Анатолий Гуревич - Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента.

К сожалению, с Николаем Николаевичем Вороновым я виделся еще только один раз в Москве до войны.

Боюсь показаться непоследовательным, однако вернусь к моему преподавательству. Мне часто вспоминаются мои просчеты во время лекций. Например, мое выступление перед учителями школ Нарвского района. Это был примерно 1933-й год. На улице Стачек, 5, находилась средняя школа, если не ошибаюсь, № 6 (сейчас это школа № 384). Меня направили в эту школу, чтобы я прочел лекцию на тему об опасности новых войн, их характере и задачах укрепления обороноспособности нашей страны. Я должен был на нескольких занятиях коснуться и вопроса, как избежать будущей мировой войны, а если и Советскому Союзу не удастся это, то как наряду с укреплением обороноспособности страны подготовить наш город и его население к возможной противовоздушной и противохимической обороне.

В новом прекрасном здании школы, в уютном зале собрались учителя и работники школ района. Здесь были молоденькие учительницы, только что окончившие пединститут, их сверстники, молодые парни, и седые преподаватели. Я немного нервничал – не думал, что будет так много народа.

Когда я подошел к кафедре и приготовился к чтению лекций, зал, совершенно неожиданно для меня, замер. Молодой еще, в форме командира Красной армии, я заметил, что являюсь центром внимания собравшихся. Лекция была посвящена теме «Угроза новой войны и ее характер».

В те времена докладчики и лекторы имели возможность пользоваться довольно обильной литературой, посвященной «Подготовке второго тура революции и войн». Сейчас эта трактовка звучит, возможно, необычно, но тогда это было вполне допустимо.

Я уже тогда любил свои лекции, выступления, добросовестно готовился, приводил в них соответствующие цитаты, цифры, ссылки на источники и т.д. Так и на этот раз: я дал марксистско-ленинское определение войны, рассказал достаточно подробно об империалистическом лагере, о Версальском мирном договоре и его современном восприятии, о нашей армии и проводимой политике мира, остановился на доктрине Джулио Дуэ, касающейся «молниеносной войны». Пользуясь последними новинками литературы, пытался доказать реальную подготовку повой, второй мировой войны, определение фашизма как высшей формы воинственного империализма. Я делал попытку описать сам характер возможной войны.

Признаюсь, я верил в то, что добросовестно относился к моим обязанностям лектора, и именно поэтому меня любили слушать. Однако должен признаться, что, участвуя впоследствии в двух войнах, я понял, насколько в те годы сам знал о них еще довольно мало.

Окончив лекцию, я попросил ответственную за ее организацию молодую учительницу Ольгу И. подписать мой наряд. Своим внимательным отношением она обратила на себя внимание еще во время моей лекции. Не только потому, что она была молода и очень хороша собой, но именно потому, что была сосредоточенна и, как мне казалось, не хотела пропустить ни одного сказанного мною слова.

Олечка И., так звали мою новую знакомую, написала очень хороший отзыв. Весело улыбаясь, она попросила меня прочитать для их коллектива еще несколько лекций, более подробных. Ее просьбу поддержали и другие оказавшиеся рядом: я принял ее предложение.

Мы попрощались со слушателями и вдвоем медленно направились к Нарвским воротам. Совершенно неожиданно моя попутчица вдруг обратилась с вопросом:

- Вы не обидитесь, если я сделаю вам замечание?

Мне пришлось выслушать оказавшееся для меня очень ценным замечание. Моя собеседница сказала, что даже учителя, проводя занятия, могут в отдельных случаях употребить неправильно то или иное слово. У меня тоже был этот недостаток... Я неоднократно употреблял слово «средства». «Нет, – успокоила меня моя доброжелательница. – Вы его употребляли всегда к месту. Недостаток заключался в неправильно поставленном при произношении ударении». Не замечая, оказывается, я ставил ударение на окончании этого слова, например «средства», «средствам», «средствами». Это не только безграмотно, но очень плохо воспринимается слушателями. Надо говорить: «средство», «средства», «средствами» и «средствам». Я вежливо поблагодарил за сделанное мне замечание, но сам сильно переживал.

Через несколько дней состоялось совещание в части № 1173. Вел совещание комбриг, если не ошибаюсь, его фамилия была Фрейлих. Он тоже в своих выступлениях употреблял слово «средства». Поскольку он ко мне очень хорошо относился, после окончания совещания я выждал, когда все разошлись, и рассказал ему о случившемся со мной во время лекции. Он посмеялся и сказал, возможно несколько несдержанно:

- И ты не нашелся, что ответить этой дуре?! Она сама неграмотная, тоже мне, учительница. Пора бы ей знать, что в военной терминологии употребляется именно слово «средства».

Выслушав, я несколько растерялся и не знал, что ответить. Выходит, виноват я: не зная военной терминологии, не сумел опровергнуть ее замечание.

Задумавшись над этим, постарался достать себе словарь с применяемыми ударениями для правильного произношения слов. Я убедился, что права была учительница, а не комбриг!

Этот случай я запомнил на всю жизнь. Нет, я не утверждаю, что всегда правильно произношу слова, и сейчас иногда делаю ошибки, но стараюсь избежать их. Теперь я внимательно слежу за правильностью речи по словарю-справочнику «Русское литературное произношение и ударение» (Государственное издательство иностранных и национальных словарей Академии наук СССР. Москва, 1960).

Я остановился на этом не случайно. Урок, который преподнесла мне молодая и привлекательная учительница, тоже сыграл немаловажную роль в моей жизни. Работая за рубежом на нелегальном положении, я был обязан следить за правильностью произношения при разговоре на моем «родном» языке – испанском и на других, в частности на французском и немецком. Я также решил заниматься в специализированной школе иностранных языков.

Моя настойчивость в этом вопросе была вполне обоснованной. Например, при разговоре по телефону в моей речи был заметен русский акцент, а поэтому надлежало все время совершенствовать свои знания.

Я пополнял не только языковые знания. Интересуясь вопросами политики вообще, а особенно историей Первой мировой и Гражданской войн, их последствиями, современным международным положением, возникновением фашизма в Италии и национал-социализма в Германии, в годы учебы, пользуясь имеющейся литературой, я полностью изучить это не мог. В последующие годы пришлось усиленно работать над всеми этими вопросами.

Даже из неполного курса изучения истории я уже знал, что США, Великобритания и Франция относятся к нам в значительной степени враждебно. Они прилагали все свои силы в борьбе против «коммунистического государства». Это подтверждалось не только их политикой, но и прямыми военными действиями против нашего государства в период Гражданской войны. Уже в начале 1918 г. президент США В. Вилсон обратился с посланием к конгрессу, известным как «14 пунктов», где также говорилось о необходимости проведения политики «невмешательства» в русские дела.