Нэнси Голдстоун - Четыре королевы

«Исламская империя» именовалась халифатом и в теории должна была объединять все земли, населенные мусульманами, под духовной и светской властью одного правителя — халифа. Но фактически к XII веку халифат уже распался, и багдадский халиф обладал лишь номинальной властью над большинством исламских территорий. Через десять лет после описываемых событий, в 1258 году монголы захватят Багдад, плененного халифа завернут в ковер и затопчут конями (почетная казнь без пролития крови), а его дворец отдадут несторианскому патриарху. (Прим. ред.).

Вся описываемая здесь история происходила на фоне татаро-монгольского нашествия под предводительством хана Батыя, внука Чингисхана, о чем автор вскользь упоминает выше. В 1237 году они напали на Рязань, Владимир, в 1240 году был взят и разорен Киев.

В течение 1241 года орда проникла на земли Польши и разбила в великом битве под Лигницем объединенное войско польского короля и тевтонского ордена. Затем монголы взяли Краков и пошли на Моравию, а оттуда — в Венгрию. Немного не дойдя до Адриатического моря, они, к великому счастью Западной Европы, повернули обратно, поскольку пришло известие о смерти великого хана Угэдся, и все чингизиды должны были собраться в Каракоруме на совет для избрания нового хана. Следует отметить, что свирепость и варварство монголов не то чтобы были преувеличены, но слишком выпячивались перепуганными современниками. В данном контексте было бы неплохо вспомнить о резне, устроенной крестоносцами в первом походе, когда кровь на улицах Иерусалима доходила до колен копей, а христианские воины убивали даже сдавшихся в плен женщин. Степняки имели свою систему ценностей и свой жесткий кодекс чести — который, в отличие от европейцев, неукоснительно соблюдали; они могли отпустить врага, проявившего мужество, и убить соседа за то, что наступил на порог, входя в юрту. Нематериальные достижения оседлых цивилизаций их совершенно не интересовали. Ценнейшей частью добычи были, кроме всего прочего, пленники, которых можно было выгодно продать. Потому практичные монголы убивали только тех, кто вступил в бой или мешал грабить. Пирамиды из голов, упомянутые ниже по тексту, воздвигали в Средней Азии вплоть до последней трети XIX века, но эта традиция пошла от Тимура (Тамерлана), т. е. лишь с конца XIV века. Более того, значительная часть монголов уже давно исповедовала христианскую религию (в форме несторианства) — им это совершенно не мешало воевать (как и прочим христианам!) и жить по заветам предков. (Прим. перев.).

К описываемому времени княжество Эдесса уже пало. (Прим. ред.).

В данном случае автор неуклюже пытается оправдать последующее вероломство крестоносцев. На самом деле значительная часть монгольского войска (и, судя по всему, сам хан Хулагу) уже являлись христианами несторианского толка; широчайшую известность получила походная церковь-юрта старшей жены хана, кераитки Докуз-хатун. Известно, что на завоеванных ими исламских территориях монголы покровительствовали христианам, но куда важнее тот факт, что они — в отличие от европейских владык — не нарушали заключенных ими соглашений. (Прим. ред.).

Джихад — священная война для защиты истинной веры. Участие в нем считается не только почетным, но и обязательным для всякого правоверного мусульманина призывного возраста. По сути, это аналог крестового похода у христиан. У разных цивилизаций — разные приемы воздействия на людей, а результат одинаков: люди поднимаются как один, сражаются не за страх, а за совесть, и вероятность победы в бою повышается. Настроенные таким образом участники первого крестового похода творили чудеса отваги и стойкости; но времена изменились — после 40 лет бесчинств и грабежей под предлогом борьбы за веру в Лангедоке рыцарство уже не воодушевлялось отвлеченными идеями. Людовику с его далекими от реальности представлениями следовало бы родиться лет на двести раньше! (Прим. перев.).

При всем уважении к военным талантам мамлюков следует отметить, что в сражении при Айн-Джалуте 3 сентября 1260 года, решившим судьбу Ближнего Востока (а заодно и государств крестоносцев), египетская армия имела многократное превосходство над «обсервационным корпусом» Китбуги-нойона. Монголов погубила демократия: основная часть войска Хулагу отбыла обратно в Каракорум для участия в выборах нового великого хана. (Прим. ред.).

Выяснить точнее, что представляла собой эта болезнь, сложно, так как средневековые источники всегда и всюду очень сбивчиво излагают симптомы. Исходя из того, что основным питанием войска в отсутствие подвоза свежих продуктов были в основном хлеб (лепешки) из лежалой муки и вяленое мясо, современный медик, с которым я консультировалась, поставил вероятный диагноз — цинга или какое-либо иное проявление жестокого авитаминоза. (Прим. перев.).

Автор путает сюжет произведения. История Тристана и Изольды, исходная версия которой относится к глубокой кельтской древности, была использована многими авторами Средневековья. Но в XIII веке на юге и на севере Франции имел хождение роман, в котором Тристан был племянником и рыцарем короля Марка и не кончал жизнь самоубийством, а умер от тоски и ран, полученных в бою. Именно этот роман могли читать провансальские сестры. Имя «Тристан» в романских языках ассоциируется с «печалью», «горем», поскольку сходно со словом «tristia» — печаль. (Прим. перев.).

Болезнь, от которой умер Раймонд, носила хронический характер, и, несмотря на формальные обещания, и он сам, и Бланка знали, что никуда он не поедет. Он нашел в себе силы проводить до порта отплытия дочь Жанну и ее мужа Альфонса де Пуатье — которые, как упомянуто в тексте, отправились за море позже всех. Несколько дней спустя, уже по дороге домой, он окончательно слег, а вскоре и умер.

О хитроумных манипуляциях, сопровождавших передачу власти его зятю, см. в приложении «Два графа». (Прим. перев.).

Гасконь изначально входила в состав герцогства Аквитанского (границы которого то расширялись, то сокращались на протяжении веков). С 1137 года Аквитания принадлежала наследнице последнего герцога Гильома X, Элеоноре (Альеноре), и ее супруг Людовик VII имел возможность распоряжаться этой обширной и богатой территорией. Но в 1152 году, ровно за сто лет до описываемых событий, Элеонора вышла замуж вторично за короля Англии Генриха II Плантагенета, и с тех пор Аквитания стала частью английских владений. Сто лет — большой срок, тем более для Средневековья; права английских королей на эту территорию были неоспоримы, но по мере проникновения французских королей в области, примыкающие к Аквитании, геополитические задачи вступали в конфликт со старыми правами. В конце концов (в правление правнука Генриха III) на этой почве разразилась Столетняя война. (Прим. перев.).