Ростислав Самбук - Буря на озере

- Жена была дома?

- Пообедали вместе, потом она по магазинам пошла.

- Когда вернулась?

- А кто ж ее знает? У нее надо спросить - думаю, около пяти.

- И от трех до четырех часов никто не заходил к вам?

- Спал я, может, кто-нибудь и стучал.

- Со Стецишиным не виделись?

Капитан увидел, как зашевелилась кожа на лбу у Чепака, но глаз не отвел и ничем больше не проявил своего волнения.

- Каким Стецишиным? У нас в Озерске были только одни Стецишины, но исчезли... Давно исчезли, где-то в Америке, говорят.

- Когда вернулись в воскресенье с рыбалки? - Шугалий умышленно менял вопросы, чтобы не дать Чепаку возможности сосредоточиться.

- Вечером. Ветер нагнал волну, какая же рыбалка в бурю?

- С кем рыбачили?

Краем глаза капитан увидел, как вздрогнули пальцы Чепака. Вздрогнули и снова замерли.

- Один. На лодке ходил к острову.

- Поймали что-нибудь?

- Да, клевало. Несколько щук, лещи, окуньки. Ну, красноперки.

- Уху варили?

- Кого тут удивишь ухой?

- Ваша правда, - согласился Шугалий. - А кто еще рыбачил у острова?

- Не видал я никого. Камыши там, в камышах стоял, а рядом - никого.

- Когда каратели громили ваш партизанский отряд, - без всякого перехода спросил Шугалий, - вы, кажется, были в Любеке? Почему так произошло?

- Вот оно что! - У Чепака обиженно задрожали губы. - Вон оно что, я начинаю понимать, почему госбезопасность занимается этим делом. После войны меня уже спрашивали про это, но были свидетели, что командир отряда послал меня на связь в Любень.

- А я в этом и не сомневался. Но какое-то странное стечение обстоятельств: куренной Стецишин с карателями уничтожают партизанский отряд, в это время в Любеке...

Чепак предостерегающе поднял руку.

- Я понял, - перебил он. - Теперь вы про Ромка Стецишина спросите. Правда, через тридцать лет приезжает сын бандеровского куренного - что-то тут не ладно... Откуда мне известно про приезд Ромка, хотите знать? А кто у нас не знает про это? Озерск - не область, это у вас интуристы гостиницы заполонили, а у нас все на виду. Андрий Михайлович говорил, что Ромко приедет, вот откуда знаю. И про отряд расспрашиваете!.. Не раз уже спрашивали, но вот что... Свидетели у меня остались. Я в Любень болотами подался, а каратели через два часа начали наступление на отряд.

Понимаете, два часа... Документ есть, заместитель командира отряда в живых остался, в Залещиках сейчас живет, он вам подтвердит. Макар Войновский, в райисполкоме работает.

Шугалий почувствовал: Чепак говорит правду; и связанная им цепочка уже порвалась. Но ведь Олена Михайловна утверждает, что слышала голос Чепака в пять утра в воскресенье И вообще в воскресенье до полудня никто не видел Чепака.

Встал.

- Прошу вас в течение дня не отлучаться из ветлечебницы.

Фельдшер одернул полы белого халата, ничего не ответил, и Шугалий, идя к калитке, ощущал на затылке его тяжелый взгляд.

Малиновский уже ждал капитана и, видно, о чем-то узнал, потому что в его глазах Шугалий заметил нетерпение. Сказал, улыбаясь:

- У вас такой вид, Богдан, словно выследили убийцу, и нам остается только арестовать его. Ну, что там у вас?

Малиновский встал из-за стола. Сегодня на нем был уже не праздничный костюм, и галстук в горошек тоже остался в шкафу.

- Кузь в воскресенье на рассвете шел с канистрой, - сказал он. - С канистрой к озеру.

- Ну и что?

- Как - что? Нес бензин, таким образом, выходил на озеро.

- Мог бросить канистру в лодку и вернуться домой.

- Нет. Я видел его лодку. На носу багажник, но маленький. Канистра не влезет.

- А где он хранит мотор?

- Сарайчик у них на троих на берегу. Он и еще двое им пользуются...

- Вот там и оставил канистру.

- Нет, я разговаривал с ними. Зенон Каленик пришел на берег в половине седьмого. Лодки Кузя не было. Потом Кузя видели в селе уже после девяти.

- А этот Каленик?..

- Хотел лодку смолить, но начался ветер. Вернулся домой в семь.

Шугалий сделал какие-то заметки в блокноте с темно-красной кожаной обложкой. Любил красивые блокноты и ручки. Всегда носил с собой две или три шариковых с разноцветными стержнями. Сотрудники капитана знали: если Шугалий записывает что-нибудь Красными чернилами, стоит внимания. Но Малиновский не знал этого и равнодушно наблюдал, как капитан выводит на чистой страничке несколько красных цифр. Нарисовал да еще и поставил между ними черту.

- А вы сами видели Кузя? - спросил он.

- У них там забегаловка, - объяснил Малиновский, - чайной называется. Кузь в компании сидел.

- О чем разговаривали?

- Да ни о чем. Пьяная болтовня.

- Голос? - с интересом спросил Шугалий. - Какой у Кузи голос?

- Обыкновенный.

Капитан нетерпеливо щелкнул пальцами.

- Бас, тенор, дискант? Хриплый?

- Тонкий голос, и сам он длинношеий. Говорит, будто булькает. С хрипом булькает.

- С хрипом?

- Может, простужен.

- Мог и простудиться, - согласился Шугалий. - У вас над озером как задует...

- Еще говорили - хоронится Кузь...

- Как "хоронится"?

- В селе все замечают. К озеру огородами прошел, а улицей ближе. И не приглашает к себе.

- Раньше приглашал?

- Не очень.

- Вот видите.

- Но ведь и на рыбалку ездит один. Раньше компаний не чурался, а теперь преимущественно один.

- Но ведь в чайной сидел не один.

Малиновский пожал плечами.

- Народ говорит...

- Кто этот народ?

- Ну, Каленик. Еще этот, - заглянул в записную книжку, - Лопатинский. Напротив усадьбы Кузя живет.

- Любопытно. - Шугалий поиграл стерженьками ручки, высовывая и задвигая их. - А теперь, лейтенант, соберите мне сведения о Чепаке. Знаете такого?

- Ветфельдшера? При чем тут Чепак?

- Расспросите соседей: может, кто-нибудь видел его в субботу днем, возможно, от трех до четырех к нему заходил Роман Стецишин. И что делал Чепак в воскресенье на рассвете?

- Я думал, что Опанас Кузь заинтересует вас.

- Никуда не денется ваш Кузь.

- Конечно, не денется. Но Чепак?

- Олена Михайловна Завгородняя утверждает, что Чепак заходил к ним на рассвете в воскресенье.

И что Андрий Михайлович, очевидно, ушел с ним.

Таким образом, кто-то был у Завгородних рано утром в воскресенье. Может, и не Чепак, он утверждает, что не виделся с Андрием Михайловичем, но алиби у него нет. Поищите его вы, лейтенант, это очень важно.

А я - снова к Завгородним.

- Попробуйте яблок, Микола Константинович. - Олена Михайловна высыпала из фартука прямо на стол с десяток больших плодов. - Это мелба, как раз сейчас поспевают. Таких в Озерске не найдете, Олекса привез аженцы из Львова, и второй год плодоносит.

Шугалий выбрал краснобокое, с сизым отливом яблоко, надкусил. Сладкое и пахнет медом.

- Когда придет Олекса? - спросил он.

- Только что выскочил. Мотор испортился, а надо поливать цветы, вот за какими-то запчастями и побежал. Сказал, через часок вернется. А вы пока ешьте яблоки, вот журналы...