Павел Милюков - История второй русской революции

«Положение о временном Совете Российской республики» на основаниях, условленных между вождями Совета и «цензовыми элементами», было опубликовано 3 октября вместе с постановлением правительства о созыве Совета республики на 7 октября и о прекращении его сессии «за неделю до открытия заседаний Учредительного собрания» (то есть 20 ноября). Таким образом, сессия Совета должна была продолжаться всего шесть недель. В первых числах октября Керенский поднял в правительстве вопрос, обсуждавшийся «демократией»: о переходе правительства в Москву и о созыве там Совета. Ввиду германских побед в Рижском заливе вновь был поднят вопрос об эвакуации Петрограда, и правительство уже решило перевести в Москву в первую очередь те части министерств, которые тесно связаны с центральным управлением и должны находиться при правительстве. Н. М. Кишкин уже приступил к исполнению возложенного на него поручения — приготовить для правительства, министерств и Совета помещение в старой столице. Но, когда известие о намерениях Керенского появилось в газетах, «революционная демократия» и в особенности ее левое крыло, забила тревогу. Здесь не сомневались, что Керенский хочет таким образом отделаться от Советов. Несомненно затем, что этим же предрешался спорный вопрос о месте созыва Учредительного собрания в смысле желаний умеренных элементов и против определенного решения Совета. Один из советских лидеров заявил члену правительства, что переезд в Москву есть «нож в спину революции». На это он получил характерный для настроения момента ответ, что зато оставление в Петрограде есть «удар в грудь немецкого штыка». Большевики уже обсуждали в своем ЦК возможность устройства коммуны в Петрограде в случае отъезда правительства. Член исполнительного комитета Богданов (левый меньшевик) предсказывал, что «если правительство Керенского будет заседать в Москве, то в Петрограде образуется новое правительство».

Все эти толки остановили правительство. Было решено вопрос об эвакуации столицы передать на решение Совета республики, который должен был открыть свою сессию в Петрограде. Для этого был спешно приспособлен зал Мариинского дворца, оказавшийся достаточно просторным для размещения 550 членов Совета. Понадобилось лишь заменить мягкие кресла, в которых мирно восседали сановники старого Государственного совета, демократическими стульями, более подходившими к составу нового собрания. Конечно, из зала были устранены все воспоминания о старой власти: завешен герб, висевший над председательской трибуной, и закрыта полотном знаменитая картина Репина, представлявшая государственных мужей старого Совета в юбилейном заседании под председательством Николая Второго.

Состав Совета республики определился следующим образом:

I. По списку демократических организаций

(социалистическая демократия):

Партии:

1. Социалисты-революционеры 63

2. Меньшевики-оборонцы 62

3. Большевики 53

4. Интернационалисты социал-демократы (объед.) 3

5. Народные социалисты 3

6. Группа «Единство» (Плеханова) 1

7. Украинские социал-демократы 1

Организации:

1. Исполнительный совет крестьянских депутатов 38

2. Земская группа 37

3. Представители фронта 25

4. Кооперация 18

5. Рабочие кооперации 5

6. Экономические организации 6

7. Земельные комитеты 5

8. Казачье самоуправление 5

9. Казаки 3

10. Железнодорожный союз 4

11. Почтово-телеграфный союз 2

12. Флот 3

13. Учительский союз 2

14. Крестьянский союз 2

15. Бюро совещания советов прис. пов. 1

16. Военно-окружные комитеты 2

17. Губернские исполнительные комитеты 4

18. Земские работники 1

19. Женские организации 1

20. Увечные воины 1

21. Демократическое духовенство 1

22. Мелкие демократические группы 15

Итого: 367

II. По списку « цензовых групп»

(несоциалистическая демократия и «буржуазия»)

1. Партия народной свободы 56

2. Представители торговли и промышленности 34

3. Совет московской совещательно-общественной

деятельности 15

4. Совет земельных собственников 7

5. Казачество 22

6. Академический союз 3

7. Радикальная демократическая партия 2

8. Всероссийское общество редакторов 2

9. Лига равноправия женщин 2

10. Главный комитет женского союза 1

11. Старообрядцы 2

12. Духовная академия 1

13. Всероссийский совет духовенства и мирян 1

14. Всероссийский совет педагогов духовных школ 1

15. Центральный военно-промышленный комитет 1

16. Центральное бюро Всероссийского совета инженеров 1

17. Отдельные национальности 5

Итого: 156

III. (Социалистическое) представительство национальностей

1. Евреи 4

2. Мусульмане 4

3. Украинцы 2

4. Белорусы 2

5. Поляки 2

6. Литовцы 2

7. Латыши 1

8. ? 1

9. Эстонцы 1

10. Армяне 2

11. Грузины 2

12. Совет горцев 1

13. Приволжские народности 1

14. Буряты 1

15. Совет национал-социальной партии 1

Итого: 27

Всего: 550

После ухода большевиков (53) осталось 497 членов Совета республики и в этом числе 314 членов по списку «демократических» организаций и ровно вдвое меньше по списку «цензовых элементов» (156). Если, однако, вспомнить политическую позицию кооператоров и крестьян, а отчасти земской группы и экономических организаций на демократическом совещании, то увидим, что большинство у «революционной демократии» по всем важнейшим вопросам момента было в Совете далеко не бесспорное. При переходе кооператоров и крестьянских депутатов вместе с плехановцами и с народными социалистами на сторону несоциалистической части Совета (67 голосов) приведенные цифры вместо 2/3 и 1/3 превращались уже в 247 и 223. Голоса земской группы, экономических организаций и земельных комитетов (48) уже давали при таком распределении перевес «цензовым» элементам, даже если бы на стороне социалистических партий Совета оказались все представители народностей (226 и 271 голосов). Разумеется, все это могло проявиться лишь на вопросах общенациональных. Но ведь на этих последних и сосредоточивалась вся партийная борьба текущего момента. И от позиции названных групп, от которых можно было ждать умеренности и свободы от подчинения партийной дисциплине социалистических партий, зависело теперь, сыграет ли Совет республики ту роль опоры правительства, которая вытекала из самой идеи коалиционной власти, или же, наоборот, он нанесет этой идее, а вместе с ней и революционному правительству вообще, последний coup de grace [107].

Когда члены Совета республики собрались на первое заседание за час до его открытия, к четырем часам 7 октября, у многих скептиков несколько отлегло от сердца. В этом зале сошлись все сколько-нибудь видные деятели, выдвинутые революцией. Многие из них, бывшие новичками в начале революции, теперь уже прошли через ряд тяжелых испытаний, до некоторой степени заменивших им государственную опытность. На ум невольно приходило сравнение этого состава, намеченного центральными комитетами партий и организаций, почти лишенного обычного балласта больших собраний, с тем пока загадочным лицом грядущего «хозяина земли русской», какое откроется через полтора месяца в Таврическом дворце как итог первого опыта всеобщего избирательного права в обстановке русской темноты и политической неподготовленности. Члены Совета говорили друг другу, осматриваясь по сторонам: хорошо, если Учредительное собрание будет не хуже этого!