Арнольд Джозеф Тойнби - Исследование истории. Том I: Возникновение, рост и распад цивилизаций.

Если теперь мы обратимся к истокам сирийского общества, то обнаружим то же, что видели у истоков эллинского, — универсальное государство и Völkerwanderung, причем те же самые, что появляются в последних главах минойской истории. Заключительной конвульсией постминойского Völkerwanderung явилась людская лавина вырванных с корнями скитальцев, ищущих новый дом и беспорядочно гонимых напором последней волны варваров с севера, так называемых дорийцев [95]. Отраженные египтянами, некоторые из этих беженцев осели на северо-восточном побережье Египетской империи и известны нам по рассказам Ветхого Завета как филистимляне. Здесь фил истимлянские беженцы из минойского мира столкнулись с еврейскими кочевниками, перемещавшимися от египетской зависимости в «ничейные земли» Аравии. Далее на север горная цепь Ливана положила предел одновременному проникновению арамейских кочевников и предоставила убежище финикийцам побережья, которые сумели выжить от столкновения с филистимлянами. Как только конвульсия утихла, из этих элементов возникло новое общество — сирийское.

Настолько же, насколько сирийское общество было родственным любому более древнему представителю данного вида, оно было родственно и обществу минойскому, и это в такой же точно степени, в какой эллинское общество было родственным минойскому, — не больше и не меньше. Одним наследством, полученным сирийским обществом от минойского, мог быть алфавит, другим — вкус к дальним морским плаваниям.

На первый взгляд было бы неожиданным, если бы сирийское общество произошло от минойского. Следовало бы скорее ожидать, что универсальным государством, стоявшим у истоков сирийского общества, являлось «Новое царство» Египта и что монотеизм иудеев был воскрешением монотеизма Эхнатона [96]. Однако данные говорят против этого. Нет никаких свидетельств, подтверждающих родство сирийского общества с обществами, соответственно представленными империей Хатти (хеттов) в Анатолии и шумерской династией Ура [97]и ее наследницей аморитской династией Вавилона [98], обществами, за исследование которых мы примемся теперь.

Шумерское общество. Когда мы обращаемся к истокам индского общества, первое, что нас поражает, это религия Вед, которая, подобно культу олимпийцев, демонстрирует доказательства своего возникновения среди варваров в ходе Völkerwanderung и не несет никаких отличительных черт религии, созданной в «смутное время» внутренним пролетариатом общества на его закате.

В этом случае варварами были арии [99], появившиеся в Северо-Западной Индии на заре индской истории, точно так же, как на заре эллинской истории в Эгее появились ахейцы. По аналогии с тем отношением, в котором, как мы обнаружили, состояло эллинское общество к минойскому, нам следовало бы ожидать открытия у истоков индского общества некоего универсального государства с «ничейной землей» за пределами своих границ, на которой жили предки ариев в качестве внешнего пролетариата вплоть до того, как надлом универсального государства позволил им войти внутрь. Можно ли идентифицировать это универсальное государство и определить местонахождение этой «ничейной земли»? Возможно, мы получим ответы на эти вопросы, ответив сначала на два других: каким образом арии открыли путь в Индию и не достигли ли они, выйдя из одного центра, разных целей?

Арии говорили на индоевропейском языке, а историческое распространение этой языковой группы — одной группы в Европе, а другой в Индии и Иране — показывает, что арии должны были прийти в Индию из Евразийской степи путями, по которым шли многие последующие народы вплоть до тюркских захватчиков — Махмуда Газневи [100]в XI в. и Бабура [101], основателя империи Великих Моголов, в XVI в. н. э. Теперь, изучив рассеяние тюрков, мы обнаружим, что некоторые из них пошли на юго-восток в Индию, а другие — на юго-запад в Анатолию и Сирию. Например, современными Махмуду Газневи были вторжения тюрков-сельджуков, вызвавшие крестоносную контратаку западного общества. Древнеегипетские письменные источники свидетельствуют, что в период между 2000-1500 гг. до н. э. арии, явившись из той части Евразийской степи, откуда три тысячелетия спустя пришли тюрки, предвосхитили последующее расселение тюрков. В то время как одни, насколько нам известно из индийских источников, проникли в Индию, другие опустошали Иран, Ирак, Сирию и, наконец, Египет, где утвердили в XVII в. до н. э. владычество варварских военачальников, известных в египетской истории как гиксосы [102].

Что послужило причиной Völkerwanderung ариев? Мы можем ответить на этот вопрос, в свою очередь, спросив: а что послужило причиной Völkerwanderung тюрков? Ответ на этот последний вопрос дают исторические письменные свидетельства: причиной явился надлом халифата Аббасидов, а тюрки рассеялись в обоих направлениях по той причине, что умирающее тело Аббасидской империи стало добычей и на своей родине, и в удаленных зависимых землях в долине Инда. Дает ли нам это объяснение ключ к разгадке соответствующего рассеяния ариев? Да, ибо когда мы посмотрим на политическую карту Юго-Западной Азии около 2000-1900 гг. до н. э., то обнаружим, что ее занимает универсальное государство, которое, подобно Багдадскому халифату, управлялось из столицы в Ираке и территория которого расширялась из этого центра в тех же направлениях.

Этим универсальным государством была империя Шумера и Аккада, основанная примерно в 2298 г. до н. э. шумерским царем Ура Ур-Енгуром [103]и восстановленная около 1947 г. до н. э. аморитом Хаммурапи [104]. Распад империи после смерти Хаммурапи возвестил о наступлении периода арийского Völkerwanderung. Нет прямых свидетельств того, что империя Шумера и Аккада простиралась до Индии, но возможность этого подтверждается недавними раскопками в долине Инда культуры (датируемой по двум местам, исследованным первыми, приблизительно 3250-2750 гг. до н. э. [105]), которая была весьма близко связана с культурой шумеров Ирака.

Можем ли мы идентифицировать общество, в истории которого империя Шумера и Аккада была универсальным государством? Исследуя прошлое этой империи, мы обнаруживаем свидетельства о «смутном времени», видной фигурой которого являлся аккадский милитарист — Саргон из Аккаде. Уходя далее вглубь, мы обнаружим период роста и творчества, на который проливают свет недавние раскопки в Уре. Насколько далеко за границы 4-го тысячелетия простирался этот период, мы не знаем. Общество, которое мы сейчас идентифицировали, можно назвать шумерским.

Хеттское и вавилонское общества. Идентифицировав шумерское общество, мы можем продолжить идентификацию двух других, двигаясь во времени не от более поздних к более ранним, а наоборот.