Сборник статей - Российская империя в сравнительной перспективе

Положение духовенства иных конфессий определялось религиозной политикой государства на разных этапах существования империи. Неизменным, однако, оставалось признание православия официальной религией и запрет иным конфессиям на пропаганду своих вероучений с целью пополнения рядов паствы. Вместе с тем, осуществлявшаяся со второй половины XVIII века политика веротерпимости обеспечивала сохранение мусульманскими, католическими, протестантскими и иудейскими священнослужителями высокого социального статуса и морального авторитета в соответствующих общинах и на достаточно широких территориях.

В целом, основные черты сложившейся системы формирования политической элиты сохранялись и после реформ 1860-1870-х годов, поскольку в основе организации государственной службы по-прежнему находилась Табель о рангах; однако, социальное происхождение членов элиты стало еще более пестрым. При этом, наряду с системой государственных органов административного управления, согласно Земской реформе 1864 года, была создана система местных – земских – органов самоуправления на выборном начале. Поскольку выборная система основывалась на имущественном цензе, в большинстве губерний членами земств становились дворяне, однако, в земских учреждениях было и значительное представительство различных групп городского населения и даже крестьянства, что способствовало формированию особой социальной группы (земской интеллигенции) с властными полномочиями, распространявшимися на небольшие территории.

Подходя к рассмотрению элиты Российской империи не с социально-сословной, а с функциональной точки зрения, следует говорить, прежде всего, о двух группах – бюрократии и офицерском корпусе. Численный состав чиновничества (подсчитаны служащие центральных и губернских учреждений) к 1727 году достиг 4874 человек 5. Согласно опубликованным в 1763 году (но не в полной мере реализованным) штатам государственных учреждений, численность чиновничества должна была составить 16 504 человека 6. К концу XIX века эта цифра (включая земства и иные органы самоуправления) выросла в 19,5 раза и достигла 95 099 человек 7. Значительно изменилось за это время соотношение чиновничества и населения: в 1727 году оно составляло 1:3228 8, а в 1897-м -1:310. Вместе с тем, этот показатель был ниже, чем в ведущих странах Западной Европы 9. По своему социальному происхождению более 78 % чиновников середины XVIII века были не из дворян, причем более 48 % были потомственными приказными, более 10 % – из разночинцев, а остальные представляли практически все социальные группы населения империи. При этом около 20 % чиновников этого времени выслужили дворянство службой 10. После издания Манифеста о вольности дворянства соотношение стало меняться в пользу дворянства, которое в начале XIX века составляло уже до половины российской бюрократии. Однако, после реформ 1860-х годов соотношение вновь изменилось в пользу разночинцев, к началу XX века составлявших уже до 75 % российского чиновничества. Национальный и конфессиональный состав бюрократии, в соответствии с политикой кооптации местных элит, также был достаточно разнообразным, однако, влияние национальной принадлежности на характер деятельности чиновника, в особенности в центральном аппарате, на протяжении имперского периода менялось по мере формирования понятия национальной идентичности. В целом, уровень лояльности общеимперским интересам у представителей национальных элит в высшей бюрократии, как и степень их ассимиляции, был весьма высок.

Что касается офицерского корпуса, то он сам по себе являлся одним из каналов рекрутирования местных элит. Причем, происходило это уже на стадии получения военного образования. Так, при создании в 1731 году Сухопутного шляхетского кадетского корпуса устанавливалось соотношение в нем русских и остзейцев – 3:1. При этом приписывалось, чтобы у русских кадетов в услужении находились выходцы из Прибалтики, а у остзейцев – русские, «дабы тем способом всякой наилучше другим языком обучаться и к оным привыкать мог» 11. Уже в петровское время была установлена норма соотношения русских и иностранцев в составе офицерского корпуса 3:1, однако, реально иностранцы составляли в то время примерно 13 %. В начале XIX века, в период Отечественной войны 1812 года, число офицеров с «нерусскими» фамилиями было еще меньше – 9-11,1 %, и это при том, что значительную их часть составляли подданные Российской империи – выходцы с национальных окраин. В то же время, их доля в составе высшего командного состава русской армии была выше. По мнению В.М. Безотосного, карьерным успехам служивших в русской армии носителей иностранных фамилий способствовал и их более высокий, по сравнению с русскими дворянами, образовательный уровень. Из 550 генералов «нерусские» фамилии носили более 38 %, но при этом чуть менее половины из них были выходцами из Прибалтики, Закавказья и Польши, а остальные – представителями различных европейских государств, часть из которых также являлись российскими подданными. Вместе с единоверцами из Греции, с Балкан, из Закавказья православные в генералитете этого времени составляли 66,5 %. В начале XX века число лиц с иностранными фамилиями в составе офицерского корпуса несколько возросло и составило 15–20 %, главным образом за счет выходцев из Прибалтики 12.

Система административного управления и механизмы ее функционирования на протяжении XVIII – начала XX века прошли в своем развитии несколько стадий, связанных с поисками оптимальной модели управления. При этом тенденции централизации власти и выстраивания властной исполнительной вертикали взаимодействовали с тенденциями децентрализации; происходила борьба принципов федерализма и территориальной автономии с принципом унитаризма; были опробованы различные модели взаимодействия центра и регионов, разнообразные формы прямого управления и самоуправления, а также их сочетания.

Уже в ходе петровских реформ была осуществлена реорганизация всей системы административного управления, органов власти в центре и на местах, их внутреннего устройства и функций, структуры взаимоотношений центра и регионов; переосмыслено само понятие «государство». В это время формируется европеизированное понимание подданства государству, отечеству, воплощением которого является государь, что имманентно предполагает наличие у подданных определенных прав.

Административные преобразования Петра I начались в 1699 году с создания органов самоуправления в городах, и с этого времени система управления стала четырехступенчатой: органы высшего управления – органы центрального управления и органы территориального (местного) управления. Дальнейшая реорганизация системы управления была напрямую связана с военными потребностями государства в условиях неудачно начавшейся Северной войны. Находясь по большей части вне Москвы,