Николай Черкашин - Командоры полярных морей

17 августа начали опись залива Фаддея.

Относительно этого глубоко вдавшегося в материк залива существует легенда, что это пролив, выходящий на западную сторону Челюскина. Он еще не был никем описан, а потому представлял особый интерес. К сожалению, дойдя до глубин, при которых «Таймыр» часто притыкался к мели, он еще не видел конца залива, а туман, дождь, снег и льды очень затрудняли работу.

19 августа оба ледокола, окончивши каждый съемку своего участка, встретились в сорока милях от Челюскина. Около берега был сплошной лед, море же было довольно чисто. Обсудив дальнейшие работы, пошли дальше. Был поднят сигнал: «Рандеву мыс Челюскин».

Участникам экспедиции, избалованным отсутствием льда в тех районах, где все предыдущие мореплаватели встречали большие скопления его, казалось, что в нескольких десятках миль уже нельзя ждать большой перемены и что через неделю или две транспорты будут стоять в спокойной гавани Мурмана. Но в тот же вечер оба ледокола подошли к сплошному ледяному полю и, ища прохода, повернули вдоль его кромки. «Вайгач» шел на север, предполагая обогнуть поле, «Таймыр» спускался на юг, рассчитывая найти проход между льдом и берегом. Скоро корабли встретились и соединенно пошли к мысу Челюскину. Там, у этого мыса, где находили проход у самого берега все посетившие эти воды корабли, а именно «Вега», «Фрам» и «Заря», теперь стояло припаянное к земле сплошное поле мощного льда, простиравшееся далеко к северу и таким образом неожиданно загородившее дорогу. Корабли стали на ледяные якоря, лед показывал непривычную глубину в 100 сажен. Неожиданное препятствие, завершившее такой благоприятный поход, повергло всех в раздумье. Идти на север казалось и бесполезным, и опасным Литература указывала, что очень близко к Челюскину спускается граница полярного пака, того хаоса огромных ледяных гор, бесконечных полей и мощных нагромождений, который заполняет всю центральную часть Ледовитого океана. Этим полярным паком была раздавлена «Жаннета», когда в 1879 г. вошла во льды, из которых два года не могла выбраться. В этом же паке три года носился несокрушимый «Фрам», обеспеченный провизией на долгое время. Но непреодолимое желание состава экспедиции пройти в Европу побудило по крайней мере убедиться в полной невозможности этого прохода, и транспорты утром 20 августа пошли на север вдоль самой кромки ледяного поля.

В три часа дня стали разбирать на горизонте какие-то крупные образования и, подойдя ближе, неожиданно обнаружили, что это полоса земли. Пошли ее описывать, «Вайгач» южный берег, а «Таймыр» восточный и северный. Оказалось, что это остров. К южному и северному берегам было припаяно бесконечное поле льда, препятствовавшее проследить остров до конца. Удалось проложить на карту береговую черту на протяжении 46 верст. Южный берег этого острова, названный именем цесаревича Алексея, возвышается футов на 30 — 40 над водой, северный же отлого спускается к морю, образуя несколько длинных песчаных кос Остров состоит из песка и плотного ила, сверху покрыт слабой тундряной растительностью, в которой были найдены низшие насекомые. На нем были замечены белые медведи, песцы, моржи и чайки. Окончив съемку, пошли дальше на север, вдоль кромки ледяного поля. Льды попадались чаще, то мелкий разбитый, то полосы сплоченного. Глубины, упавшие у острова до 10 сажен, опять возросли до 90. В эту ночь экспедиции начали встречаться ледяные горы, высотой в пять-шесть сажен над водой, следовательно, глубиной сажен 50. Дул штормовой ветер от зюйд-веста, который услужливо относил плавающие льды от сплошного ледяного поля и таким образом расчищал дорогу.

На следующий день, рано утром, из-за поднявшихся туч показались мощные горы неведомой земли. Открытие ее вознаграждало экспедицию за неудачу, окончательно разбивая надежды пройти в Европу. Льды становились все теснее, перемена ветра грозила загородить льдами путь к отступлению, а земля тянулась все дальше и дальше. «Таймыр» шел с описью ее берега, а «Вайгач» стал на якорь для получения астрономического пункта. Вот уже казалось, что дошли до северного предела земли и нашли узкий проход между мощными ледяными полями, одним, припаянным к берегу, а другим, плавающим. Снова воскресала надежда на проход в Европу, как вдруг опять показались горы и земля потянулась дальше к северу. В 11 часов утра 22 августа, сделав опись всего доступного берега, «Таймыр» соединился с «Вайгачем», который, не дождавшись солнца, пересек большой залив новооткрытой земли Императора Николая II напрямик и стал на ледяные якоря у ледяного припая близ берега.

Это был международный день исследования высоких слоев атмосферы, поэтому «Таймыр» подымал змеи с метеорографом; командир «Вайгача» старший лейтенант Новопашенный получил астрономический пуша, который отметил установкой столба. Затем была установлена мачта, и в 6 часов пополудни 22 августа я объявил собравшимся экипажам кораблей о присоединении земель к владениям Его Императорского Величества, поздравив команду с открытием. После этого при кликах ура на мачте был поднят национальный флаг. В этот день команда получила по чарке, которой не получает обычно в Ледовитом океане, и был сделан улучшенный ужин.

Земля Императора Николая II представляет собой с северо-восточной стороны гористую возвышенность не ниже 1000 футов со сползающими в некоторых местах ледниками; кое-где вдоль гор тянется низменная прибрежная полоса в несколько верст ширины. Посреди земли море вдается в берег. Быть может, это пролив, разделяющий ее на два больших острова.

Вечером пошли дальше. Ночью вошли в густой разбитый лед. В этом месте берег земли круто завернул на запад и скрылся из виду. Положить на карту удалось береговую черту новооткрытой земли на протяжении около 370 верст. Через час вошли в тупик. Сплошное ледяное поле было со всех сторон, лишь за кормой оставался узкий канал. Небо по горизонту всюду было бело, только на северо-западе виднелось сероватое пятно, обозначавшее отражение на облаках небольшой полыньи или еще нового острова за горизонтом Лед был слишком мощный, чтобы пробовать его ломать, а широта и время года такие, что не давали надежды дождаться чистого пути в ближайшие дни. Экспедиция повернула обратно.

24 августа вернулись к Челюскину и стали на якорь. Границы ледяного покрова заметно не изменились, барометр стоял высоко и еще медленно подымался. Простояли так весь следующий день, наблюдая течения, делая другие обычные наблюдения и выжидая помощи ветра. В следующую ночь суда стало заносить льдами и они пошли к острову Цесаревича Алексея, укрыться под берегом. Простояв там сутки, «Таймыр» опять пошел к Челюскину посмотреть, что сделал свежий ветер. Став на ледяные якоря у припая, как можно ближе к Челюскину, «Таймыр» отправил пешую партию осмотреть, насколько далеко тянется ледяное поле на запад. Партия состояла из доктора Старокадомского, лейтенанта Лаврова и пяти нижних чинов, с двумя санями, нагруженными провизией, палаткой и другим необходимым Они благополучно прошли по льду к берегу, поздно вечером вышли к знаку, установленному в 1901 году экспедицией барона Толля, там разбили палатку и остались на ночь. Упомянутый знак был сложен командой «Зари» из плитняка на предполагавшемся Толлем самом северном пункте Азии, но по последующим вычислениям астронома Зееберга оказавшемся на две мили восточнее мыса Челюскина. Рано утром следующего дня партия пошла опять на запад, имея в виду дальше обследовать состояние льда. На действительном месте Челюскина она сложила новый знак и выбила соответствующую надпись. Все видимое пространство моря было покрыто сплошным льдом, небо было у горизонта белое, и только на северо-запад виднелось слабое пятно синевы, показывающее небольшую полынью, а вернее, отражение поверхности новооткрытой земли, свободной от снежного покрова Получив такие неутешительные сведения, партия захватила свои сани у знака «Зари» и вечером вернулась на корабль.