Alexandrov_G - Дверь в стене

У кого-то (по-моему, у Сергея Кара-Мурзы) мне попадалась мысль о том, что в Перестройку сказался "голод" на красивые картинки, на "впечатления", но ведь этот голод был в первую очередь идеологическим голодом, который глушился слишком, чересчур, зашкаливающе простым описанием реальности.

Нас кормили одним и тем же блюдом, а если вы изо дня в день едите одно и то же, то надоест и манная каша, и чёрная икра. И уговоры, сопровождающие кормление с ложечки, помогают мало.

Но, как бы то ни было, а располагает Бог, оставляя людям широчайшее поле чудес, где восходит то, что мы там посеем, а сеет человек свои предположения, больше ему сеять нечего. Бог же расположил так, что "белые" своей непримиростью поставили крест на самих себе. Но дело их не умерло (в нашем мире ничего не умирает) и идеологические наследники "белого движения" получили в 91-м году возможность реванша и они этой возможностью воспользовались сполна и для того, чтобы убедиться, чего стоит "белая идея", нет нужды перемещать в прошлое своё сознание, поместив его в вымышленную машину времени. Как бы к "белой идее" ни относиться, но невозможно не увидеть, что когда возникает нужда в сильной России, то она появляется не благодаря, а вопреки "белым". Причём неважно, кому именно нужна сильная Россия, русским ли, или кому ещё. "Белые" оказываются не нужны никому. У них нет главного - нет объединяющей идеи.

У них есть ложка, но нет такого количества икры, чтобы накормить всех Верещагиных. Да что там икры… У них на всех кричащих младенцев даже и манной каши не хватает.

Чтобы сразу сложностью не захлебнуться, не будем бросаться в неё вниз головою, а попробуем погружаться туда медленно, с чувством, так сказать, и с толком. Мы в сложность уже зашли по щиколотку, сделаем ещё шажок, позволим ей омыть наши колени.

Одним из самых больших заблуждений (оно неразрывно связано с уже затронутой нами иллюзией "союзничества") является всеобщее убеждение в том, что в международных делах существует что-то вроде близости, "солидарности". Выражаясь по-простому - люди в массе своей верят в то, что условные "коммунисты" при любых условиях будут непременно помогать коммунистам, а условные же "капиталисты" будут костьми ложиться, помогая другим капиталистам. В СССР эта убеждённость всемерно поддерживалась госпропагандой, изображавшей противостояние "систем" как борьбу солидарного "капитализма" с не менее солидарным и единым мировым "коммунизмом".

Казалось бы, что такое примитивное описание реальности должно было быть исключительно убедительным именно в силу простоты, но так было только в теории, на практике же один лишь идеологический феномен под названием "Китай" превращал ноги колосса советской пропаганды в ноги глиняные.

Если уж мы взялись копаться в "Версале" (в очередной раз повторю, что то, что мы под "Версалем" понимаем, не только исключительно интересно, но ещё и исключительно важно по той причине, что там был рождён наш с вами мир, тот мир, в котором мы живём), так вот, если уж мы в Версале оказались, давайте посмотрим, как обстояло дело с солидарностью там. Напомню, что социализма как модели государственного устройства на практике тогда ещё не было, социализм существовал только в теории и разрознённые кусочки этой теории, её фрагменты, очень и очень осторожно встраивали в свою реальность государства, составлявшие костяк противостоявших коалиций - Англия-Франция и Германия.

До появления социализма "левой" идеей был либерализм. Социализм был следующим шагом человечества и, будучи "внедрён", он отменял собою либерализм, делал его ненужным, устаревшим, если и не в физическом смысле, то в моральном точно.

Из воевавших в Первую Мировую государств Америка была государством, если так можно выразиться, самым "либеральным", в наших терминах она была самым "левым" государством, самым "свободным". Самым "прогрессивным".

Но на лаврах Америка почивать не хотела и, глядя на текущие перемены в Европе (которым переменам СаСШ всемерно споспешествовали) американцы, держа нос по ветру, принялись на ходу перестраивать и собственное хозяйство. Для начала сразу после окончания Первой Мировой Войны была инициирована общественная дискуссия (и инициирована на полном серьёзе, в общегосударственном масштабе, американцы вообще к тому, что они делают, относятся очень серьёзно), призванная перестроить (переформатировать) общественное сознание. Переформатировка понадобилась затем, что на свет фактически появилось новое государство, та Америка, которую мы знаем, была рождена Первой Мировой точно так же, как тот СССР, который мы знаем и помним, был рождён Второй Мировой Войной. А новое государство требовало и нового взгляда на "вещи".

В массовое сознание был вброшен слоган New Era - Новая Эра, а нашей головой это словосочетание неизбежно переосмысливается в "Нашу Эру". Задним числом проводится некий водораздел, черта, история делится на то, что было "до нас" и на то, что стало "нашим".

Подспудно Новая Эра означает, что всё то, что было до "нас", происходило "до нашей эры", прошлое превращается в анахронизм. Великое прошлое превращается в пусть и великий, но уже анахронизм, а чужое прошлое превращается в чужой анахронизм, да ещё и имевший место до НАШЕЙ эры.

Либерализм как идеология, причём идеология, Америке славно послужившая, был подвергнут не сомнению, о нет, но обществу было предложено с либерализмом "разобраться", появились три приставки к слову "liberalism" - "new", "old" и "false", американцы должны были осознать, что существует не просто либерализм, а "новый", "старый" и "фальшивый" или "поддельный" либерализм, а, осознав, они должны были решить, чего они, собственно, хотят. Понятно, что ни "старого", ни "фальшивого" никто никогда не хочет, не хотели этого и американцы, они, как и любой бы на их месте, хотели нового.

А спрос рождает предложение, не так ли? "Вы хотели нового? Получите!"

Как только слову "новый" была придана форма общественных ожиданий, новым стало всё. Все хотели "вина молодого" и старое просто напросто вынуждено было реагировать на "чаяния народа", так у государства помимо "новых" (честных) международных отношений и "новой" дипломатии появились new nationalism, new individualism, new art, new literature, new morality и new economy, и даже, вы не поверите, но появилась и new freedom. Да-да. Свобода тоже стала новой.

Америка сознательно и очень расчётливо готовила себя к следующему шагу. Вы помните какое ему было присвоено имя? Если забыли, я вам напомню - New Course или New Deal. Реформы Рузвельта. Реформы эти были безошибочно социалистическими, но их избегали так называть и из социалистических они стали просто "новыми".

И превращение нейтрального, в общем-то, слова "социализм" в слово табуированное тоже имело своё объяснение. Америка не хотела ни с кем делиться своим "избранничеством", Новая Эра должна была быть эрой американской. "Новое" и "Америка" должны были стать словами синонимами, а слово "социализм", хоть и было термином новым, но термин этот не был термином американским.