Владимир Горончаровский - Арена и кровь: Римские гладиаторы между жизнью и смертью

После смерти Отона остатки его гладиаторов перешли на сторону Веспасиана, которого в борьбе за трон поддержали легионы, размещенные в Сирии и Иудее. Впрочем, и ему от них было мало толку: при штурме войсками утвердившегося в Риме Вителлия Таррацины, одного из городов в Средней Италии, всего «несколько гладиаторов оказали отпор врагу и дорого продали свою жизнь, остальные устремились к кораблям, где их ждала та же гибель» (Тас. Hist. III. 77). Продолжение борьбы сторонников Веспасиана против императора Вителлия привело к обострению ситуации в государстве. Военных сил катастрофически не хватало и опять пришлось прибегнуть к помощи гладиаторов. Чтобы переломить ход событий в лучшую для себя сторону, Вителлий отправил в Кампанию, где от него отпали флот и прибрежные города, своего брата с военными кораблями, «новобранцами и отрядом гладиаторов… Но повсюду он был или разбит, или предан» (Suet. Vit. 15. 1–2). Приведенные примеры показывают, что обученные единоборству гладиаторы, как правило, плохо взаимодействовали в строю и, во всяком случае, не принесли особого успеха своим военачальникам.

Позднее Марк Аврелий (рис. 32) в период затяжной войны 167–174 гг. на дунайской границе с германскими племенами квадов и маркоманнов пополнил свои изрядно поредевшие войска специальным отрядом из гладиаторов, присвоив ему многообещающее название «Услужливые» (Iul. Capit. М. Anton. XXI. 7). Правда, это не прибавило ему популярности в народе: люди говорили, что, «отняв развлечение, он хочет заставить народ заниматься философией» (Iul. Capit. М. Anton. XXIII. 5). В последний раз римская армия была усилена гладиаторами из знаменитых капуанских школ во время гражданской войны 193 г. по личному почину любившего поупражняться с гладиаторским оружием императора Дидия Юлиана, ожидавшего подхода к Риму войск своего соперника Септимия Севера (Ael. Spart. Did. Iul. VIII. 3; IX. 1).

Среди известных нам примеров участия гладиаторов в войнах на первом месте не только по хронологии, но и по своему масштабу, безусловно, стоит грандиозное движение рабов под предводительством Спартака (73–71 до н. э.), которое считается одним из самых значительных проявлений кризиса Римской республики в I в. до н. э. К сожалению, до нас дошли только фрагменты «Истории» Гая Саллюстия Криспа (86–35 до н. э.), где подробно описывалось восстание Спартака, а специальный исторический труд ритора I в. н. э. Цецилия Калактинского о рабских войнах известен только благодаря упоминанию о нем у Афинея (Athen. VI. 104), поэтому о ходе событий мы можем судить лишь в самых общих чертах, в основном по обрывочным сведениям других античных авторов.

Как известно, начало восстанию было положено группой рабов-гладиаторов из частной школы Лентула Батиата в Капуе. Среди двухсот обитателей здешних казарм нашлись люди, которые не желали стать предметом развлечения для римской публики и были готовы рискнуть жизнью ради свободы. Никто из них не был запятнан какими-либо преступлениями, и попали они в эту школу «исключительно из-за жестокости хозяина, насильно заставившего их учиться ремеслу гладиатора» (Plut. Crass. 8). Мы знаем, что Спартак выступал на арене в качестве мирмиллона (Flor. III. 20. 12). При этом, судя по тому, что с ним была жена, он находился в несравненно лучшем положении, чем все остальные, ведь избранным профессионалам в таком случае полагалась отдельная комната или комнаты. Тем не менее он принял участие в заговоре, который был раскрыт, но несколько десятков человек (античные авторы называют разные цифры — от 30 до 78), вооружившись кухонными ножами и вполне способными заменить копья длинными железными вертелами, напали на стражу и вырвались на свободу. Среди выбранных ими предводителей, наряду с фракийцем Спартаком, упоминаются еще двое — галлы Крикс и Эномай (Oros. V. 24. 1). Относительно третьего из предводителей стоит отметить, что его очень редкое греческое имя Эномай вряд ли было дано ему при рождении. Прежде всего оно ассоциировалось с легендарным царем города Писа в Элиде, той самой области Древней Греции, где проводились знаменитые Олимпийские игры. Видимо, все дело в том, что данный мифологический персонаж прославился своими победами в гонках колесниц и убийством проигравших эти состязания женихов дочери. Именно поэтому такое имя могли счесть подходящим для новобранца гладиаторской школы, чтобы он выступал под ним на арене.

Кто же такой был Спартак и как он попал в Италию? К сожалению, его жизнь до гладиаторской школы во многом окутана тайной. Одно мы знаем вполне определенно: его родиной была Фракия — страна на севере Балканского полуострова, а если более конкретно — область племени медов, упоминаемых Страбоном в числе «народностей, чрезвычайно склонных к разбойничеству» (Strab. VII. 5. 12). Если попытаться нанести на современную политическую карту территорию их обитания в среднем течении р. Стримон, на западных отрогах Родопских гор, то она сопоставима с Юго-Западной Болгарией, где в городе Сандански, почти на границе с Грецией и Югославией, установлен единственный в мире памятник Спартаку. Скупую информацию о начальном периоде его жизни дает Луций Анней Флор, написавший свои «Эпитомы римской истории обо всех войнах за семьсот лет» на основе труда Тита Ливия. По словам этого историка, сначала он был римским «солдатом из фракийских наемников», затем дезертировал и стал разбойником, и только потом, когда он попал в плен к римлянам, за огромную физическую силу его продали в гладиаторы (Flor. III. 20. 8; см. также: Арр. Bell. Civ. I. 116). Отсюда, по крайней мере, ясно, что Спартак какое-то время провел в римской армии. Как и когда это могло произойти? Исходя из анализа исторической ситуации, можно предположить, что в возрасте 18–20 лет [54] Именно такой возраст рекомендовался при наборе в римскую армию: Ле Боэк Я. Римская армия эпохи Ранней империи. С. 105. он оказался в отряде, отправленном в 86 г. до н. э. царем соседнего племени одрисов Садалом на помощь Сулле во время первой войны Рима с понтийским царем Митридатом VI Евпатором (Holleaux 1938. Р. 143–159). Такие подразделения с территорий за границами Римского государства нанимались за определенную плату и вливались в состав вспомогательных войск [55] Возможен и другой вариант развития событий, поскольку в 85 г. до н. э. Сулла вторгся «в страну медов и, сильно опустошив ее», заключил с ними мир (Plut. Sulla. 23; Eutrop. V. 7.1). Одним из условий этого договора могло быть право набора наемных воинских контингентов. . За время своей военной службы Спартак успел основательно познакомиться с организацией и тактикой римской армии, достигнув, быть может, командных должностей. Позднее это дало Юлию Цезарю повод упомянуть о пользе, которую принес восстанию рабов «полученный от нас опыт и дисциплина» (Caes. De bello Gall. I. 40). Служба Спартака продолжалась, скорее всего, до 78 г. до н. э. Именно в этом году Аппий Клавдий Пульхр в ранге проконсула Македонии одержал, как пишет Евтропий, «легкие победы над народами, жившими в провинции Родопы» (Eutrop. VI. 2.1) [56] Естественно, в I в. до н. э. провинции с таким названием еще не было. Евтропий, живший в IV в. н. э., в данном случае отталкивался от реалий своего времени. , начав, таким образом, покорение той области Фракии, которую занимали меды. Видимо, это и послужило причиной дезертирства молодого фракийца, превратившегося в «разбойника», воевавшего с римлянами [57] Судя по фразе Плутарха: «…однажды, когда Спартак впервые был приведен в Рим на продажу» (Plut. Crass. 8), в гладиаторскую школу Лентула Батиата его перепродал первый, не известный нам хозяин. . Сколько лет могла продолжаться его вооруженная борьба за свободу, трудно сказать, но военные действия во Фракии велись почти три года, завершившись в 75 г. до н. э. В любом случае, для нас важен тот факт, что еще до пребывания в гладиаторской школе будущий вождь восстания уже обладал вполне определенными военными навыками.