Сборник статей - Российская империя в сравнительной перспективе

Европа погибла. Это та правда, которую нелегко высказать, но в которой мы все – разве не так, мои дорогие европейцы? – абсолютно убеждены… Европейцы, откройте книгу, вчитайтесь! Сделав несколько шагов в ночном мраке, вы выйдете к костру, вокруг которого сгрудились незнакомые вам люди…Возможно, они заметят вас, но разговора не прекратят и даже не понизят голоса… Их отцы… они обращались к вам, а вы даже не удосуживались ответить “этим дикарям”. Их дети не знают вас. Их освещает и обогревает огонь, но это не ваш огонь. Вы держитесь от него на почтительном расстоянии, чувствуете себя ночными жителями, оглядываетесь, дрожите от холода… В этом полумраке, в сумерках, которые рождают новый день, дикари – это вы 3.

Конечно, хотелось бы отмахнуться от подобных предсказаний, но это вряд ли дальновидно, даже если очень хочется. Да многие ученые и относятся к ним всерьез. Рассматривают перспективы под углом противоречий бедных народов и стран с богатыми, с «золотым миллиардом». И под углом расово-конфессиональных противоречий. И через призму глобализации.

Значительно меньше нынешняя ситуация в мире и ее перспективы изучаются как результат крушения империй. А это – чрезвычайно важный аспект.

На наших глазах и на глазах наших отцов распались все империи: от Австро-Венгерской, Османской, Германской до Британской, Французской, Итальянской, Испанской, Португальской. Эпоха империй, начавшаяся еще в средневековье, кончилась. Мы пока не осознали значение этого явления – так часто бывает с очевидцами. Весь мир испытывает последствия происшедшего. Самые разные – вплоть до психических. И бывшие метрополии, и бывшие колониальные и зависимые страны. Будут испытывать это и наши дети и внуки.

Несомненно, что с распадом империй мир вступил в совершенно новую эпоху. Существовала сложившаяся веками система, при которой общемировые события зависели всего лишь от нескольких центров силы. Конечно, и тогда эти события были не очень предсказуемыми. Но теперь, хотя и принято считать, что мир стал однополярным, центров силы стало намного больше. И непредсказуемость возросла. Это, мне кажется, очевидно. Как и то, что вместо отлаженной системы, пусть и весьма жестокой, в ряде стран мира воцарился хаос. Ярче всего это проявилось в тропической Африке.

Как скажутся на судьбе человечества те крутые перемены во всех международных, политических, экономических и многих других связях, которые произошли после распада империй – и продолжают происходить порой весьма непредсказуемо?

Какими будут дальнейшие последствия распада империй для бывших колониальных и зависимых стран – для 7/8 населения Земли? Как пойдут процессы их самоутверждения во всех сферах – от политики до культуры? Что они возьмут из наследия Европы, чего не примут, а против чего будут бороться? В каких формах будут проявляться востокоцентризм, исламоцентризм, новое явление – афроцентризм? В каких направлениях пойдут общественные настроения и политические движения, связанные с этими идеологиями?

Может показаться, что жизнь населения метрополий изменилась после распада их империй меньше, чем жизнь населения колониальных и зависимых стран. Но даже если и так – окончательное суждение выносить рано. Как говорится, еще не вечер. Взять хотя бы одну сторону – постоянно растущее в Европе число переселенцев из Азии и Африки. Во Франции афро-азиатские мусульмане составляют уже ю% населения. Сходная картина в Великобритании, Германии. Как это отразится на будущем Европы?

Продолжится ли цепная реакция распада империи – распад их остатков? Будет ли продолжаться распад бывших колоний, как это произошло с Индонезией, от которой отделился Восточный Тимор?

И важнейший вопрос: каковы возможности для плодотворного сотрудничества бывших метрополий, и вообще развитых стран, с теми, которые называют развивающимися? Насколько весом опыт, накопленный в этом отношении Британским Содружеством и Францией?

Для нашей страны все это имеет огромное практически-политическое значение. Для России и всех государств постсоветского пространства чрезвычайно важно проанализировать чужой опыт и сравнить его с тем, который накопился после сравнительно недавнего распада Советского Союза. Независимо от споров, считать ли СССР империей или нет, последствия его распада все равно во многом сходны с теми, которые испытали – и испытывают – Британская, Французская и другие империи, распавшиеся до того, как перестал существовать Советский Союз.

Не хочется ставить в этот ряд судьбу России и всего постсоветского пространства – свое всегда кажется особенным, даже совершенно особенным, непохожим на чужое. Но если посмотреть непредвзятым взглядом, разве не имперским прошлым объясняются антирусские настроения в ряде республик? И взаимная подозрительность, которая мешает строительству СНГ?

Как ответить на эти и другие, связанные с ними, вопросы, когда сами-то проблемы – в непрестанном движении, в развитии? «Сколько времени нужно людям, чтобы понять прожитое ими столетие? Три столетия», – считал Ключевский 4.

На большой международной научной конференции по истории империй, которую провело Открытое общество (Фонд Сороса) в июне 2003 года в Москве, было высказано немало интересных соображений. Данная статья написана на основе доклада о наследии империй, с которым автор выступил на той конференции. Нисколько не претендуя на всесторонний подход к этой теме, попытаюсь привлечь внимание к нескольким аспектам, вероятно, наиболее тревожным.

Дай Бог, чтобы отношения Европы с бывшими колониальными и зависимыми странами становились все лучше и лучше – это дало бы человечеству мир и благополучие.

Но надо понимать, насколько это трудно. Наивно было бы думать, что за столетия господства метрополий не накопится огромное недовольство тех, кем они управляли, и что теперь, после распада империй, не откроются клапаны для выбросов этого недовольства.

Индийцы не забывают, что Уинстон Черчилль называл их национального героя Махатму Ганди «этот воинствующий полуголый факир». И ведь это говорил Черчилль – один из самых дальновидных лидеров Европы XX столетия. Сколько же мерзостей наговорили и, главное, наделали другие?

Легко ли китайцам забыть, как кайзер Вильгельм II напутствовал немецкий экспедиционный корпус, отправляя его в 1900 году в Китай: «Пощады не давать! Пленных не брать. Убивайте, сколько сможете! Как тысячу лет назад, когда гунны во главе с королем Аттилой заслужили славу, которая и сейчас в легендах и сказках вызывает ужас, так слово „германец“ должно ужасать Китай в следующую тысячу лет. Вы должны действовать так, чтобы китаец уже никогда не посмел косо посмотреть на германца» 5.