Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Мировоззрение Василия отличается более реалистическими чертами по сравнению с взглядами Федора. Последний отказывается от поисков рая как блаженного уголка, сохранившегося на земле. Федор склонен к рассуждениям, в которых можно видеть какие-то зачатки рационализма, и поэтому создает мысленное представление о рае (не очень для нас ясное). Но его представление построено прежде всего на вере в существование рая . Поэтому в основе своей идеи Федора — это идеи господствующей церкви, лишь с некоторыми элементами рационализма, не подрывающего веру в чудеса, но придающего ей менее примитивный характер.

Итак, и Василий и Федор защищали идеологическую платформу господствующей церкви, но в борьбе со своими идейными противниками они восприняли кое-что и из их взглядов.

В заключение следует сказать, что обострение в 40-х годах XIV в. классовой борьбы, вылившейся в различные формы, должно было оказать влияние на дальнейшую политику господствующего класса в разных княжествах Северо-Восточной Руси. Без учета народных движений тех лет нельзя понять процесса образования Русского централизованного государства.

Усиление классовой борьбы на Руси в 40-х годах XIV в. имело следствием известную консолидацию сил господствующего класса. 40–50-е годы XIV в. — это время некоторого ослабления феодальных войн между русскими князьями. Такое ослабление было связано и с тем, что возросла внешняя опасность для русского народа со стороны литовских феодалов, пытавшихся завладеть русскими землями. Задачи сопротивления литовской агрессии вызывали необходимость сплочения господствующего класса. В то же время Орда продолжала свою политику натравливания одних русских князей на других, мешая политическому объединению Руси.

Развитие политического строя Северо-Восточной Руси после смерти Калиты протекало в силу всех указанных выше обстоятельств в несколько противоречивых формах. С одной стороны, существовал признаваемый Ордой политический союз русских княжеств под верховенством великого князя владимирского. С другой стороны, Орда содействовала укреплению самостоятельности отдельных великих княжеств — Суздальско-Нижегородского, Тверского, Рязанского, противопоставляя их княжеству Московскому.

Великим князем всея Руси был признан в 1340 г. в Орде старший сын Ивана Калиты — Семен Иванович. В пределах Московского княжества под его руководством образовалось своебразное правительство триумвирата, в состав которого из князей, кроме самого Семена, входили его братья Иван и Андрей Ивановичи. Как великому князю владимирскому, Семену Ивановичу были подчинены и другие русские князья. Согласно летописи, Семен Иванович после смерти Калиты побывал в Орде, «а с ним братиа его князь Иван и Андреи и вси князи тогда в Орде были». Вернувшись на Русь, «…седе князь великии Семен на столе в Володимери… на великом княжении всея Руси…» [1730] ПСРЛ, т. XV, вып. 1, стр. 53; т. XVIII, стр. 93; т. X, стр. 211–212. . В некоторых летописях при этом подчеркнуто, что ордынский хан признал владимирского и московского великого князя верховным главой всех других русских князей («и вси князи рустии дане ему в руце») [1731] ПСРЛ, т. IV, ч. 2, вып. 1, стр. 255; т. V, стр. 222; т. VII, стр. 206; т. XVI, стр. 74; т. XX, стр. 180; т. XXIII, стр. 105; т. XXIV, стр. 117. . Возможно, правда, что этот летописный текст является более поздним, не современным событиям, в нем затрагиваемым. В таком случае можно думать, что перед нами несколько тенденциозная оценка междукняжеских отношений 40-х годов XIV в., под углом зрения той роли московской великокняжеской власти, которую она приобрела уже в позднейшее время.

Зимой 1340 г. в Москве состоялся княжеский съезд («…бысть съезд на Москве всем княземь роусским»), после которого великий князь Семен Иванович двинул войско к Торжку для подавления там восстания и взыскания с местного населения (очевидно, по требованию Орды) «черного бора». Вместе с великим князем отправились в поход и другие князья, надо думать, участники московского съезда: брат Семена — Иван Иванович, Константин Васильевич нижегородско-суздальский, Константин Васильевич ростовский, Василий Давыдович ярославский и другие («и вси князи…» — как говорит летопись). Сопровождал князей и митрополит Феогност [1732] ПСРЛ, т. XV, вып. 1, стр. 53. .

Из приведенного летописного сообщения можно сделать два вывода. Во-первых, на московском съезде, очевидно, было признано руководящее положение великого князя московского среди других князей Северо-Восточной Руси. Во-вторых, одной из задач съезда (а может быть, его главной задачей) было изыскание средств для удовлетворения фискальных требований Орды в виде следуемой ей дани. Поскольку новоторжское население оказало сопротивление сборщикам дани, присланным Семеном Ивановичем, постольку последний и созвал в Москву ряд князей, чтобы вместе с ними выработать план подавления восстания в Торжке и общими силами его осуществить. Вот наглядный пример того, как борьба феодалов с народными движениями заставляла их изыскивать политические формы консолидации своих сил.

Однако наряду с укреплением союза ряда русских князей под эгидой московской великокняжеской власти в 40–50-х годах XIV в. наблюдался и процесс роста политической самостоятельности крупных княжеств Северо-Восточной Руси. В основе этого процесса лежали, конечно, экономические предпосылки; он определялся существовавшей в то время хозяйственной раздробленностью страны. Но политическое обособление ряда княжеств происходило при участии Орды, заинтересованной в поддержании расчлененности Руси. С 1332 г., как известно, Нижегородское княжество было с санкции ордынского хана соединено с Владимирским и оказалось в руках Калиты. Еще в год смерти Калиты Нижний Новгород принадлежал московским князьям. Это видно из того, что в момент кончины Калиты его сын Семен Иванович находился в Нижнем Новгороде и не мог поэтому присутствовать на похоронах своего отца. Но в 1341 г. Орда признала самостоятельность Нижегородского княжества под властью князя Константина Васильевича суздальского [1733] Там же, стр. 53–54; А. Н. Насонов , Монголы и Русь, стр. 96–97. .

В Тверском княжестве после казни в Орде Александра Михайловича стал княжить его брат Константин Михайлович. В 1340 г. он был утвержден ордынским ханом.

В Рязанском княжестве шла борьба между местными правителями, в которую вмешивалась Орда, используя ее в целях усиления своей власти. В 1339 г. рязанский князь Иван Иванович Коротопол задержал пронского князя Александра Михайловича, который вез «выход» в Орду, отнял у него «выход», а самого привел в Переяславль-Рязанский и убил [1734] ПСРЛ, т. XV, вып. 1, стр. 52. . Через три года, в 1342 г., сын последнего — Ярослав Александрович добился в Орде своего утверждения на рязанском княжении вместо Ивана Коротопола. Вместе с ханским «послом» Киндяком, очевидно, в сопровождении военного татарского отряда, Ярослав подошел к центру Рязанского княжества, городу Переяславлю-Рязанскому. Укрепившийся там Иван Иванович Коротопол в течение целого дня оказывал сопротивление своему противнику, а «на ночь побегл вон из города». О его дальнейшей судьбе известно только то, что в 1343 г. он был убит. Войдя в город, ханский «посол» учинил жестокую расправу с жителями: «много христиан полони, а иных избил…». Не совсем ясно, удалось ли пронскому князю завладеть рязанским княжеским столом, так как летописи говорят, что он «седе в Ростиславле», а сообщая под 1344 г. о его смерти, называют его князем пронским [1735] Там же, стр. 51–55; т. XVIII, стр. 93–94; А. Н. Насонов , Монголы и Русь, стр. 102. . В рассмотренном эпизоде интересно стремление великого рязанского князя сосредоточить в своих руках сношения с Ордой по вопросам уплаты дани, не допуская, чтобы с ней самостоятельно сносились удельные князья.