Светлана Абрамова - Африка: четыре столетия работорговли

Затем текст показаний был издан отдельной книгой и роздан всем членам парламента. Аболиционисты активно пропагандировали различные работы и памфлеты, осуждающие работорговлю и рассказывающие о тяжелом положении африканцев.

Революция во Франции, восстание невольников-африканцев на Сан-Доминго испугали многих англичан, в том числе, конечно, защитников работорговли. Они боялись, что восстание с Сан-Доминго может перекинуться в английские колонии Вест-Индии, они боялись революционной Франции. И, играя на страхе перед революцией, выступали в парламенте:

«Требование запрещения работорговли в действительности есть не что иное, как требование свободы и равенства, — говорил в парламенте лорд Эбингтон. — Все разговоры о запрещении работорговли показывают, что мы имеем не только предложения, основанные на французских принципах. Они служат также доказательством того, что в Англии есть свои Кондорсе, Бриссо, свои аббаты Грегуары и свои Робеспьеры…» [84, т. 30, с. 654–655].

Борьба за запрещение вывоза африканцев из Африки принимала самые различные формы. Во многих городах Англии проходили митинги, на которых выступали аболиционисты. Был организован бойкот сахара на том основании, что он выращен рабами-африканцами. Торговцы сахаром понесли значительные убытки.

Борьба между аболиционистами и сторонниками продолжения работорговли развернулась по всей стране. Даже в таких цитаделях преданности работорговли, как, например, Ливерпуль, известны общественные деятели, пропагандировавшие идеи аболиционизма [296; 160; 161; 162].

Во главе аболиционистов Ливерпуля стоял Уильям Роско. Современники считали, что именно по его вине была отменена работорговля и как следствие этого разрушен старый добрый Ливерпуль. К единомышленникам У. Роско относились, например, Уильям Ратбоун, Джемс Карри. Это были люди, как отмечают английские историки, прежде всего незаурядного личного мужества, ибо в то время в Ливерпуле было совсем не безопасно выступать за запрещение работорговли. Самым известным из них был У. Роско. Крупный предприниматель, один из немногих, чья деятельность абсолютно не была связана с работорговлей, человек большой культуры, известный своими прогрессивными взглядами не только в Великобритании, но и в САСШ, странах Европы. Автор нескольких книг о работорговле [160; 161; 162], он состоял в оживленной переписке с руководителями аболиционистского движения Англии. В архиве Ливерпуля хранятся сотни писем переписки У. Роско с Т. Кларксоном, У. Уилберфорсом, У. Фредериком и др. [3, Ф. Roscoe Papers, 920 Ros.]. Об аболиционистах Ливерпуля писали Т. Кларксон и У. Уилберфорс. Но в то же время не надо забывать, что в Ливерпуле аболиционистов поддерживали очень немногие, что подавляющее большинство ливерпульских предпринимателей были связаны с работорговлей и что современники называли Ливерпуль самым типичным городом-работорговцем Старого Света.

И если до 1793 г. в Ливерпуле были возможны публичные выступления в пользу запрещения работорговли, то с возрастанием неприятия революционной Франции и особенно с началом войны с Францией аболиционисты Ливерпуля были вынуждены прекратить открытую аболиционистскую деятельность, они просили, чтобы даже письма им передавали через надежных посредников.

В 1788 г. Ливерпулю было предложено послать в Лондон делегацию с тем, чтобы ее члены выступали в специальном комитете парламента со свидетельскими показаниями о деятельности работорговцев в Африке. В состав ее были включены лишь те люди, которые сами были в Африке и занимались торговлей невольниками. Возглавлял делегацию член парламента Джон Тарлтон, известный своими многочисленными выступлениями в палате общин в защиту работорговли.

Однако в 1806 г. вместо Д. Тарлтона в парламент от Ливерпуля был избран У. Роско, и его выступления, несомненно, сыграли свою роль в окончательном решении проблемы работорговли. В 1806 г. был утвержден закон о «запрещении ввоза рабов английскими работорговцами в колонии иностранных держав и страны Америки. Запрещалось также отправление невольничьих судов чужих государств из английских портов [44, т. 2, с. 634–641]. Закон был направлен в первую очередь против США.

Он наносил также значительный ущерб вест-индским колониям Франции. В этом же году, 10 и 24 июня, обе палаты утвердили закон об отмене африканской работорговли [44, т. 3, с. 73–77; 21, т. 2, с. 659–6691.

«Его величество король постановляет, — говорилось в этом законе, — что с 1 мая 1807 г. африканская работорговля и любые другие способы продажи, покупки, обмена, перевозки рабов или других лиц, предназначенных к продаже, перевозке или 4использованию в качестве рабов где-либо на побережье Африки или в африканских странах, ввоз и вывоз указанных лиц в Африку категорически запрещаются и объявляются незаконными».

Запрещались и объявлялись незаконными любые торговые сделки, контракты и соглашения, касающиеся продажи, покупки, обмена, перевозки рабов или каких-либо лиц, предназначенных к использованию в качестве рабов. Запрещение действовало в том случае, если данные торговые сделки имели целью любые перевозки этих людей из Африки или с какого-нибудь острова, страны, территории в Вест-Индию или в другую часть Африки, которая не являлась владением его величества, а также в любую другую страну.

Нарушивший закон должен был быть оштрафован. За каждого проданного или купленного раба полагалось уплатить 100 ф. ст. Половина этой суммы поступала в казну, другая — тому, кто сообщит о нарушении закона.

С 1 мая 1807 г. британским подданным и любому человеку, проживающему на территории Великобритании или в английских колониях, запрещалось снаряжать суда, набирать команду судна, управлять кораблем, быть членом команды или офицером судна в том случае, если этот корабль был предназначен или непосредственно для работорговли, или для каких-либо операций, связанных с ней. Каждый невольничий корабль, гласил закон, снаряженный и укомплектованный после 1 мая 1£07 г., будет задержан вместе со всеми шлюпками, пушками, снастями и прочим снаряжением и предан суду.

Запрещалось вывозить в качестве рабов жителей Африки, Вест-Индии или другой территории Америки. В случае задержания корабля с рабами рабовладелец и владелец судна подлежали штрафу в размере 100 ф. ст. за каждого раба, обнаруженного на корабле. Половина этой суммы должна была поступать в казну, а другая — тому, кто сообщил об этом корабле.

Запрещалось и объявлялось незаконным любое страхование всех торговых операций, запрещенных данным законом.