Альберт Манфред(Отв.редактор) - История Франции т. 2

Вдохновляемые постоянной поддержкой народа — парижане, приезжие, все стремились в Версаль, чтобы заполнить галереи огромного зала, — депутаты третьего сословия за короткий срок добились немалого. 17 июня собрание третьего сословия провозгласило себя Национальным собранием. Само звучание этих слов казалось современникам необычайно смелым и новым. Старому, средневековому, феодальному делению на сословия был противопоставлен новый и высший принцип — нация. Провозгласив себя Национальным собранием, третье сословие преодолело сословную ограниченность; оно приобрело право говорить от имени всей французской нации, от имени всего народа; оно становилось самым полноправным и представительным органом всей страны.

Попытки королевского двора воспрепятствовать осуществлению этого решения потерпели неудачу. Памятная клятва в зале для игры в мяч (20 июня) и неповиновение приказу короля разойтись (23 июня) означали поражение абсолютистского режима. Национальное собрание нельзя было отменить простым королевским приказом. Вчерашние депутаты третьего сословия, объявив себя представителями всей французской нации, почувствовали важность созданного ими органа: это было высшее законодательное и представительное учреждение французского народа. Им оставалось сделать последний логический вывод, и он был сделан 9 июля.

Национальное собрание провозгласило себя Учредительным собранием. Этим названием подчеркивалась важнейшая задача высшего законодательного органа французской нации — учредить новый общественный строй, выработать конституцию.

Вся страна, затаив дыхание, следила за развитием событий в Версальском дворце. Именно в эту пору возникло новое для Франции явление — рождение великого множества газет. Политические события, развертывавшиеся в стране, встречали в разных общественных кругах различное отношение. Поэтому сразу создалось много газет разных политических пристрастий, придерживающихся нередко противоположных взглядов. Новым было и множество листовок, брошюр, воззваний, обращений к народу. Невиданный ранее поток политической литературы затопил страну; вернее сказать города, так как в деревне крестьянство в подавляющем большинстве было неграмотным. Но и оно, естественно, с огромным вниманием прислушивалось к доходившим, нередко весьма произвольным, толкованиям вестей из Версаля.

Но как ни велико было политическое значение событий, происходивших в Версале, они все еще оставались в рамках парламентского конфликта, с весьма ограниченным числом участников. Народ, основные силы страны не были еще втянуты в борьбу.

Революция началась лишь со времени вступления на политическую арену народных масс. Это произошло 13–14июля, когда в ответ на увольнение Неккера и попытку королевского двора перейти в контрнаступление народ Парижа стихийно поднялся на борьбу.

Народное вооруженное восстание 13–14 июля, завершившееся штурмом и падением Бастилии, казавшейся неприступной крепостью, и было началом революции. Все подробности этого знаменитого дня так детально освещены [10] Новейшей работой, наиболее полно описывающей события 13–14 июля 1789 г., является монография: J. Godechot. La prise de la Bastille. Paris, 1966; см. также P. Chauvet. 1789. L’insurrection parisienne et la prise de la Bastille. Paris, 1946. , что нет нужды здесь снова их напоминать. Потрясший всех современников поразительный, казавшийся почти невероятным успех парижан, овладевших грозной Бастилией, с ее восемью башнями, поднятыми подъемными мостами, рвами, пушками, сильным гарнизоном, объяснялся в сущности просто. Победа 14 июля была одержана прежде всего потому, что против ненавистной крепости-тюрьмы, против абсолютистского режима выступило единым и сплоченным все третье сословие, или — что то же — союз всех классовых сил, объединяемых этим термином вчерашнего дня, и, прежде всего, народные массы.

Это было понято и оценено и в противоположном лагере. Абсолютизм потерпел поражение. Король возвратил к власти уволенного им было Неккера, признал решения Национального собрания и 17 июля явился в Париж, чтобы скрепя сердце приветствовать победоносный народ.

Революция, одержавшая первую победу 14 июля в Париже, затем раскатилась широкой волной по всей стране. Во всех городах королевства, как только туда доходила весть о событиях в Париже, народ выходил на улицу, смещал старые власти и замещал их новыми выборными органами — муниципалитетами, в большинстве своем составленными из наиболее именитых представителей третьего сословия. В ряде городов — в Страсбурге, в Труа, в Амьене, Руане, Шербуре — эта «муниципальная революция», как стали называть эти события, сопровождалась вооруженными столкновениями, разгромом ненавистных народу зданий, олицетворявших абсолютистский гнет, — ратуш, тюрем. В других городах переход власти в руки буржуазии совершался более или менее мирно. К концу августа повсеместно, во всех городах королевства, были созданы новые муниципальные органы — буржуазные по своему составу.

Несколько позже, чем в города, весть о падении Бастилии проникла в деревню. Голодающим, измученным феодальным гнетом крестьянством она была воспринята как сигнал к выступлению. С конца июля, в августе-сентябре в самых разных концах королевства поднимаются широкие бурные крестьянские движения. Крестьяне громят ненавистные им замки сеньеров, «пускают петуха» — сжигают помещичьи усадьбы, делят между собой помещичьи луга и леса. Эти грозные крестьянские выступления, внушавшие «великий страх» помещикам, всем крупным землевладельцам, бежавшим спешно из деревни, сыграли немаловажную роль в поражении абсолютистского режима [11] См. С. Lefebvre. La grande peur de 1789. Paris, 1932; idem. Etudes orleanaises, t. 1. Paris, 1962. .

На этом начальном этапе революции все классы и классовые группы, входившие в третье сословие: буржуазия, крестьянство, плебейство — были заинтересованы, хотя и по-разному, в сокрушении абсолютистского режима и потому выступали — в главном — вместе и сообща против общего врага.

Это нашло свое отражение в программном документе огромной революционной силы, принятом Учредительным собранием 26 августа 1789 г., — Декларации прав человека и гражданина.

«Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах», — гласила первая из 17 статей Декларации. В суровый век господства в большинстве стран феодально-абсолютистского строя с его догматами божественного происхождения монаршей власти, сословным неравенством, рабством, крепостничеством этот тезис о равенстве в правах всех людей звучал как вызов всему старому миру. Столь же смело и революционно в ту эпоху звучали и провозглашенные в Декларации священными и неотчуждаемыми правами человека и гражданина свобода личности, свобода слова, свобода совести, право на сопротивление угнетению.