Пирс Брендон - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

Но проблемы в столице едва ли можно сравнить с разрушениями и паникой в приграничном регионе. Там города вроде Амритсара выглядели так, словно их разбомбили. Более мелкие поселения жгли и грабили. Сельская местность представляла собой крематорий, тысячи деревень превратились в пепел. Пограничное подразделение Пенджаба само разрывалось ненавистью на религиозной и национальной почве, и вскоре его пришлось распустить. К тому времени, как волнения и беспорядки прекратились, умер миллион человек, а одиннадцать миллионов покинули свои дома. Это была одна из самых крупных миграций в истории. Один судья из Пенджаба сухо заметил: «Вы, британцы, верите в честную и справедливую игру. Вы оставили Индию в том же состоянии хаоса, в котором ее нашли» [2399] R.Symonds,«IntheMarginsofIndependence»(Oxford, 2001), 3. .

В Бенгалии беспорядков было меньше, по большей части — благодаря Ганди. Он проигнорировал празднования в Дели и уехал туда, где пользовался поразительным влиянием. Хотя граница Восточного Пакистана была такой же случайной, как и у Западного (экспортирующую джут Калькутту отрезали от внутренних районов, выращивающих джут), там наблюдалось передвижение всего 1,25 миллиона беженцев. А когда столкновения на национальной почве все-таки произошли в городе, махатма начал голодовку ради мира. Большая часть полиции тоже начала сочувственную голодовку. Через несколько дней тысячи мусульман и индуистов уже дружески общались друг с другом на майдане.

Ганди заплатил за свою святость жизнью — фанатик-индуист не смог вынести того, что посчитал его любовью к мусульманам, и застрелил Махатму в январе 1948 г. Тем временем генерал-губернатор расхваливал и превозносил Ганди до небес, назвав «пограничным подразделением из одного человека» [2400] Menon, «Transfer of Power», 434. .

Маунтбаттен хотел свести к минимуму ущерб, нанесенный поспешным и опрометчивым разделом. Он сказал, что большая часть Индии оставалась спокойной, и «только» 100 000 человек умерли на севере. Исмей пришел в ужас от этой речи, поскольку она скрывала важный факт: «Здесь творятся человеческие страдания в колоссальном масштабе» [2401] Ziegler, «Mountbatten», 437. .

Но сами индусы не хотели рассуждать о болезненных родовых схватках самостоятельного государства. Многие говорили, что расставание с бывшими правителями стало печальным.

Чувства были взаимными. Оно демонстрировалось на многих прощальных церемониях, особенно — во время ухода последних полков: «Блэк Уотч» из Карачи 26 февраля 1948 г., шотландцев, которые «плакали, как дети», а также Сомерсетской легкой пехоты из Бомбея двумя днями позже. Тот парад был очень эмоциональным. Выставлялся почетный караул. Солдаты медленно маршировали, отдавали честь, поднимали и опускали флаги, делались официальные представления и произносились речи о «мужской дружбе между солдатами двух стран».

Наконец разноцветная группа и эскорт сомерсетцев, одетых в зеленые береты, рубашки и шорты для строевой подготовки, белые ремни и гетры, пронесла замена сквозь Индийские ворота. Свидетели «могли видеть слезы на глазах у всех» [2402] T.Royle, «The Last Days of the Raj» (изд. 1997), 218, 213 и 214. . Военный оркестр играл «Доброе старое время», а шотландский рефрен подхватили тысячи индийских голосов, когда англичане поднялись на борт «Импресс оф Острейлиа» и навсегда поплыли домой.

Но такие ностальгические прощания стали знакомым делом в течение следующих нескольких лет. Их показывали в кинотеатрах в тысячах новостных роликов. Они не могли скрыть, что британское господство закончилось в крови и слезах.

В этом плане предсказания Черчилля и других подобных ему людей исполнились. На самом деле стало обычным делом предупреждать, как сделал Норман Энджелл: «Когда пала Римская империя, полная недостатков, за ней последовало не нечто лучшее, а нечто худшее — Средневековье. Нечто столь же несчастливое может легко последовать за полным распадом Британской империи» [2403] «Angell in United Empire», XLII1 (сентябрь-октябрь 1952 г.), 255. .

Однако трудно отрицать, что конец правления провозгласил рассвет свободы на Индостане. Нелегко избежать вывода и о том, что на самих британцах лежит значительная доля ответственности за ужасы раздела. Если говорить в краткосрочном плане, во многом виноват Маунтбаттен, несмотря на попытки оправдаться, которые он предпринимал на протяжении всей жизни. Если бы вице-король придерживался графика Эттли и предпринял должные меры предосторожности, то перестроенная армия смогла бы сохранить относительный мир в Пенджабе.

Наверняка такой точки зрения придерживался и Охинлек, который находился в лучшем положении, чтобы судить о происходящем. Однако если говорить в долгосрочном плане, то вина заключается в самом характере британского империализма. Британцы так влияли на Индию, что с викторианской эпохи и индуисты, и мусульмане были вынуждены «воздвигать ментальную и моральную защиту вокруг себя» [2404] Khosla, «Stern Reckoning», 296. . Экономические и образовательные различия помогли кристаллизовать различные отличительные черты, особенности и самобытность групп. Британцы, разделяя, чтобы править, отдавая предпочтение мусульманским воинственным народностям, обостряли растущий религиозный антагонизм. Это привело к кульминации в виде массовых убийств и гибели множества людей в Пенджабе.

Вместо того чтобы уйти из Индии с честью и достоинством, британцы ушли среди убийств и запаха смерти. Личный секретарь Охинлека полковник Шахиб Хамид считал: «Британская империя, которая на протяжении веков пыталась строить Индию, никогда не сможет позабыть эту великую трагедию» [2405] Hamid, «Disastrous Twilight», 238. .

Пропитанное кровью разделение Индии разрушило надежды на то, что британцы действительно смогут усилить свою империю на Востоке, отпустив страну на свободу. Уэйвелл и другие заявляли, что «Британия не потеряет престиж и мощь, но даже сможет его повысить, передав Индию индусам» [2406] Brown, «India», 320. .

Идея заключалась в том, что партнерство сменит опеку. Станет проводиться сотрудничество в вопросах торговли, финансов и обороны. Оба новых доминиона будет верны короне.

Но ничего из этого не произошло. Раздел привел к отторжению Пакистана и Индии от Великобритании и усилил вражду между двумя новыми государствами. Неру сделал Индию республикой, и она оставалась в Содружестве только потому, что эта организация, призрак империи, могла по желанию менять форму.

Лорд Саймон (в прошлом — сэр Джон) плакался Уинстону Черчиллю в 1949 г., что Неру и Криппс в конце концов выиграли. Неру получил преимущества без ответственности, чем позволил Криппсу воплотить свои честолюбивые стремления в жизнь — «развалить Британскую империю» [2407] Gopal, JICH, XXVII (май 1999 г.), 107. .