пятом году — пришлось начать военный поход. Тогда некие нубийские племена устроили восстание, однако фараон победил их и привел в Египет 740 негров в качестве пленников. Вряд ли Аменхотеп когда-либо ступал на сирийскую землю. Однако на своих памятниках он стремился создать впечатление, что лично «со своим смелым мечом» покорил чужие страны, включая презренный Куш, Нахарину и Сирию, и поместил их все «под ногами своими». Он также хотел бы совершить подвиги своего великого предка Тутмоса III. Верное жречество исполнило его желание и обессмертило его во всех его храмах как «победоносного правителя». Например, на великолепной стеле он изображен стоящим в колеснице с хлыстом и луком в руке и правящим своими конями над распростертыми телами врагов. Однако в реальности Аменхотеп довольствовался выездами на охоту, где вместо неприятеля мог убивать диких быков и львов. Его рассказ о ста двух львах, которых он убил собственными руками за первые десять лет своего правления, возможно, заслуживает гораздо большего доверия, чем его попытка представить себя великим завоевателем.

Во время своего царствования Аменхотеп вел необычайно активное строительство. Подобно своим предшественникам, он, очевидно, использовал большую часть рабов и материальных ресурсов, которые хлынули в Египет в качестве дани из разных провинций империи, чтобы сделать богатые подношения богам, а также украсить их прежние храмы или построить им новые. Большая часть этого богатства, естественно, доставалась главному божеству Фив — Амону, царю богов, для которого Аменхотеп III построил не менее трех больших храмов, не говоря уже о четвертом в далекой Нубии, близ современного Солеба.

Уже в начале своего правления Аменхотеп III женился на женщине по имени Тия (см. вклейку фото 15), дочери человека незнатного происхождения Иуйи и его супруги Туйи. Несмотря на свое скромное происхождение, Тия была возведена в ранг «великой царской супруги», который утвердил ее в качестве царицы. Аменхотеп отметил этот факт изготовлением серии больших скарабеев (см. вклейку фото 16), упоминавших о скромном происхождении царицы, ее родителях и том факте, что, несмотря на все это, она является официальной супругой фараона, чья страна простирается на юг до Карои, а на север — до Нахарины. Молодая царица, вероятно, обладала значительным влиянием на своего супруга и играла важную роль в политической жизни. Ее часто изображают на памятниках рядом с мужем в манере, совершенно беспрецедентной для египетского искусства. Скарабеи с именами царя и царицы, написанными рядом, часто использовались в качестве печатей или амулетов.

Таким образом, существует достаточно доказательств для вывода, что царица Тия отказалась от традиционного уединения, характерного для прошлого, чтобы занять выдающееся место в общественной жизни. Недалеко от большого царского дворца на западном берегу Нила фараон выкопал для нее огромное озеро длиной почти 2 километра и шириной 366 метров, которое, несмотря на его большие размеры, было закончено всего за четырнадцать дней. Это событие посчитали достойным, чтобы изготовить новую серию больших «исторических» скарабеев. Кроме того, родителям царицы Тии предоставили роскошную гробницу в Долине царей, которая была найдена неразграбленной.

Ни одно исследование царствования Аменхотепа III не может обойти вниманием самого знаменитого из его современников. Этого человека, как и его царственного господина, звали Аменхотеп, хотя он больше известен как Хуи. Он был сыном некоей Хапу и уроженцем нижнеегипетского города Атрибиса. Одна из лучших портретных статуй того времени сохранила для нас его совсем некрасивое, но живое лицо пожилого человека (см. вклейку фото 17). В первые годы правления внимание фараона было направлено на этого человека благодаря его исключительным знаниям «божественных слов» (иероглифов). Аменхотеп III назначил его заместителем начальника царских писцов. После периода верной службы, как нам известно из его автобиографии, фараон перевел Аменхотепа на должность «главного царского писца новобранцев».

«Я собирал молодых людей моего господина; моя палочка считала число миллионов. Я призывал сильнейших мужчин из мест их семей… Я облагал поместья согласно их числу и набирал [из] них отряды соответствующих поместий. Я наполнял ряды лучшими пленниками, которых его величество захватил на поле боя. Я осматривал все их войско и отвергал слабых. Я помещал отряды на дороги, чтобы отразить чужеземцев в их [собственное] место, и этот „пояс Обеих Земель“ стоял на страже против вторжения кочевников. Я действовал так же на берегах устьев Нила, которые были закрыты под войском моим, кроме как для команд царского флота».