Франсуа Гизо - История цивилизации в Европе

После смерти Кромвеля одни только республиканцы имели возможность посягнуть на правительство: они и овладели им, но не лучше прежнего сумели воспользоваться своею властью. Причиною этому было не отсутствие самоуверенности, по крайней мере, со стороны фанатических членов партии. Одна из брошюр Мильтона, обнародованная около того времени, написанная в высшей степени талантливо и увлекательно, носит следующее заглавие: «Легкое и быстрое средство установить республику». Вы видите, каково было ослепление этих людей. Они весьма скоро обнаружили такую же неспособность к управлению, какою отличались прежде. Мунк сделался двигателем события, которого ожидала вся Англия, реставрации Стюартов.

Реставрация эта была для Англии событием вполне национальным. Она соединяла в себе, по-видимому, достоинства правительства древнего, основанного на преданиях и воспоминаниях страны, с преимуществами правительства нового, еще не испытанного страною, еще не обрушившегося на нее своими ошибками, всею своею тяжестью. Прежняя монархия была единственною правительственною системою, которая в течение последних двадцати лет не повредила себе в общественном мнении своими недостатками и неудачами. От этих двух причин и зависела популярность реставрации; противниками ее были только крайние члены мятежных партий; все население непритворно приняло ее сторону. Оно видело в ней единственную возможность, единственное средство установления законного правительства, составлявшего предмет самых пламенных желаний страны. В этом именно смысле даны были и обещания; реставрация старалась облечься в форму законного правительства.

Действительно, после возвращения Карла II, управление государством прежде всего досталось в руки той части роялистской партии, которую мы назовем законною или легальною. Представителем этой партии был искуснейший вождь ее канцлер Кларендон. Как известно, с 1660 по 1667 год Кларендон был первым министром и влиятельнейшим лицом в Англии. Система Кларендона и его приверженцев была системою прежней партии законной реформы. Они стремились к установлению верховной власти короля, ограниченной законными пределами: в отношении налогов – палатами, в отношении личной свободы и частных прав – судебными учреждениями. Но что касается до правительства в собственном смысле слова, то в этом отношении они присвоили королевской власти почти совершенную независимость и решительное преобладание, не стесняясь большинством голосов в палатах, особенно в палате общин, или даже действуя наперекор этому большинству. Присоедините ко всему этому некоторое уважение к законному, установленному порядку, некоторую заботливость об интересах страны, нравственное достоинство, заслуживающее уважения, и вы получите характеристику семилетней администрации Кларендона.

Но основные начала этой администрации – неограниченное самодержавие короля, правительство, поставленное вне преобладающего влияния палат, – устарели и утратили свою силу. Несмотря на реакцию первых времен реставрации, двадцать лет парламентского господства, враждебного королевской власти, окончательно разрушили подобные мечты. В недрах роялистской партии скоро проявился новый элемент: люди свободомыслящие, хитрые, развращенные, знакомые с идеями своего времени; они понимали, что вся сила заключалась в палате общин и, пренебрегая законным порядком, неограниченною властью короля, заботились только об успехе, повсюду искали средств добиться влияния и власти. Они образовали партию, которая, соединясь с недовольными приверженцами партии национальной, низвергла министерство Кларендона.

Тогда возникла новая правительственная система – система того отдела партии роялистов, характеристику которого мы только что изложили; люди, развращенные, хитрые, чувственные, образовали министерство, известное под именем Кабалы, и несколько других последующих администраций. Вот характер этой правительственной системы: пренебрежение к принципам, правам, законам, отсутствие всякой мысли о справедливости и истине. Особенное внимание было обращено на средства достижения успеха в каждом отдельном случае; если успех зависел от палаты общин – то сообразно с этим и были принимаемы нужные меры; если требовалось обмануть палату, поступить наперекор ее желанию, то в этом смысле и действовали, с тем чтобы на другой день испросить прощение палаты. Сегодня испытывали подкуп, завтра льстили народному духу, не заботились ни об общих интересах страны, ни о ее достоинстве и чести; одним словом, это было правительство в высшей степени эгоистическое и безнравственное, чуждое всякой общей мысли, всякой общественной цели, но в сущности и в делах практических довольно рассудительное и либеральное. Вот отличительные свойства Кабалы, министерства графа Дэнби и всего английского правительства с 1667 по 1679 год. Несмотря на безнравственность его, на презрение к убеждениям и истинным интересам страны, это правительство было далеко не так ненавистно и антипопулярно, как министерство Кларендона; почему? Потому что оно больше соответствовало духу времени, лучше понимало народные чувства, хотя и издевалось над ними. Оно не было дряхло и антинационально, как министерство Кларендона, и хотя оно причинило стране гораздо больше вреда, но с меньшим отвращением было терпимо.

Наступило, однако, время, когда продажность, низкопоклонность, пренебрежение народными правами и честью, постоянно увеличиваясь, сделались решительно невыносимыми для народа. Против правительства придворной партии произошло всеобщее восстание. В палате общин образовалась партия, носившая название национальной. Ее предводителей король решился назначить своими советниками. Тогда власть перешла в руки лорда Эссекса, отец которого, лорд Кэппель, был одним из добродетельнейших роялистских мучеников во время междоусобной войны, лорд Уильям Россель и лорд Шефтсбюри, который, не имея нравственных качеств Эссекса и Росселя превосходил их в политическом искусстве. Но, приняв на себя управление страною, национальная партия оказалась неспособною к этому. Она не сумела овладеть нравственными силами страны и не сумела избежать столкновения с интересами, привычками, предрассудками короля, придворных и других людей, с которыми ей приходилось иметь дело. Ни королю, ни народу она не внушила высокого мнения о своей энергии и ловкости; после кратковременного владычества она потерпела окончательную неудачу. Доблести ее предводителей, мужество их, геройская смерть возвысили их в истории и по всей справедливости дали им в ней почетное место; политические способности лучших людей этой партии не соответствовали добродетели их. Они не знали, как воспользоваться властью, обольщения которой не могли испортить их; им не удалось доставить торжество делу, за которое они лишь сумели умереть.