Алексей Степанов - Развитие советской авиации в предвоенный период (1938 год — первая половина 1941 года)

Временно исполняющий обязанности начальника 1-го отдела штаба авиации ВМФ майор Климашин информировал 8 октября 1940 года начальника разведотдела штаба ВВС КБФ капитана Семишина о своем участии в инспекторской поездке на Черное море, которая проходила под руководством генерал-лейтенанта авиации Жаворонкова. Один из выводов заключался в максимальном использовании в случае наступления против наземных целей всех видов авиации, в том числе истребительной. Руководство истребительной авиации ошибалось, полагая, что их не будут использовать против береговых целей, но генерал-лейтенант Жаворонков лично указал, что необходимо «заводить дела на объекты, лежащие в пределах радиуса действия истребительной авиации», как указывалось в документе. Отмечалось, что «самолеты противника изучаются нецелеустремленно». «Сообщите использование в Ваших частях тренера по изучению вероятного противника, чертежи которого были Вам высланы из ВВС ЧФ еще весной. В ВВС ЧФ этот электротренер пользуется большим успехом», — указал в конце Климашин [1304]. Из анализа этого документа можно сделать следующие выводы: Черноморский флот еще с весны был на переднем крае подготовки к боям с предполагаемыми противниками; осенью этот процесс находился в детальном совершенствовании, причем проводилась отработка наступательных действий; происходил активный процесс обмена опыта с другими флотами.

Из материалов дела «Разная переписка по разведке» фонда «Управление ВВС КБФ 1921–1940 годов» следует, что внимание Англии уделялось не только в частях и соединениях флота, дислоцировавшихся на юге страны. Согласно учету командирской учебы в часах, 8-я авиационная бригада КБФ за июль 1940 года проходила тему «ВВС (изучение противника)». Комсостав трех эскадрилий ее 1-го минно-торпедного авиаполка, оснащенного самолетами ДБ-3, уделил этой теме в общей сложности 17 часов, в том числе: 1-я авиаэскадрилья — 3 часа (все по Англии); 3-я авиаэскадрилья — 8 часов (в том числе — 3 по Англии и 3 по Германии); 5-я авиаэскадрилья — 6 часов (в том числе — 2 по Англии и 2 по Германии) [1305].

Как видим, в середине 1940 года командирский состав авиации конкретных боевых частей авиации флота уделял изучению ВВС Великобритании, во всяком случае, не меньше, а иногда и больше времени, чем авиации других предполагаемых противников, и даже для люфтваффе в данном случае не делалось исключений. Тот же самый вывод можно сделать, проведя анализ соотношения удельного веса иностранных языков, изучаемых военными переводчиками, которые готовились в 1940 году в интересах ВВС Красной армии. При этом можно отчетливо выделить три основных потенциальных театра военных действий: европейский (немецкий язык); дальневосточный (японский и китайский языки); южный (английский, французский, турецкий, иранский, афганский языки). Доля языков дальневосточного ТВД составляла 23,6 % от всех изучаемых; удельный вес немецкого языка был 26,8 %; на долю же изучаемых языков англо-французского блока и их потенциальных союзников приходилось 49,5 % общего объема (в том числе собственно английский — 22 %) [1306].

Необходимо отметить также «Приказ народного комиссара обороны СССР об установлении системы подготовки и порядка комплектования вузов военно-воздушных сил и улучшении качества подготовки летного и технического состава от 3 марта 1941 года». В разделе «Подготовка штабных командиров ВВС» указывалось: «изучить организацию и тактику всех родов войск Красной армии, Германии, Японии, Турции и Англии» [1307].

Моделью возможного применения ВВС Красной армии против Англии и ее союзников можно считать действия в операции против Ирана, подготовка и выделение сил для которой состоялись еще до нападения Германии на СССР. Подготовка к этим действиям не была секретом для руководства Ирана. Так, 2 февраля 1941 года в беседе с полпредом СССР в Королевстве Иран М.Е. Филимоновым Генеральный директор МИД Ирана Х. Сейях прямо заявил, что в июне 1940 года Иран был наполнен слухами о нападении Советского Союза в самое ближайшее время, причем упоминалось «требование иранскому правительству о необходимости получении на иранской территории аэродромов в пользу СССР» [1308]. Исследовавший «Иранский поход» Красной армии 1941 года Ю.Г. Голуб подчеркивал роль ВВС РККА в иранской кампании: «Общий успех операции по вводу войск был обеспечен господством в воздухе советских военно-воздушных сил. Авиация сделала около 17 тыс. самолето-вылетов, сбросив 7 тыс. бомб на различные военные объекты Северного Ирана» [1309]. Эти цифры представляются значительно завышенными. Если принять время боевых действий за шесть дней (с 25-го по 30 августа), от начала операции до капитуляции иранской армии, то число боевых вылетов в среднем за день должно было составить 2833. Для сравнения: немногим менее полутора лет назад в войне против Финляндии — крупнейшей кампании, где использовалось до 40 % боевого состава военной авиации СССР, — рекордным днем по количеству совершенных самолето-вылетов стало 11 марта 1940 года. Тогда их было выполнено 2856 объединенными силами армейской и морской авиации [1310]. Вряд ли иранская кампания может претендовать на большую среднюю ежедневную интенсивность при значительно меньшем количестве задействованных самолетов.

Тем не менее несомненно, что авиация сыграла важную роль в иранском походе. Так, капитуляция иранских войск произошла вскоре после демонстративной бомбардировки Тегерана 30 августа 1941 года. Потери ВВС РККА были минимальными — шесть самолетов сбитыми или не вернувшимися на свои аэродромы по неустановленным причинам [1311]. Но необходимо отметить отвлечение на эту кампанию значительных сил авиации, в том числе дальнебомбардировочной, в свете острого кризиса на советско-германском фронте.

Влияние «английского фактора» распространялось на разработку и серийное производство специально предназначенной для борьбы с Англией авиационной техники.

Высшее руководство СССР было в курсе тенденций развития британской военной техники, в том числе и авиационной. Так, известный летчик-истребитель С.П. Денисов — участник войны в Испании и в Монголии — рассказывал авиаконструктору А.С. Яковлеву про встречу в конце июля 1939 года с И.В. Сталиным, который «оказался даже в курсе таких деталей, как вооружение английских истребителей «Спитфайр»» [1312]. «Так же, как и Денисов, я был поражен его осведомленностью. Он разговаривал как авиационный специалист», — вспоминал А.С. Яковлев о беседе с И.В. Сталиным 27 апреля 1939 года по поводу состояния английской и французской авиации [1313]. В беседе был затронут вопрос об использовании пушек на английских истребителях. И.В. Сталин поинтересовался мнением А.С. Яковлева об отсутствии на истребителях «Спитфайр» авиапушек и согласился с тем, что у англичан их нет, также как и приспособленных для их установки двигателей. Он сказал А.С. Яковлеву при расставании: «А все-таки дураки англичане, что пренебрегают пушками» [1314]. А.И. Шахурин вспоминал, что И.В. Сталин «любил разбирать наши самолеты, сравнивать их с немецкими, американскими и английскими машинами» [1315].