Франсуа Блюш - Ришелье

Не без юмора Сен-Сиран «насчитал 17 причин своего заключения в тюрьму, хотя среди них не было ни одной законной» (каноник Эрман). Его гонитель признался в двух. Первая — раненое самолюбие — богословская. Чтобы убедить принца Конде, обосновывая свою жестокую санкцию, Ришелье скажет: «Вы видите у меня на столе мой катехизис [120] «Наставление христианину», первое издание в 1621 году. , он был издан 22 раза. Я пишу в нем, что на исповеди достаточно аттриции, а он [Сен-Сиран] верит, что необходимо полное раскаяние». Тридентский собор благоразумно решил не делать выбора между аттрицией и раскаянием. Следовательно, можно было, не компрометируя Контрреформацию, склоняться в ту или другую сторону, не будучи обвиненным в опасном «догматизме». Августинцы, и Сен-Сиран первый, проповедовали полное раскаяние (сожаление об ошибке, опечалившей любящего Господа). Их моральный проповедник к тому же требовал: «Будьте совершенны, как совершенен ваш Отец небесный». Ришелье, напротив, подобно иезуитам и казуистам считал, что достаточно аттриции (боязни наказания для грешника), чувства весьма распространенного (Людовик XIII и Ришелье одинаково боялись ада) даже в этом ханжеском веке.

Вторая важная претензия была религиозной и политической. Сен-Сиран признавал законным и легитимным брак Гастона Французского, герцога Орлеанского, брата короля, и Маргариты Водемон, лотарингской принцессы. Брак этот шел вразрез с государственными интересами. Ришелье, превративший его в разновидность оскорбления Его Величества, резюмировал дело следующим образом: «В том, что касается брака Месье, вся Франция солидарна со мной, он один [Сен-Сиран] имеет наглость утверждать обратное».

Третья причина: сильнейший всегда прав. Сильнейшим, естественно, являлся Его Высокопреосвященство. Четвертая причина: если Его Высокопреосвященство всегда прав, достаточно, чтобы остальные признавали свою неправоту даже ценой собственной свободы. Пятая причина — важная, но скрытая: Ришелье никогда не простил аббату Сен-Сирану, что он заменил Берюля († 1629) на посту маяка движения Контрреформации во Франции или, как минимум, разделил этот пост с Винцентом де Полем. Шестая причина вытекает из предыдущей: Сен-Сиран после «Дня одураченных» и опалы братьев Марильяков стал главой «партии святош». Седьмая причина: в качестве главы «партии святош» аббат Сен-Сиран осуждал, особенно начиная с 1635 года, внешнюю политику, которую Ришелье удавалось заставить одобрить Людовика XIII. Открытая поддержка правителей-протестантов империи и двух лютеранских стран, протестантских или англиканских, представлялась Сен-Сирану «противоречащей интересам церкви» и чести христианнейшего короля.

Восьмая причина продолжает, уточняет и усугубляет седьмую: Сен-Сиран являлся другом — и соучастником — Янсения, пылкого бельгийского епископа из Ипра (умер от чумы 6 мая), виновного в написании возмутительного памфлета «Mars Gallicus» (1635), осуждающего объявление Францией войны Испании. Девятая причина также касается внешнеполитических дел: Сен-Сиран отказался от назначения духовником Генриетты Французской, королевы Англии.

Другие причины возвращают нас во Францию. Сен-Сиран на самом деле имел слишком большое влияние: Винцент де Поль и отец де Кондрен считали его немного упрямым и самоуверенным, но уважали его. Им восхищались принц Конде, святая Жанна де Шанталь, Арно д’Андильи, генеральный прокурор Матье Моле (будущий хранитель печати), государственный секретарь Шавиньи, герцог де Лианкур. Следы этого влияния обнаруживаются даже в ближайшем окружении министра-кардинала: герцогиня д’Эгийон будет тронута его несчастьем, канцлер Сегье вынужден признать, что в конфискованных рукописях не оказалось никакой ереси. Кроме того, Сен-Сиран занимал важный духовный пост: в 1635 году он стал «настоятелем и исповедником» аббатства Пор-Рояль.

За пределами Пор-Рояля только что образовалось по инициативе Антуана Леметра, чьим духовным наставником являлся Сен-Сиран, маленькая община пустынников, решившая в 1637 году «жить исключительно для и ради Господа» (Р. Таверно), распрощавшись с двором, городом, амбициями и светской жизнью.

Тщетно Ришелье, чтобы притушить блеск Сен-Сирана, пытается привязать его к себе: Сен-Сиран отказывается от епископства Байоннского. К тому же кардинал-герцог окружен людьми, побуждающими его мешать этому слишком влиятельному, слишком благородному священнику: это отец Жозеф [121] Отец Жозеф умер 18 декабря 1638 года. и Заме, епископ Лангра, а также Сюбле де Нуайе, государственный секретарь, «самый ревностный из всех защитников иезуитов» (Ж. Эрман).

К этим шестнадцати причинам [122] Реконструированных нами и не пронумерованных Сен-Сираном. Ришелье добавил еще один повод, еще один удобный предлог. 15 марта появился комментарий к «De Virginitate» святого Августина, труд отца Клода Сегено, ораторианца. Этот монах, «человек столь же набожный, сколь и ученый», собрал в этой книге столько странностей и несуразностей, что против него ополчилась настоящая коалиция религиозных орденов. К несчастью, было решено, что Сегено — подставное лицо аббата Сен-Сирана, тем более что он критиковал сторонников аттриции, похоже, целя в «Наставления христианину» Ришелье. Ришелье в своем звании провизора Сорбонны приказал передать «De Virginitate» на суд факультета богословия, чтобы подвергнуть его цензуре [123] Произведение было предано суду 1 июля. . Параллельно именем короля Ришелье 7 мая приказал арестовать Сегено [124] Как и Сен-Сиран, отец Сегено просидел в тюрьме пять лет. . Оставалось лишь приказать взять под стражу предполагаемого вдохновителя этого ораторианца. Аттриция превратилась в дело государственной важности. Говорили, что «кардинал Ришелье… скорее ревновал к своему Люсонскому катехизису, чем действовал во славу Господа и любви к своей церкви» (каноник Эрман).

Травля иногда оборачивается против того, кто ее устроил. Разрушив Пор-Рояль в начале XVIII века, Людовик XIV, напротив, обессмертил знаменитое аббатство. А Ришелье, приказав арестовать как преступника уважаемого и почитаемого священника, даже не думал, что лишь приумножит его славу, вызовет к нему сострадание, сделает из Сен-Сирана идола.

В начале заключения судьба жертвы более чем тяжела. Камеры в башне Венсеннского замка чрезвычайно темные и мрачные: узник не имеет ни пера, ни чернил, у него есть лишь карандаш, которым он пишет на клочках бумаги. Его здоровье быстро ухудшается. Лишь с помощью молитвы и веры Сен-Сиран переносит свои «тяжкие испытания» (Сент-Бёв). И это длится многие месяцы. Тщетно Жером Биньон, генеральный прокурор Моле, епископ Коспо, монсеньор де Спонд, епископ Памье, принц Конде обращаются к кардиналу Ришелье. Единственным послаблением участи Сен-Сирана будет его перевод 3 декабря в менее суровое и проветриваемое пристанище, прогулки во дворе (под стражей) и позволение иметь слугу.