Елена Рыбина - Новгород и Ганза

Толмачи Петрова подворья

В четвертой редакции Новгородской скры упоминается о том, что во дворе св. Петра имелась отдельная комната для толмача, которую кроме него никто не имел права занимать. В 1361 г. (время написания четвертой скры), следовательно, в штате ганзейской общины был постоянный толмач. В пятой скре 1392 г. для него устанавливается нижний предел жалованья — не менее 8 гривен серебром. Все это говорит о том, что толмач пользовался уважением в общине немецких купцов, находившихся в Новгороде, и его работе придавалось большое значение. В начале XV в., однако, очередного толмача уволили, как не оправдавшего ожиданий, и далее, очевидно, обязанности языкового посредника выполнял приказчик ганзейской конторы. Знание русского языка было необходимой предпосылкой для занятия этой должности. В обязанности приказчика входило общение с местными жителями и с официальными инстанциями, в том числе улаживание постоянно возникавших конфликтов с новгородскими властями. Для этой работы требовалось неплохое владение русским языком. В 1431 г. приказчиком в Новгород был назначен Лаврентий Хёне, до того служивший толмачом Дерптского магистрата. Насколько важной и ответственной считалась работа ганзейского приказчика в Новгороде, видно из того факта, что мотивом нового назначения Хёне служил именно большой накопленный опыт и компетентность, проявленная им на прежней службе. Кроме решения ежедневно возникавших проблем и обращений в различные местные инстанции, приказчик двора был также занят в ганзейско-русских переговорах и различных дипломатических миссиях.

Очевидно, приказчику приходилось заниматься как устным, так и письменным переводом, вникать во все текущие проблемы общины и разбираться в вопросах международного уровня, и он обладал разнообразными знаниями и высокой компетенцией, в том числе и в области языка. Однако перевод ганзейских писем на русский язык в обязанности толмача фактории и тем более приказчика не входил. Эту работу выполняли переводчики ливонских городов — например, упомянутый выше Ганс Дюркоп из Дерпта. Следовательно, в процессе перевода участвовали профессионалы различных профилей, между которыми существовало разделение обязанностей и сфер ответственности. Рассмотрим теперь, с какими типами документов и других письменных источников имели дело ганзейские полиглоты различной квалификации.

Торговые и дипломатические отношения Новгорода Великого и Ганзы документированы огромным массивом письменных источников, которые, в отличие от берестяных грамот, составлялись профессиональными писцами и оформлялись на пергаменте или бумаге по всем правилам западной и русской дипломатики. Все эти тексты относятся к сфере права и управления, но различаются по своему официальному рангу. Степень и характер языкового влияния, судя по этим письменным текстам, различны и определяются не в последнюю очередь уровнем их функционирования. Другой важный критерий связан с коммуникативными характеристиками текстов, согласно ему они могут подразделяться на двусторонние (русско-ганзейские) и односторонние (внутриганзейские). Первые создавались обеими сторонами вместе, либо составлялись одной из сторон для другой, а вторые — это тексты внутриганзейской циркуляции или немецкие документы внутреннего пользования. Собственные тексты русской стороны, не участвовавшие в ее обмене с немецкой стороной, не имеют отношения к теме языкового взаимодействия в Новгороде и потому здесь не учитываются. Активным «полем» взаимодействия двух языков и двух письменных традиций являются, как и следовало ожидать, двусторонние тексты. Именно в них встречаются разнообразные, интереснейшие, иногда даже курьезные случаи такого русского влияния на стиль и словоупотребление ганзейского писаря. Односторонние тексты сохраняют не все такие «находки» переводчиков, в них совершался отбор тех из них, которые получали постоянный статус в немецкой дипломатике и входили в норму ганзейского официально-делового письма. Иными словами, их проникновение в язык таких односторонних текстов означает, что они признаны в качестве полноправных элементов нижненемецкого «канцелярита», юридически действительных и понятных не только писарям, работающим в Новгороде, но и деловым людям на родине, в городах Ганзы.

Смысл этой классификации станет более ясным, если обратиться к перечислению отдельных типов источников. Подавляющее большинство их составляют юридические тексты высшего официального уровня. К ним относятся несколько групп грамот.

1. Двусторонние политические и торговые договоры.

Сохранилось более 40 текстов договоров (не считая списков) на древнерусском, немецком и латинском языках, которыми регулировались отношения Новгорода с городами Ганзы (см. Приложение).

Начиная же с 1191 г., когда был заключен договор новгородского князя Ярослава Владимировича с немцами и островом Готланд, сохранились многочисленные свидетельства дипломатических соглашений, в том числе грамота Ярослава (князя Ярослава Ярославича) 1269 года (ил. 5), Нибуров мир 1392 г. (ил. 7), перемирие Ивана Грозного с Ливонией 1550 г., заключенное новгородским посадником, и другие.

2. Односторонние документы международного уровня.

Новгородские власти выдавали городам Ганзы охранные грамоты и торговые привилегии, разрешающие и обеспечивающие немецким купцам проезд в Новгород для ведения торговли. Древняя грамота Ярослава по своему содержанию также близка к этому типу документов. Одна из ранних охранных грамот относится к 1301 г., последняя же привилегия для торговли в Новгороде была дана г. Любеку в 1603 г. Борисом Годуновым (ил. 14).

3. Относительно высок официальный ранг юридических текстов повседневного значения, к которым относится русско-немецкая деловая корреспонденция и письменные послания, предваряющие и подготавливающие заключение договоров, переписка по организации посольств в Новгород или позднее в Москву, письма по отдельным конкретным поводам (например, различного рода жалобы, запросы и разъяснения).

Далее следуют односторонние документы, составленные немецкой стороной для немецких же инстанций:

4. Текстами довольно высокого официального уровня являются отчеты посольств ганзейских городов на Русь (например, посольств Иоганна Нибура в Новгород 1371 ив 1392 гг., ганзейского ратушного посольства в 1436 г., миссии Томаса Шрове в 1494 г., посольства Иоганна Роде в Новгород 1510 года, посольство из Любека в Новгород и Москву в 1603 г.). Отчеты составлялись участниками миссии для представления в центральные города Любек, Ревель и прочие, либо на съезд Ганзы. Среди сохранившихся источников имеется 12 таких отчетов.