С. Буранок - Война на Тихом океане и общество США (1941–1945)

Такой же тенденции последовали и в «Christian Science Monitor Magazine»: «Флот рассказал полную историю сражения за остров Мидуэй» [1548]. Ещё раз подчеркнём, что сведения во всех названных статьях были одинаковыми и только заголовки демонстрируют различие подходов и взглядов представителей прессы как на сражение, так и на принципы его информационного обеспечения.

В периодической печати 15 июля схема подачи коммюнике была одинаковая практически во всех изданиях: на первой полосе заголовок, акцентирующий внимание читателей на теме Мидуэя; на первой – второй странице информация о потерях; на последующих страницах полный текст документа, разбитый на подзаголовки. Пока ни оценок содержания коммюнике, ни комментариев не было. Таким образом, наиболее существенная информация – новая хронология операции, данные о крупных потерях авиации Мидуэя и результаты атак палубных самолётов – всё это оказалось далеко за пределами первой полосы, что заметно снизило воздействие этих сведений на общественность.

Важным моментом, способствующим актуализации и, одновременно, героизации Мидуэя, 15 июля стала публикация первых фотографий сражения. Снимков было немного. В «Pittsburgh Press» половину второй страницы занимают три фотографии [1549]. В правом верхнем углу самая важная: запечатлён момент попадания торпеды в «Иорктаун». Даже на снимке не очень хорошего качества видно, что состояние авианосца достаточно тяжёлое: хорошо заметен сильный крен, пожар в районе «острова», всё небо в разрывах зенитных снарядов. Фотография хорошо передаёт всё напряжение битвы за Мидуэй.

Тесно связан с ней и снимок № 2, расположенный в газете ниже. Это тоже «Иорктаун», только сфотографированы работы на полётной палубе по ликвидации последствий прямого попадания. Крен у корабля на данной фотографии отсутствует. По логике расположения снимков и подписей к ним выходило, что, получив некоторые повреждения, авианосец вышел из строя, но благодаря действиям команды повреждения были быстро ликвидированы. Идентичный снимок опубликован и в «Pittsburgh Post-Gazette» [1550]и «Deseret News» [1551], но на первой полосе.

Кроме публикации фотографий боёв, героизация Мидуэя 15 июля активно развивалась ещё по двум направлениям. Одно из них, скорее, экзотическое для данного периода развития информационного обеспечения битвы, чем типическое: в прессе появляются первые стихотворения, посвящённые «повороту Тихоокеанской войны». Так, в «Toledo Blade» напечатано небольшое поэтическое произведение «Герои Мидуэя» [1552].

Необходимо отметить, что к этому времени словосочетание «герои Мидуэя» становится весьма популярным в прессе, даже приобретает характер устоявшегося выражения (как до этого в декабре 1941 г. «герои Уэйка»). В издании штата Мен «Lewiston Daily Sun» 15 июля традиционный материал с цитатами из коммюнике снабжён очень необычным для этого дня заголовком: «Герои Мидуэя те, кто не вернулся назад» [1553].

В этом материале, помимо повторения информации о потерях, представлен совершенно иной, чем ранее, взгляд на атаку торпедоносцев с участием Джорджа Гэя. «Эскадрилья из 15 самолётов, 30 членов экипажей, атаковала японские корабли. Выжил только один» [1554]. Так в традиционную модель героизации добавляется трагизм, который усиливают пассажи автора статьи о том, как гибнущие самолёты успевали нацелить свои торпеды на японские авианосцы.

Высшим развитием данной линии трагической героизации 15 июля 1942 г. становится появление в прессе истории майора Лофтона Хендерсона. Материалы о нём, снабжённые фотопортретом майора в молодости (на момент гибели Хендерсону было 39 лет), исходят из агентства «Юнайтед пресс». В статьях сообщается, что майор возглавлял «маленькую группу самолётов – 8-ю эскадрилью торпедоносцев; когда его машина была подбита, он направил горящий самолёт в японский авианосец» [1555]. И хотя на самом деле самолёт Хендерсона был сбит ещё на полёте к японским авианосцам и никакой корабль протаранить не успел [1556], в июле 1942 г. в штабе Тихоокеанского флота США это никого не интересовало.

Появилась реальная возможность в один день как посредством новой информации в коммюнике, так и созданием образа героя-смертника Хендерсона нанести решающий удар по «армейской версии» битвы. На фоне подвига майора достижения пилотов В-17 выглядели совершенно обыденными, и общественность должна была скоро их забыть.

Для достижения скорейшего и большего пропагандистского эффекта в материалах про Хендерсона приводятся слова адмирала Нимица о его эскадрильи: «Они помогли нам запомнить Мидуэй вместо Пёрл-Харбора» [1557]. Безусловно, здесь главком выдавал желаемое за действительное, но очень точно охарактеризовал суть всей информационной политики Тихоокеанского флота 15 июля 1942 г. – совершить с помощью Мидуэя поворот не только в войне, но и общественном сознании, заменив пораженческий образ Пёрл-Харбора на победоносный, пусть и с долей трагизма, образ Мидуэя.

Возможно, этим объясняется молчание о сражении других официальных лиц, начиная с президента Рузвельта, – пока в его комментариях к сражению не было никакой необходимости: сначала армия, морская пехота, а затем и флот усердно создавали образ Мидуэя в самом выгодном для правительства ключе.

Необходимо сказать, что такой ход Нимица полностью удался – в течение всего июля 1942 г. американская пресса активно обсуждала роль флота в сражении, совершенно забыв, за редким исключением, рассказы армейских пилотов. Теперь в руках журналистов были, во-первых, более достоверные, содержательные и официальные источники, а во-вторых, подаваемая флотом информация была более логичной, выверенной и теперь лучше воздействовала на общественность, чем истории пилотов «летающих крепостей».

А самое важное, командование флота больше не упускало информационную инициативу, постоянно выдавая прессе новые сенсации и новых героев Мидуэя. Так, во второй половине июля во многих изданиях публикуются фотографии и краткая история Артура Брэссфилда [1558]– молодого лейтенанта из Монтаны, сбившего при Мидуэе 4 японских самолёта и чуть не ставшего, таким образом, асом одного дня [1559]. Это, с одной стороны, поддерживало интерес прессы и общества к сражению, а с другой стороны, добавляло новых героев в нужном для Нимица направлении – флотском, тогда как освещение подвигов армии давно закончилось.

После публикации коммюнике и его оценок журналистами наступает перерыв в развитии темы Мидуэя, связанный как с завершением создания необходимого правительству и военным образа, так и с быстрым переключением внимания прессы и общества на новости о развитии первого крупного наступления союзников на Тихом океане – кампании за Гуадалканал. Именно события на Соломоновых островах становятся новостью № 1 в американском обществе.