Анатолий Гуревич - Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента.

«Твои товарищи и друзья – члены Ленинградской секции советских добровольцев – участников национально-революционной войны в Испании 1936–1939 гг. – сердечно приветствуют и поздравляют тебя в день 60-летия.

Мы знаем тебя давно как энергичного и активного, инициативного и исполнительного товарища, длительное время выполнявшего обязанности зампредседателя нашей секции, вложившего много груда в организационную и военно-патриотическую работу.

Здесь сегодня ты остался таким же патриотом, как тогда – в Испании, куда поехал добровольцем по зову совести, как истинный интернационалист.

Являясь одним из авторов сборника "Ленинградцы в Испании" (2-е издание), ты вписал новую страницу в историю вопроса о переходе подводной лодки через Гибралтар, причем сделал это мастерски с литературной точки зрения и достоверно с точки зрения исторической справедливости.

Желаем тебе, дорогой Анатолий Маркович, успехов в твоей деятельности, здоровья и счастья».

На этот раз среди многих подписей советских добровольцев – участников национально-революционной войны в Испании имеются и подписи нескольких членов ленинградского испанского землячества во главе с председателем Артуро Олано-Эренья.

Мне хотелось бы в подтверждение высказываемой оценки проводимой мною военно-патриотической работы среди молодежи, в первую очередь, к приведенным уже выше грамотам, еще указать только на некоторые. Речь идет о грамотах, полученных от районных, городской и областной ленинградских комсомольских организаций. К ним относятся:

- Юбилейная почетная грамота Ленинградского обкома ВЛКСМ, 1988 г.;

- Почетная грамота Ленинградского городского комитета ВЛКСМ от 8 июня 1976 г. за подписью секретаря;

- Почетная грамота Ленинградского областного комитета ВЛКСМ за подписью секретаря от 24 сентября 1981 г.;

- Грамота Ленинградского горкома ВЛКСМ за активную работу по военно-патриотическому воспитанию молодежи и в связи с 40-летием Великой Победы за подписью секретаря, награжден 29 апреля 1985 г.;

- Почетная грамота Кировского РК ВЛКСМ Ленинграда за подписью секретаря Е.И. Бабочкиной;

Мне были вручены также Почетные грамоты:

- директора Государственного ордена Октябрьской революции музея Великой Октябрьской революции Л.А. Шевцова от 5 мая 1980 г. за активную помощь музею;

- директора музея Л.А. Шевцова и председателя Совета содействия ветеранов КПСС В.П. Виноградова «За активное и плодотворное сотрудничество с музеем в деле героико-патриотического воспитания трудящихся и молодежи» от 18 апреля 1983 г.

Я мог бы в подтверждение правдивости моей полезной общественной деятельности привести еще много примеров, основанных на полученных мною не только наград в виде почетных грамот, но и письменных отзывов.

1986 г. В честь 50-летия национально-революционной войны в Испании Анатолию Гуревичу вручают «Памятный знак СКВВ »

Человек, выполняющий или выполнявший доверенную ему деятельность нелегального военного разведчика во вражеском тылу, в любой стране обречен, как правило, на полное безмолвие. Даже своим детям, жене, матери и отцу, своим близким и друзьям он долгие годы не мог раскрыться. Естественно, в моем положении, совершенно необоснованно осужденного в «измене Родины», обязанного молчать обо всем, что касалось не только моей работы резидента военной разведки в Бельгии и Марселе, но и хода следствия по моему делу и воздвигнутых обвинений, это было все еще в большом запрете.

Медленно продвигались и мы в нашей стране и за рубежом к новому понятию того, что находилось за семью печатями. Правда, у нас к этому продвигались медленнее, чем в других странах. Некоторые читатели могут со мной не согласиться. Действительно, часто не только в художественной литературе, в прессе, на сцене театров и в основном на киноэкранах и даже не исключая многосерийные фильмы, специально заснятые для телевидения, но даже в претендующей на мемориальную литературе различных разведчиков, а также в публикуемых «исторических исследованиях» допускается искажение действительности. Во многих случаях это объясняется, в первую очередь, желанием отдельных разведчиков встать на необоснованный путь самовосхваления, придания себе больших заслуг и значения для решающего хода военных действий армий их стран. Что касается авторов «исторических исследований», публикуемой литературы и подготавливаемых для прессы материалов, то чаще всего ими являются те люди, которые не имеют прямого отношения к разведывательной работе. Это относится в особенности к тем публикациям, которые пытаются осветить деятельность разведывательных резидентур и отдельных разведчиков, действовавших не только в военное, но и в мирное время в самых различных государствах.

Прошло более 45 лет после моего решения вернуться в Советский Союз, стремясь и дальше приносить ему пользу. Я об этом уже знакомил читателя. Сейчас хочу только особо подчеркнуть, что все эти годы я был обречен на безмолвие по всем вопросам, касающимся моей деятельности за рубежом в сети военной разведки, а это распространялось и на мою личную жизнь во время проживания за рубежом. Я был вынужден скрывать от всех и тот факт, что в сентябре 1943 г. после нескольких лет моей разведывательной деятельности, находясь в гестапо, я признался в любви Маргарет Барча, в результате чего у нас в 1944 г. 20 апреля родился сын. Весьма понятно, какими были мои переживания, когда уже в 1972 г. я смог прочесть в книге совершенно безответственных авторов Ал. Азарова и Вл. Кудрявцева «Забудь свое имя», выпущенную «Политиздатом» (Москва, 1972), много абсолютно необоснованных, оскорбительных высказываний в отношении этой исключительно порядочной женщины, знакомство с которой я во время работы за рубежом ни от кого не скрывал. Больше того, об оказанной мне помощи в моей деятельности мадам Барча я докладывал в «Центр», присвоив ей псевдоним Блондинка. Свои доказательства этому высказыванию я приведу несколько дальше. А сейчас хочу коснуться того важного момента, который вынесен в заголовок этой главы – «Радостный день...».

29 ноября 1990 г. неожиданно раздался телефонный звонок. Мне и Лидии Васильевне сразу показалось, что звонит кто-то из-за границы. Сняв трубку, я услышал женский голос, предупредивший, что со мной будет говорить Мадрид. Особого удивления это у меня не вызвало, так как иногда мне звонили из Испании, в том числе члены Ассоциации летчиков-республиканцев. Я стал ждать соединения и вдруг услышал незнакомый голос и ошеломившие меня слова: «Папа, я Мишель!»