Олесь Бузина - Союз плуга и трезуба. Как придумали Украину

Атаман Краснов расстался со Скоропадским 1 ноября около 6-ти вечера. На следующий день он уже был в своей столице Новочеркасске, что доказывает: не все поезда ходили в революционные времена, как черепахи. Сразу же после возвращения Краснов отправил письмо генералу Лукомскому, отвечавшему в окружении Деникина за политические вопросы. «Я вчера виделся с гетманом Скоропадским, — писал донской атаман. — Цель нашего свидания — установление более дружеских отношений, слияние отдельных частей раздробившейся России, объединение для общей борьбы с большевизмом… Вы отлично понимаете, что гетман не может громко говорить о борьбе с большевиками, потому что он не имеет для этого армии и вынужден «играть в мир» с Советской республикой. Но тайно и он, и те русские люди, которые его окружают, хотят и готовы помогать и Войску Донскому, и Добровольческой армии, и Кубани в этом общем нашем деле… Гетман готов делиться со всеми нами имуществом складов, патронами, снарядами и т.п., готов помогать и денежно, потому что Украина все-таки богаче Дона и Добровольческой армии».

Краснов писал, что не стоит надеяться на союзников, что эти иллюзии только расслабляют белые войска, что две трети донских казаков «не имеют сносных сапог», а одна треть вообще их не имеют: «обуты в лапти, даже офицеры». Отказываться в такой ситуации от материальной помощи, предложенной гетманом, глупо. Склады в Украине действительно ломились от шинелей, обуви, боеприпасов и даже касок, оставшихся от бывшей императорской армии. Все это имущество, заготовленное еще в пору Мировой войны, можно было теперь бросить против красных. И если гетман предлагает собрать общий съезд представителей Добровольческой армии, Крыма, где существовало отдельное правительство, Кубани и Дона, то нужно пойти ему навстречу и создать общий политический союз. «Нельзя делить шкуру медведя, не убивши самого медведя, — взывал к Деникину Краснов. — Убить этого медведя каждому из нас порознь трудно, почти невозможно. Надо соединиться».

Но Деникин считал, что только он имеет право на истину. Ему, бывшему выпускнику Киевского пехотного училища, к тому же наполовину поляку по матери, хотелось быть в глазах своего окружения вдвойне русским. Да и психологически бывшему киевскому юнкеру казалась оскорбительной сама мысль о какой-то отдельной, даже полунезависимой Украине в составе белой Российской Федерации. «Протянутые гетманом и атаманом руки, — печально констатировал Краснов, — остались не принятыми».

У гетмана был еще один шанс сохраниться во власти хоть и, как он вспоминал, в «общипанном» виде. Для этого он должен был согласиться на созыв 17 ноября Украинского национального союза, что предлагали «Винниченко и компания». Но Скоропадскому справедливо казалось, что этот «собор» различных националистических партий — просто закамуфлированная попытка отобрать у него власть.

Гетман решился на импровизацию. Хотя Деникин и не поддерживал его, а Краснов сам нуждался в помощи, Павел Петрович сочинил грамоту к украинскому народу и провозгласил федерацию с «виртуальной» Россией, которая сама его не признавала. Это был пропагандистский шаг, который должен был дать гетману добровольцев из числа демобилизованных после Первой мировой Русских офицеров, которые переполнили Киев. По некоторым данным, в столице Украины их насчитывалось до 15 тысяч человек.

В газетах опубликовали призывы вступать в добровольческие дружины полковника Святополк-Мирского и генерала Кирпичева. Их члены тут же украсили левый рукав своих шинелей трехцветным бело-сине-красным шевроном — точь-в-точь, как в деникинской армии. Это и был самый боеспособный контингент в войсках неожиданно «побелевшего» гетмана.

Зато мало кто знает, что часть армии Петлюры, двинувшейся против гетмана сразу же после объявления «федерации» с Россией, шла на Киев не под желто-синими, а под красными флагами. Эти петлюровцы дрались не так за независимость Украины, как против буржуев и «ахвицеров». Решение об антигетманском восстании было принято еще вечером 13 ноября — буквально за несколько часов до появления в газетах грамоты. Те историки, которые утверждали, что петлюровское восстание было спонтанным и вызванным только «предательством» Скоропадского интересов Украины, говорят неправду. Оно готовилось задолго до пророссийского маневра последнего гетмана. И даже если бы Павел Петрович остался «самостийником», а не федералистом, Винниченко и Петлюра все равно бросились бы свергать его. Им хотелось власти. Верность же идее Украины была для всех участников этого противостояния прежде всего ритуальной формулой. Ведь очень скоро после победы над гетманом Винниченко займет позицию федералиста по отношению к красной России, а Петлюра легко расплатится с Западной Украиной за неравноправный союз с Польшей.

Да и о подготовке антигетманского восстания большевики не только знали. Они прямо содействовали ему. Ведь было очень выгодно повалить Украину украинскими руками. В Киеве осенью 1918 года совершенно открыто действовала дипломатическая миссия красной России во главе с украинским коммунистом Мануильским. Он вел переговоры с будущими петлюровцами и даже обещал денежную поддержку из Москвы в обмен на разрешение в победившей петлюровской Украине коммунистической партии. Украинские источники не отрицают факт таких переговоров, хотя и утверждают, что все ограничилось устными договоренностями и без финансовых вливаний. Тем не менее, Совнарком в Москве знал, что Петлюра собирается «валить» Скоропадского. Это позволило красным подготовиться к свержению самого Петлюры, использовав месяц очередной внутриукраинской борьбы за власть.

Нынешние политпропагандисты любят вспоминать Круты. Но совершенно забыли о том, как в конце 1918 года была потеряна столица ЗУНР — Западно-Украинской Народной Республики.

Под занавес 1918 года почти одновременно произошло два трагических события. Симон Петлюра, подняв восстание против Павла Скоропадского, захватил Киев и разрушил гетманскую Украинскую державу, открыв дорогу большевикам из Москвы. А меньше, чем за месяц до этого — 21 ноября — военные формирования Западно-Украинской народной республики после бестолковых уличных боев с польскими отрядами очистили столицу Галичины — Львов.