Alexandrov_G - Дверь в стене

Краткая предыстория дела такова: в июле 1918 года Советская Россия устами Ленина декларировала состояние войны с Антантой. Реакция в виде "интервенции" последовала очень быстро. Кавычки здесь уместны даже и невзирая на то, что сами "союзники" называли свои действия интервенцией, а себя - интервентами. В реальности же называть происходившее интервенцией будет некоторым преувеличением в первую очередь в силу масштабов. Антанта в самом прямом смысле задыхалась от нехватки на Западном Фронте живой силы и те же французы в середине 18-го года криком кричали, требуя от СаСШ, чтобы те, не мешкая, отправляли во Францию даже и необученных солдат (американцы, вступив в войну годом ранее, посылали в Европу солдат после прохождения восьмимесячной подготовки, но к середине 18-го года французов такое положение вещей устраивать перестало). Так вот по меркам Западного Фронта количество посылаемых в Россию "интервентов" было попросту ничтожным. За одним, правда, исключением и мы к этому исключению вернёмся чуть позже.

То, что Антанте придётся что-то в отношении России предпринимать, стало ясно ещё в апреле 1918 года, когда немцы, перебрасывая после подписания мира в Брест-Литовске силы на Запад, озаботились отправкой войск и в Финляндию. Тем самым они получили возможность в любой момент отрезать Мурманск и Архангельск от центральной России. Поскольку никто не знал сколько ещё продлится война и поскольку никому не было известно удастся ли большевикам удержаться у власти (а это не давало угаснуть слабой уже надежде на восстановление "восточного фронта"), то немцам был нужен подвешенный на севере "дамоклов меч", как ещё одно средство давления на большевиков. Поэтому первые шаги к "интервенции" были предприняты исходя именно из этой угрозы. Позже, по мере разгорания нашей гражданской войны, "интервенты" появились и в других ключевых с их точки зрения местах, как, скажем, англичане в районе Баку "с целью защиты нефтяных полей".

А теперь смотрите - вот есть у нас "четырнадцать пунктов президента Вильсона", есть там шестой пункт об "эвакуации всех иностранных войск с территории России" и сохраняется этот пункт в неизменном виде на протяжении полутора лет и в конце концов пункт этот принимается к исполнению в Версале, но обыватель, открывающий газету и читающий слово за словом этот пункт, не понимает, что речь изначально шла об одном, а потом пункт неуловимо начал означать совсем другое, диаметрально меняя содержание при сохранении прежней формы. Когда в январе 1918 года пункт был озвучен президентом Вильсоном, на территории России не было других иностранных войск, кроме немецких и речь шла именно о них. А к середине 1919-го года речь уже шла вовсе не о немцах, а о войсках самой Антанты, об "интервентах".

Дипломатически этот финт был проделан виртуозно. И вот зачем он понадобился: когда в октябре 18-го стороны (СаСШ с одной стороны и БИ-Франция с другой) заключили соглашение о послевоенном переустройстве мира, то заключили они его на словах. И Франция данного слова держать не захотела, и потому так долго тянулась Парижская Конференция, потому уезжали из Парижа Ллойд Джордж и Вильсон, а потом туда опять возвращались, потому случилось и покушение на Клемансо, после которого он стал немного посговорчивее.

Но не так с англичанами.

Англичан принято считать прожжёнными циниками и лицемерами. Однако, невзирая на эти присущие им (как, впрочем, и очень многим другим) недостатки, англичане единственные, кто будет следовать данному ими слову, они единственные, кто будет соблюдать некое тайное, заключённое на словах, соглашение. "Образ", созданный ими для посыла вовне, образ джентльмена, одновременно является и взглядом англичан на самих себя и уже только поэтому они вынуждены образу "соответствовать". Кроме того, в силу многовекового опыта они не могут не понимать, что в долгосрочной перспективе репутация держащего слово джентльмена оказывается неизменно выгодной.

Так вот, когда в октябре 18-го американцы (пока на словах) среди прочего потребовали вывода всех войск с территории России, то англичане согласились. И нарушать своего слова они, в отличие от французов, не собирались. Но англичане не были бы англичанами, если бы они не проделали следующий трюк - согласившись уйти сами, они запустили в загон, где шла травля, своего боевого пса - Японию.

И именно это обстоятельство и заставило уже американцев сохранить шестой пункт своих требований в неизменном виде, не уточняя кого именно нужно вывести. Пункт означал вывод из России "всех", то-есть не только самих американцев и не только англичан, французов, итальянцев, греков, сербов и китайцев, но и всех прочих, и японцев с башибузуками в том числе.

А вот теперь об исключении среди "интервентов".

Американцы, выйдя во время Первой Мировой на арену, сразу же продемонстрировали завидный уровень понимания Игры и они, судя по всему, предвидели возможные ответные шаги со стороны Британской Империии, только этим можно объяснить их инициативу по созданию "многонациональных сил", высадившихся на Дальнем Востоке. СаСШ дальновидно сами предложили японцам войти в состав этих сил и сами же обозначили численность японского контингента, он должен был состоять из 7000 военнослужащих. Японцы ответили согласием, но когда они высадились во Владивостоке, то выяснилось, что их прибыло не семь, а девять тысяч и, что самое неприятное, уже после высадки, оказавшись "на месте", японцы отказались подчиняться единому командованию, после чего начали то, что на современном языке называется "эскалацией". Прошло совсем немного времени и когда численность японцев дошла до 70 000 человек, американцы обнаружили, что сидят на пороховой бочке и достаточно поднести спичку, чтобы последовал взрыв.

Изначально, затевая в 1918 году "интервенцию" в Россию, Антанта преследовала следующие цели - не допустить попадания складов с поставленным "союзниками" России военным снаряжением в руки немцев, вывезти из России "чехословацкий корпус" и реанимировать "восточный фронт". К концу 1918-го года все эти цели стали неактуальными и дальнейшему пребыванию в России "интервентов" потребовалось пропагандистское обеспечение. Так на свет появилась "большевистская угроза", борьбой с этим жупелом оправдывалось продолжавшееся нахождение сил "союзников" в России, которые не так боролись с "большевизмом", как зорко следили друг за другом, столбя, словно джеклондоновские золотоискатели, границы своих "интересов". Это было понятно и с точки зрения игроков даже допустимо, но тут же выяснилось, что то, чем занимаются японцы невозможно объяснить борьбой с большевиками - Япония лихорадочно строила буферное государство между собою и Россией, что категорически противоречило американским интересам. (Замечу, что такое положение остаётся в силе и сегодня, когда американским интересам не служит любое нарушение баланса сил на Дальнем Востоке).