Леонид Кукушкин - История православия

В 1508 г. преп. Нил Сорский скончался; после него борьбу с осифлянами продолжил инок Вассиан Патрикеев. Вассиан, внук сестры великого князя Василия Дмитриевича, был насильно пострижен Иваном III и заключен в Кирилло-Белозерский монастырь, где познакомился с Нилом и стал горячим сторонником его учения. После смерти св. Нила Вассиан восстановил против себя осифлян тем, что в древнем Номоканоне нашел положения, по которым монастырям не позволялось иметь угодья и недвижимое имущество, а великого князя Василия III уговаривал не разводиться без серьезных оснований, что очень рассердило государя, хотя тот совета инока, в конце концов, не послушал. Неприязнь Василия Ивановича к Вассиану усилилась после рождения долгожданного сына Ивана, в чем, по словам осифлян, ему помогла чудотворная сила Пафнутия Боровского, в монастыре которого принял постриг Иосиф Волоцкий и где он некоторое время был преемником Пафнутия. В 1531 г. Вассиан был предан соборному суду вместе со своим единомышленником, великим деятелем русской православной культуры Максимом Греком, и осужден на заточение в Волоколамский монастырь – центр осифлянского движения. Курбский пишет, что монахи-осифляне по повелению великого князя вскоре довели его до смерти.

Преп. Нил понимал, что идеи афонского исихазма встретят жесткий отпор со стороны русских книжников-начетчиков, привыкших некритично относиться ко всему написанному. «Писаний много, – писал Нил, – но не все они божественны. Ты же, испытав истину чтением Священного Писания, ее держись». Это откровенный призыв к критическому разбору церковных документов, что противоречило отношению к ним Иосифа Волоцкого, который запрещаел монахам иметь собственное мнение: «Всем страстям мать, – поучает он, – мнение. Мнение – второе падение». Все это привело к тому, что канонизация Нила состоялась лишь в либеральном XVII в., когда в России управлял Синод. Духовным завещанием Нила Сорского могут служить его слова: «Выбирай, или печься об истине и быть готовым умереть за нее – тогда жив будешь во веки, или угождать людям и быть ими любим, Богом же при этом быть ненавидим».

Архангел Гавриил из деисусного чина.

1385 г.

Жизнь Иосифа Волоцкого известна лучше, чем любого из русских святых, – о нем написано несколько подробных «Житий», а его собственные многочисленные произведения позволяют лучше понять его духовный облик. Родился Иосиф в 1439 г. в Волоке-Ламском и происходил из дворянской семьи Сагиных. Ревностный ученик преп. Пафнутия Боровского, чудотворца, он после смерти учителя стал игуменом Боровского монастыря, где установил строжайшие правила общежития. Братия вскоре взбунтовалась от требования беспрекословного послушания, и Иосиф ушел на Белое озеро в Кириллов монастырь. Порядок в монастыре пришелся Иосифу по душе – «Не словом общий, – писал Иосиф об обители Кирилла, – а делом». Помимо строгости общежития его поразила чинность и благоговение иноков во время службы в трапезной. Однажды во время службы Иосифу поручили чтение и все были потрясены: «Была у Иосифа, – говорили они, – в языке чистота, в очах быстрость, в гласе сладость и в чтении умиление; никто в наши времена таким не был». Изумленный игумен послал сказать великому князю, чтобы он не выпускал из тверской земли такого «досужа». Однако вскоре Иосифу удалось вернуться в Боровск к общей радости монахов, считавших его погибшим, а затем в родные места для того, чтобы основать там свой общежительный монастырь. Князь Борис Волоцкий с почтением встретил известного игумена и выделил ему землю для строительства недалеко от Волоколамска. Сам князь и его бояре на своих плечах носили бревна для постройки первой деревянной церкви.

Иосифо-Волоколамский монастырь был основан в 1479 г.; в качестве образца для подражания св. Иосиф выбрал Кирилло-Белозерскую обитель. Иосиф как игумен должен был подавать монахам пример аскетической жизни – он облачился в «худые и плаченные ряски». Однако современники рисуют Иосифа иначе: это был красавец с длинными русыми волосами и округлой бородой, любивший внешнюю бытовую красоту и особенно красоту и пышность церковного обряда. Если пользоваться терминологией современной психологии, то надо отметить, что у Иосифа превалировали черты экстравертные, в то время как преп. Нил был, несомненно, интровертом. Иосиф обладал умом критическим и имел талант рачительного хозяина. Он любил и умел собирать богатства, которые, по его словам, необходимы для «церковных вещей, св. икон и сосудов, для покупки книг, риз; надобно братство кормить, а нищим, странникам и мимо ходящим людям деньги давать и кормить их». В основе этих социальных забот Иосифа лежит, в первую очередь, забота о человеческой душе, единой во Христе, «ее же весь мир не стоит». Его общественное служение проистекало из сознания христианского долга более, чем из сострадания. То место, что у преп. Нила занимает «умное делание» и стремление внутренне преобразиться, у св. Иосифа отдано внешним аскетическим подвигам и широкой общественной деятельности. При этом своих врагов и просто тех, кто ему перечил, Иосиф преследовал беспощадно. Так, архиепископ Серапион, отлучивший Иосифа от церкви за каноническое правонарушение, кознями игумена был извергнут из сана и сослан в Троице-Сергиеву лавру, а в посланиях он не только отказывался признавать себя виновным, как того требовали многие его друзья, но и постоянно обливал грязью опального святителя. Автор «Жития Иосифа» пишет об их примирении, но в «Житии» Серапиона говорится лишь о том, что преп. Иосиф простил своего гонителя. Такое поведение Иосифа разрушало заветы, данные русскому монашеству св. Сергием Радонежским, но импонировало московским правителям, чьи интересы Иосиф рьяно отстаивал. Он со своими учениками любил повторять слова, которые приписывал Константину Великому: «Царь естеством своим подобен всем человекам, властью же подобен Всевышнему Богу». Поэтому канонизирован Русской Церковью Иосиф был уже в 1579 г., т. е. сравнительно быстро после смерти. Скончался преп. Иосиф в 1515 г., сказав на прощание своей братии: «Вот вам знамение, если я получу некое дерзновение и милость у Господа, это святое место не оскудеет, и обитель распространится».

В заключение подпункта упомянем некоторых основателей монастырей в XV–XVI вв. – их было так много, что о полноте приводимого списка и говорить нечего. Заволжское монастырское движение имело несколько основных центров. Друг и сподвижник св. Кирилла Белозерского св. Ферапонт основал свой монастырь вблизи Кириллова. Вторым игуменом Ферапонтовна монастыря был св. Мартиниан, любимый ученик и келейник св. Кирилла; он долгое время был игуменом и Троице-Сергиевой лавры. Ферапонтов монастырь и поныне является жемчужиной монастырской архитектуры Древней Руси, его церкви расписаны гениальным мастером иконописи Дионисием. Вокруг монастыря были многочисленные скиты, где насельники обители предавались священнобезмолвию и «умной молитве». Ученики св. Кирилла распространили обители на запад и север: св. Александр Ошевенский основал монастыри в Каргопольском крае, а св. Савватий – знаменитый Соловецкий монастырь. Соловецкий монастырь стал форпостом христианства на дальнем Поморье, в «люти дикой», через который проходили пути русской колонизации Севера. Вторым из святых основателей Соловецкого монастыря был Зосима, который перед тем подвизался на Валааме и который по стилю близок новгородской традиции. В условия сурового климата св. Зосима наладил в монастыре хозяйство, позволившее монастырю просуществовать до нашего времени.