Сергей Цветков - Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо

Раннее ростовское летописание не сохранилось. Отдельные извлечения из него встречаются в Лаврентьевской летописи, ряде летописных сводов XV в., Киево-Печерском патерике и в татищевской «Истории Российской» (см.: Кузьмин А.Г. Феодальная раздробленность Руси в XII — начале XIII века//http://www.portal-slovo.ru/download/history/ Kuzmin7.pdf. С. 24—25).

Залесье — южнорусское название Ростово-Суздальской земли, которая для жителей Среднего Поднепровья лежала за Оковским лесом, или Лесной землей (см. с. 238).

Как, например, Сарское городище (в окрестностях Ростова) — один из общинных центров мери, возникший в VIII в. и запустевший только к началу XIII в. (см.: Горюнова Е.И. Этническая история Волго-Окского междуречья // Материалы и исследования по археологии СССР. № 94. М., 1961. С. 95—109, 198—205; Леонтьев А.Е. О времени возникновения Сарского городища // Вестник Московского государственного университета. Сер. 8. История. 1974. № 5. С. 73).

Повесть временных лет последний раз упоминает мерю под 907 г. Однако неславянское население Ростово-Суздальской земли (уже без этнического названия) фигурирует и в нескольких более поздних статьях летописи, рассказывающих о событиях XI в. Поэтапность процессов ассимиляции мери обусловила наличие нескольких ее археологических групп, каждая из которых соответствует определенному периоду в освоении того или иного района славянами. Так, смешанные славяно-мерянские памятники в Ярославском Поволжье относятся главным образом к IX—X вв., во Владимирской области — к X—XI вв., костромские — к XI—XII вв., (см.: Дубов И.В. Спорные вопросы этнической истории Северо-Восточной Руси IX—XIII веков // Вопросы истории. 1990. № 5. С. 19—20). Впрочем, в отдельных местах славянизация финно-угров затянулась до XIII— XIV вв. (см.: Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. С. 192).

Одно ростовское предание, записанное в XVII в., говорит, что часть местного мерянского населения выселилась в пределы Волжской Булгарии, к родственным черемисам (см.: Ключевский В.О. Указ. соч. Т. I. С. 299).

Топоним Ростов — славянского происхождения. Населенные пункты со схожим названием в Средние века отмечены на территории как Северной, так и Южной Руси (ср. упоминаемый в Повести временных лет Ростовец близ Киева, рузская волость Ростовцы, серпуховская волость Растовец первой половины XIV в., тульская Растовицкая волость XVI в., многочисленные речки и деревни Ростовки и т. д.), а также в славянском Поморье (Росток).

Название Суздаля — предмет неутихающих споров между сторонниками финно-угорского и славянского происхождения топонима. Первых — большинство, хотя сколько-нибудь убедительной финно-угорской этимологии до сих пор предложено не было. По сути, эта гипотеза держится на незамысловатой и уязвимой посылке: поскольку город лежит в окружении мощного пласта географических названий финно-угорского происхождения, то и его наименование, труднообъяснимое из славянского языка, следует считать финно-угорским. Попытки дать слову «Суздаль» славянскую этимологию действительно долгое время страдали лингвис тической наивностью (см., напр., «Краткий топонимический словарь» В.А. Никонова). Однако в последнее время все более солидное научное обоснование получает многообещающая гипотеза, выдвинутая еще видным славистом XIX в. Ф. Миклошичем, согласно которой название Суздаля происходит от старославянского глагола съзьдати (см.: Горбаневский М.В., Дукельский В.Ю. По городам и весям «Золотого кольца». М., 1983. С. 130; Горбаневский М.В., Емельянова М.И. Улицы Старой Руссы: История в названиях. М., 2004 // http://russa.narod.ru/books/streets/ index.htm., гл. 1; Нерознак В.П. Названия древнерусских городов. М., 1983. С. 166).

По вопросу о времени основания Владимира существуют две основные точки зрения. Приверженцы первой считают, что город носит имя не Владимира Мономаха, а Владимира Святого, который и заложил его около 990 г. (см.: Валентин, архиепископ Владимирский и Суздальский. Начало распространения христианства на Владимиро-Суздальской земле: Доклад, посвященный 1000-летию Крещения Владимиро-Суздальской земли (990— 1990) // Дмитрий Камшилин. К вопросу о дате основания г. Владимира / Под ред. Шевченко СВ. Владимир, 1992. С. 20—37; Рапов О.М. Русская церковь в IX — первой трети XII в. Принятие христианства. М., 1988. С. 288—302). Уязвимые места этой гипотезы — относительно позднее упоминание топонима в древнейших списках летописи (под 1154 г.) и отсутствие в городе культурных слоев древнее XII в. Второе мнение — об основании Владимира около 1108 г. — высказано Н.Н. Ворониным, см., напр.: Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII—XV веков. М., 1961. Т. I. С. 42, и поддержано большинством исследователей, в том числе А.Н. Насоновым и М.Н. Тихомировым (см.: Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. С. 182; Тихомиров М.Н. Древнерусские города. С. 402). Но, по всей видимости, и оно нуждается в корректировке в пользу более поздней датировки, ввиду того что в 1108 г. Владимир Мономах княжил в Переяславле, тогда как местная гидронимика (реки Лыбедь, Ирпень, Почайна) явно указывает на то, что эти названия принесены сюда переселенцами из Киевской области. Киевским же князем Владимир Мономах стал только в 1113 г.

«Вывоз такого товара, как льняные ткани, — пишет Ю.А. Лимонов, — дает возможность безошибочно определить место их изготовления: Владимиро-Суздальская, Новгородская и Смоленская земли. Действительно, только эти области производили лен-долгунец, так как в силу при родных условий на юге Руси эта культура почти не произрастала» (Лимонов Ю.А. Из истории восточной торговли Владимиро-Суздальского княжества // Международные связи России до XVII в.: Сб. ст. М., 1961. С. 56). Производство льняных тканей в Ростово-Суздальской земле подтверждается и материалами археологии, см.: Очерки истории СССР. Период феодализма. IX—XV вв. Ч. I. M., 1953. С. 322.

См. устав новгородского князя Всеволода Мстиславича: «А у гостя… имати у низовьского [для новгородцев Ростово-Суздальская земля была «низовской» землей, находящейся ниже по Волге] от дву берковска во щаных полъгривне серебра да гривенка перцю…»

Находки на Белоозере булгарской керамики XII в. подтверждают тесные связи местной «чуди» с Волжской Булгарией (см.: Голубева А.А. Белоозеро и Волжские болгары // Материалы и исследования по археологии СССР. № 169. М., 1969. С. 41, примеч. 2).

Оценивая характер русско-булгарских войн, В.Н. Татищев писал: «…по истории русской нахожу, что болгары хотя некогда с русскими воевались, однако ж видно, что не много о том прилежали и не искали чужого приобрести, но свое паче защищать старались» (Татищев В.Н. Указ. соч. Т. I. С. 269). Действительно, создается впечатление, что вторжения булгар в Ростово-Суздальскую землю не преследовали завоевательные цели, а были отчаянной попыткой приостановить активное проникновение русских в Заолжье. Поход 1152 г. стал последним известным предприятием такого рода.