Пьер Губер - Мазарини

Господин герцог — тогда еще не принц — был Бурбоном, причем ему казалось, что такое дано лишь ему, Генриху IV, Людовику XIII и Людовику XIV. Он был во всем равен первому, «обошел» второго (говоря словами кардинала де Реца), но не мог и вообразить, что третий превзойдет его. Герцог был человеком огромной культуры, очень любознательный, с живым умом и проницательностью большого полководца, невероятно храбрым и совсем не похожим на своего отца. Этот скептик в своих философских рассуждениях доходил до атеизма, был распущен, как и большинство принцев в молодости и даже в зрелые годы, но никогда не доходил до самого края. Его сквернословие равнялось его уродству, а безрассудную смелость превосходили лишь наглость и бешеный темперамент. Безмерное честолюбие принца никогда не удовлетворялось до конца, он напоминал ураган и научился контролировать свои чувства далеко не сразу. Главной чертой его характера была непомерная гордость, свойственная всему дворянскому сословию и стократ увеличенная гением, блистательным и диким, но обретшим в конце концов глубинную зрелость.

Впрочем, в начале этого правления, господин герцог — ему всего 22 года — прославился благодаря неожиданной победе при Рокруа (прекрасное начало пути); своим стремительным и проницательным умом молодой герцог точно оценил обстановку и умело применил старую тактику: обманный маневр ложного нападения на центр при обходе с фланга и окружении с тыла. Почти гениальная победа, превознесенная до небес фанфарами Славы, но не уничтожившая испанскую армию, которая сопротивлялась еще 15 лет. Лавры побед и горечь поражений, таких, как при Лерида, ждут Конде впереди, а пока молодой герцог радуется совей славе в компании старшей сестры, роскошной госпожи де Лонгвиль, обожающей наслаждения плоти и духа, веселых, остроумных, надменных развратников-дворян и милых дам (одна из них — юная де Севинье).

Конти, младшему брату, всего 15 лет, и он обижен природой. Ему пришлось ждать, пока придет его черед участвовать в светских играх и он внесет в них свою долю гнусности.

Этого жалкого скрюченного горбуна, почти карлика, чье положение младшего сына предполагало, что он посвятит себя милосердной Церкви, безжалостный кардинал де Рец назовет потом «ничтожеством, размножившимся только потому, что был принцем крови». Рец колко сравнивает две высшие степени — высокородность и слабость герцога Орлеанского. Таково было трио, составлявшее самую знатную семью Франции после смерти, в декабре 1646 года, их отца: амазонка, гордец-генерал и уродливый карлик, развратник, обреченный стать священником.

К этой неполной портретной галерее следует добавить описание человека, который был в ней первым задолго до того, как начал играть, во времена нового царствования, роль, на его собственный взгляд, весьма важную.

Жан-Франсуа-Поль де Гонди родился в сентябре 1613 года (как Ларошфуко) от Филиппа-Эммануила, генерала при галерах (генералом был и его дед) с семнадцати лет; должность скорее почетная и выгодная (он получал процент с поимки каждого беглеца), нежели действительно военная. Его семья происходила из Флоренции, объединяя финансистов и епископов — вполне типичный союз. Прадед Жан-Франсуа был деловым человеком — по Слухам, посредственным, что кажется сегодня довольно странным, поскольку он поселился в Лионе, итальянской колонии (благодаря итальянским деньгам), и женился на уроженке Лиона, дворянской дочери Марии де Пьервив: ее отец был сборщиком налогов в Лионском округе (должность немалая). Семья Гонди, как и многие другие, покинула захиревший Лион и переехала в Париж, превратившийся в бесспорную деловую столицу всего королевства. Эти флорентийцы оказались в окружении Екатерины Медичи — как известно, тоже бывшей флорентийки. Они попадают в придворные круги, к банкирам, церковникам и все также служат при галерах. В 1565 году один из Гонди служил метрдотелем короля (должность почетная и очень доходная), а его жена была — ни больше ни меньше — гувернанткой королевских детей. Другой Гонди — банкир Екатерины Медичи (ждавший, что один из членов его семьи породнится с Генрихом IV) — любил свою семью по крайней мере так лее горячо, как собственный кошелек, и время от времени навещал метрдотеля во дворе, чтобы попировать в любезной компании. Некий Пьер де Гонди — маршал Франции с 1573 года, потом, в 1579 году, генерал при галерах (эту должность он передаст новорожденному сыну). Этот самый маршал и генерал женился на вдове, некой Катрин де Клермон, которая принесла ему в качестве приданого, помимо «мешков» экю и двух прекрасных владений, баронское поместье де Рец — на юге, в низовьях Луары. Уже в 1581 году он сумел превратить его в герцогство-пэрство, заняв место среди герцогов и пэров и превратившись в маршала де Реца. Младшая ветвь вросла непосредственно в епископат: брату маршала де Реца достался сначала Лангр, епископство в Париже он получил в 35 лет, а кардинальскую шапку — в 1587 году: его можно считать родоначальником Гонди-карди-налов. После смерти ему наследовал племянник, получивший епископский пост в Париже, потом сан кардинала, причем под мало кому известным именем: де Рец (1618 год). Он скончался в 1622 году, и его брат Жан-Франсуа, четвертый сын маршала, занял его место как раз в тот момент, когда епископат в Париже превратился наконец в архиепископат (прежде оно зависело от города Сане). Этот заурядный и болезненный человек не мог претендовать на кардинальскую шапку и тщетно умолял Людовика XIII и Ришелье, чтобы его юного племянника сделали коадъютором и дали ему в помощники. Молодому человеку пришлось ждать должности, поскольку дядя был не в чести.

Нашему молодому герою не довелось воспользоваться драгоценным наставничеством господина Деполя (или господина Бенсана): в 1617 году, закончив обучение старших детей, он покинул дом, где его приютили и оказали покровительство. В двенадцать лет (1625 год) он поступил в престижный иезуитский коллеж в Клермоне. Рассказывают, что он проявил там одновременно блестящий ум, дурной характер и стойкое непослушание. По традиции, он вышел оттуда бакалавром и начал учиться на теолога в Сорбонне. Диссертацию молодой человек защитил так блистательно, что стал первым (невероятный, но и опасный успех), обойдя родственника самого Ришелье, Ламот-Уданкура (позже он тоже стал архиепископом в Оше). Параллельно с учебой Гонди интригует, дерется на дуэлях и увивается за женщинами. Здесь его запомнят надолго: в 1633 году во время свадебной церемонии своего брата в Машкуле (в Реце) он попытается похитить младшую сестру невесты. К 1635 году за ним числятся три любовницы, скорее всего, одновременно: принцесса де Гемене, одна из Роганов, герцогиня де Ламейере из семейства Коссе-Бриссак, и супруга президента парламента Покмерейя. Он будет совершенствоваться на этом поприще, демонстрируя завидное здоровье: среди дам его сердца были дама из рода Вандомов, и дочь госпожи де Шеврез (о ней он пишет очень грубо в своих «Мемуарах»), и многие другие.