Михаил Смолин - Тайны русской империи

Другой знаменитый православный богослов, недавно прославленный церковью, писал: «Из Библии ясно видно, что поставление царя Израилю было предусмотрено законом, данным от Бога Моисею, и за четыреста лет до своего осуществления уже получило для себя Божественное благословение. “Аще же, — говорил Господь народу израильскому чрез Моисея, — внидеши в землю, юже Господь Бог твой даст тебе в жребий, и приими ю, и вселишися на ней, и речеши: поставлю князя над собою, якоже и прочий языцы, иже окрест мене: поставляя, да поставиши над собою князя, его же изберет Господь Бог твой” (Втор. 17, 14—15)… установленная в Израиле царская власть представляется в Библии фактом положительным, учрежденным от Бога для спасения израильского народа от врагов его, как об этом свидетельствуют слова Господа Самуилу: “и да помажеши его (Самуила) царя над людьми Моими, Израилем, и спасет люди Моя от руки иноплеменничи: яко призрех на смирение людей Моих, яко взыде вопль их ко Мне”» (1 Цар. 9,16) {11} 11 Архиепископ Серафим (Соболев). Об истинном монархическом миросозерцании // Архиепископ Серафим (Соболев). Статьи и проповеди. СПб., 1994. С. 31. .

«Израильтяне, — писал профессор Л.П. Лопухин, — очевидно, не вполне уясняли себе великую идею богоправления, по которому они должны были быть исключительно подданными единого небесного Царя Иеговы, должны были управляться только Им, чрез посредство тех особых правителей, которых Он призывал и которые находились под Его особым руководством. Собственно, принцип монархии отнюдь не отвергался законом Моисеевым, но только по этому закону израильтяне должны были подчиняться Монарху небесному, а не земному. Такое правление дано было им в качестве видимой гарантии для вверенной их хранению великой истины единобожия, и для сохранения этой истины они были изолированы от остального мира в св. земле; для постоянного напоминания им этой истины им назначено было только одно место общественного богослужения, и они во всем должны были постоянно чувствовать свою всецелую зависимость от Бога, так что Иегова постоянно наказывал их за преступления, и Иегова же давал им избавление от внешних бедствий. Их единственным главою и вождем должен был быть единый, невидимый Бог. Но эту великую мысль народ никогда не уяснял себе вполне; она была слишком возвышенна для его жестоковыйности и требовала для себя более сильной веры, чем к какой способен был он» {12} 12 Лопухин А.П. Библейская история при свете новейших исследований и открытий. Ветхий Завет. Т. 2. СПб., 1890. С. 52. .

Римское государство, безусловно, было одной из мировых вершин государственности вообще. Недаром последующая история человеческих обществ являет собою столько попыток восстановления, продолжения и подражания римской государственности (Византийская империя, империя Каролингов, Священная Римская империя германской нации и т.д.).

Величие римской государственности не только в огромности территории, охватившей своими границами практически весь тогдашний цивилизованный мир. Территория есть лишь следствие мощи или слабости института государственности. Величие Рима произрастало из стремления быть лучшими и сильнейшими в мире, из особого ощущения-призвания римлян быть устроителями мира, дающими этому миру свою национальную систему устроения…

По одному преданию, Рим был основан в 753 году до Р.Х., по другому — в 751-м. Поначалу Римом правили цари, и только после свержения в 510 году до Р.Х. царя Тарквиния Гордого патриции смогли провозгласить Рим республикой. Уже при царях Рим был первым среди латинских городов.

После уничтожения царей Рим стал патрицианской, или аристократической, республикой, в которой шла борьба между патрициями и плебеями за гражданское равноправие, не мешавшая, кстати, этим группам выступать единой гражданской силой во внешних столкновениях. Лициниевы законы (367 г. до Р.Х.) впоследствии законодательно закрепили равноправие двух римских «сословий» и окончательно создали единство «римских граждан», состав которых в дальнейшем, с расширением завоеваний, пополнялся дарованием прав «римских граждан» преданным союзникам Рима.

Несмотря на то что патрицианская аристократия, безусловно, занимала долгое время все ответственные посты в Римском государстве и, по сути, была правящим классом, власть их держалась не столько на законе, сколько на нравственном обаянии, которым они пользовались у плебеев. Плебеи хотели равенства де-юре, но де-факто сохраняли патрициев стоящими у реального управления государством. Власть патрицианской аристократии оставалась лишь властью управительной, то есть ответственной за жизнедеятельность государства, что со славой удавалось исполнять многим поколениям римской знати. Верховная же власть все равно была в руках «самодержавного» римского народа, к которому апеллировали каждый раз, когда надо было решать важнейшие государственные задачи и должностные споры.

Таким образом, верховная власть Римского государства после изгнания Тарквиниев и до императорского периода была основана на принципе демократическом. Этот принцип в Риме служил в качестве законодательного основоположения римского государственного порядка, сглаживавшийся в реальной, практической управительной деятельности «лучшими людьми» — патрициями, которые, собственно, и властвовали. Пока такой порядок сохранялся, Рим был и мог действовать как единый и четко отлаженный общественный механизм.

Борьба плебеев и их народных трибунов за равноправие привела после принятия Лициниевых законов к постепенному вырождению патрицианских гражданских добродетелей, и после Пунических войн (Первая — 264—241, Вторая — 218—201 годы до Р.Х.) Рим стал превращаться, по сути, из республики латинян-римлян в Римскую мировую империю, еще тогда так не называвшуюся, но фактически превращавшуюся все более из национального римского государства во всемирное римское свсрхгосударство, объединявшее под державным римским орлом многочисленные завоеванные народы. После победы над Карфагеном Рим уже не имел достойных его противников и неприкрыто стремился ко всемирному владычеству.

Богатство римской знати стало способствовать падению нравов, а увеличение рабов отучало римских граждан от самостоятельного удовлетворения своих жизненных потребностей и как следствие вело к расслаблению нравственных устоев римского общества. В Риме, как писали историки, все более уходил в прошлое средний класс, а оставались только богатые и бедные. Богатые получали свои огромные доходы с римских завоеваний, а бедные («пролетарии») увеличивались вследствие того, что они не служили в армии.