Анатолий Гуревич - Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента.

Только этот приведенный пример свидетельствует о большей правдивости, осведомленности Виктора Александрова о деятельности Виктора Соколова – Кента. На стр. 7 помещено вступление, состоящее из четырех различных фотографий, рядом с которыми помещены указания страниц, на которых освещено содержание публикуемых материалов. Первая фотография вызвала у меня крайнее удивление. На ней я узнал себя в те далекие годы моей разведывательной деятельности за рубежом, возможно даже, в предвоенный период. Еще больше я удивился, прочитав – специальная организация-1 вступает в бой против абвера и СД.

Приводится рассказ всего того, что Виктор Александров слышал, нашел в архивных материалах, в том числе и принадлежавших гестапо. Конечно, утверждать, что все описанное автором полностью отвечает истине, нельзя. Однако впервые я обнаружил в тексте и правдивые описания деятельности советской разведывательной сети в Западной Европе и даже деятельности Соколова, Кента. Конечно, меня насторожила одна из первых пометок о том, кто такой Кент.

Виктор Александров на стр. 14 указывает:

«Несколько имен, только один человек: Виктор Соколов, он же Сьерра или Кент, советский офицер, руководил европейской сетью специальной организации 1 (Plusieurs noms. un seul homme: Victor Sokolov alias Sierra ou Kent, officier sovietigue; il 'dirigeait le reseau europen de l'O.S.1).

Мне говорили, что книга Виктора Александрова была написана и издана в США в самом начале шестидесятых годов. Если это так, то читателю будет ясно, что меня крайне удивило, что автору были уже известны две принадлежавшие мне фамилии, а именно Соколов и Гуревич (с. 18). Я уже несколько раз указывал на то, что фамилию Соколов я ввел в создаваемую мною легенду в конце апреля 1945 г. и о ней могли знать только завербованные мною и находившиеся одновременно со мной в Австрийских Альпах Паппвиц, Кемпа и Стлука. Под этой фамилией я представился офицерам французской армии и она была подтверждена «Центром» в министерство обороны Франции в Париже. Возникал единственно возможный вопрос: как мог, работая над своей книгой, автор уже узнать, что одна из используемых Кентом фамилий была Соколов? Еще в большей степени совершенно необъяснимым являлось то, что Виктор Александров уже тогда узнал мою настоящую фамилию – Гуревич. Во время моей разведывательной деятельности за рубежом, в том числе и после ареста гестапо, фамилию эту никто не мог знать. Правда, у меня мелькнула мысль, что ее мог знать только Макаров, так как мы с ним в Москве встретились один раз, когда приносили присягу в ГРУ. Эта мысль не могла, однако, отвечать действительности, ибо Макаров, дававший в гестапо показания, в том числе и обо мне, эту фамилию не называл. Во всяком случае, гестапо меня ею не изобличало.

Я не буду анализировать все то, что излагал в своей книге Виктор Александров. Однако хочу указать только на один ставший мне известный факт. В 1968 г. Мишель встретился с Виктором Александровым, и он, сделав на книге, автором которой был, трогательную надпись, адресованную сыну «своего героя», заверил его, что его отец был весьма честным человеком, патриотом своей Родины и никогда ей не изменял. Следует особо подчеркнуть, что к этому времени Виктор Александров уже собирался издавать свою книгу в Бельгии. Об этом Мишель узнал из самой авторитетной бельгийской газеты, в которой был опубликован отрывок из готовившейся уже к печати книги. Мишель не выдержал и обратился к автору с письмом.

Виктор Александров, получив письмо Мишеля, счел нужным опубликовать в своей книге, издаваемой в Бельгии, часть этого письма (с. 325). Книгу, трогательную надпись на ней и опубликованную часть письма мы с Лидочкой увидели, находясь при счастливой встречи с Мишелем, нашей невесткой и внуком в Аликанте. Я был настолько взволнован увиденным, что попросил Мишеля снять фотокопию дарственной надписи и опубликованного письма. Я храню их с большим вниманием у себя в архиве.

Итак, возвращаясь к обнаруженным нами в бандероли воспоминаниям Мишеля и Маргарет. Прежде всего должен подчеркнуть, что воспоминания были написаны еще задолго до того, как с помощью Александра Игнатова и жены Жиля Перро Мишель получил наши координаты в Ленин граде, а тем более еще до нашей встречи с ним и до того, как он узнал о том, что в Советском Союзе начато глубокое изучение материалов, касающихся разведывательной деятельности его отца, закончившееся тем, что 16 июля 1991 г. было принято решение о реабилитации Кента, правда, об этом ему было официально объявлено только 8 августа.

Ко времени написания воспоминаний Маргарет и даже Мишель имели возможность «изучать» деятельность Кента только по публикуемым за рубежом книгам и статьям в различных журналах и газетах и даже по созданным кинофильмам. Все это было весьма противоречиво. Несмотря на это, как пишут Мишель и Маргарет, они всегда были уверены в том, что Кент не предатель, а честный человек, патриот Советского Союза, интернационалист. Я не буду подробно останавливаться на всех вопросах, затронутых в полученных нами воспоминаниях. Хочу начать с того, что писал Мишель о французском писателе Жиле Перро. Изданная в 1967 г. книга «Красная капелла», но мнению Мишеля, имела наибольший успех. Она была издана почти в 20 странах.

Мишель подчеркивает в своих воспоминаниях, что он был всегда очень благодарен Жилю Перро за то, что в 1965 г., после того как прошедшие двадцать лет после окончания Второй мировой войны они с матерью считали, что Кент исчез или мертв, именно этот писатель вернул ему отца, вернул его живым и указал конкретно, что он жив и здоров, проживает в Ленинграде. Именно с этого момента, как пишет Мишель, он решил вплотную заняться розыском своего отца, сбором информации, изучением всех публикаций, касающихся сети советской разведки, именуемой теперь все чаще «Красной капеллой».

Далее Мишель пишет в своих воспоминаниях: «...факт заключается в том, что я как сын с самого начала отвергал все то, что было направлено против моего отца». Он отмечает, что Жиль Перро, безусловно, был писателем, способным завоевать себе успех, раскрывая историю разведки, которая никогда не будет действительно раскрыта публично. Мишель признает с учетом сказанного, что Жиль Перро как писатель написал замечательную книгу, ставя перед собой создание написания романтической книги, способной заинтересовать читателей всех поколений. Однако основной целью, которую он, безусловно, ставил перед собой, – обеспечение помощи Леопольду Трепперу, в том числе и получение им разрешения на выезд из Польши во Францию. Для того чтобы осуществить свое стремление. Жиль Перро несколько раз выезжал в Польшу, стремясь как можно больше узнать о «Красной капелле». Видимо, тогда он узнал и о Кенте – его фамилию, которая до этого скрывалась, и то, что он жив и проживает в Ленинграде. Учитывая сказанное, Мишель ставит в своих воспоминаниях и в последующих беседах со мной один весьма существенный вопрос: почему Жиль Перро не попытался ни разу встретиться с Кентом во время своих поездок по разным странам, а возможно, даже и находясь в Советском Союзе?