Владимир Хотиненко - Новые русские бесы

К. ЛАРИНА: А не надо это все завязывать в один узел. Потому что мы…

В. ЕРОФЕЕВ: А мы не можем не завязывать.

К. ЛАРИНА: Эдуард Володарский, ваш коллега-сценарист. «Проверка на дорогах», он же был автором сценария этого фильма. И он рассказывал о том, как Жуков оценивал фильм «Освобождение» в тот момент, когда они занимались «Проверкой на дорогах». Фильм они начали снимать, когда уже было «Освобождение». Володарский был свидетелем разговора, когда Жуков говорил о том, что наши генералы хотят в кино выиграть все сражения, которые они проиграли (он другое слово употребил) во время войны. Вот что получается. Вот против чего я выступаю сегодня. Неужели, Володя, ты тут со мной не согласишься? Я говорю про простые вещи.

В. ХОТИНЕНКО: Мне просто послышалось в твоей интонации, что запретить.

К. ЛАРИНА: Еще я буду говорить «запретить».

В. ХОТИНЕНКО: Я поэтому и спросил: ты хочешь запретить? Нет. Показывают и показывают.

В. ЕРОФЕЕВ: Я бы, наверное, взял более того на выходе. Вот у Лермонтова есть стихотворение «Прощай, немытая Россия», страна рабов, господ, и вы мундиры, голубые и ты, послушный им народ. Это что – патриотическое или не патриотическое стихотворение?

К. ЛАРИНА: Конечно, патриотическое. Человек сердце тратит на свою родину. На свое Отечество.

В. ЕРОФЕЕВ: Я думаю, когда возникает какой-то очень больной в стране режим, очень больной, как, наверное, при Николае I, о чем нам в каждом учебнике истории твердят, то, наверное, возникает какое-то отчаяние и человек может писать такие стихи, и это патриотические стихи. Хотя Николай I, прочитав «Героя нашего времени», ударил книгой об пол и заорал, что он мерзавец, этот Лермонтов. А для нас сейчас – классик и великий человек. Он не хотел, он тоже, наверное, в какой-то степени служил как офицер. И ухаживал, кстати, за дочкой императора. Но при этом в своем творчестве оставался абсолютно свободным. Я поэтому считаю, что Леонардо да Винчи хорошо служил, хорошо. Я думаю, что и наши художники, и наши писатели тоже служили, композитор Глинка служил очень плотно власти. Драматург Кукольник служил. Айвазовский вообще был просто человеком власти. Но при этом море-то писал очищенное от самодержавия. Море красивое писал. И поэтому, если есть у человека слабости, любит деньги, власть (очень многие писатели любят власть, потому что, мне кажется, что слава – это тень власти, а хочется еще почувствовать, что такое сама по себе реальная власть), ничего в этом плохого нет. Но мне кажется, что тут тема служения, наверное, самая ключевая. Служить, наверное, надо все-таки музам и искусству. А если при этом получается так, что и служишь государству, народу, или еще кому-то, из правильных людей – ну хорошо. А если не получается так, служи все-таки музам, искусству. И тогда тебе, наверное, когда-нибудь скажут, что ты делал это правильно. Занимался правильным делом.

К. ЛАРИНА: Я хочу вам почитать то, что пишут наши слушатели. «Почувствовала себя патриотом, устыдившись “Девятой роты” Бондарчука, которую выставили на суд европейского зрителя. Показывать такое зарубежному зрителю не патриотично», – считает Вика.

В. ЕРОФЕЕВ: Тут, наверное, сколько слушателей, столько мнений. Ты смотрел этот фильм?

В. ХОТИНЕНКО: Да, я смотрел, был на премьере. Но, Вить, я даже не буду говорить, я согласен или не согласен. Это нелепо. Человек высказал свою точку зрения.

В. ЕРОФЕЕВ: Патриотизм еще заключается в том, что у каждого радиослушателя может быть своя точка зрения. Вот когда будет единая точка зрения, то тогда в нашей стране будет не патриотизм, а «Архипелаг ГУЛАГ».

К. ЛАРИНА: Вот пишет Николай: в вашем вопросе для меня важно, как патриоты относятся к другим людям. Если человек не бьет себя в грудь, не орет до хрипа, что он патриот, то, по их мнению, он вроде как и не патриот. Для меня это самая большая проблема.

В. ЕРОФЕЕВ: Я считаю, что в России мы все патриоты. Я не видел еще в России ни одного не патриотически настроенного человека. Если человек от отчаяния идет получать грин-карту, он патриот, который отчаялся. А вот те, которые квасные патриоты, они не служат государству, они служат своему имени для того, чтобы иметь какую-то свою политическую партию, не знаю чего. Я таких тоже встречал. Это в основном люди, которые больше думают не о стране, а о том, чтобы себя возвеличить.

К. ЛАРИНА: Кстати, тут вспоминают наши слушатели поступок Владимира Меньшова, когда он не захотел вручать приз фильму «Сволочи». Знаете вы об этом? На самом деле, кстати, это тоже момент, который имеет непосредственное отношение к нашему сегодняшнему разговору. Человек оценил работу именно с точки зрения патриотичности и непатриотичности, а не с точки зрения художественных достоинств или недостатков.

В. ЕРОФЕЕВ: У нас неправильно выбрана тема сегодня…

К. ЛАРИНА: Существуют вредные произведения искусства.

В. ХОТИНЕНКО: Когда-то Марлон Брандо отказался получать «Оскара», потому что обижают индейцев.

К. ЛАРИНА: Он дурака валял.

В. ХОТИНЕНКО: Что значит – дурака валял? Он не получил «Оскара», о котором мечтал сам. Отказался, потому что с индейцами несправедливо обходятся.

В. ЕРОФЕЕВ: Ну давай скажем о том, что вообще произведения делятся на хорошие и плохие. На талантливые и бездарные. Давайте определимся, а кто там какую-то премию не донес, это его личное дело. Это совершенно не значит, что он режиссер хороший или плохой. Значит – какие он фильмы делает. А его политические взгляды или сексуальная ориентация – его сугубо личное дело.

К. ЛАРИНА: В «Литературной газете» каждый раз, когда группа российских писателей отправляется на книжную ярмарку в Париж или во Франкфурт, регулярно появляются статьи на тему: ага, вот опять отправили от имени России эту банду Ерофеева и всех его друзей. А где же писатели-патриоты?

В. ЕРОФЕЕВ: Интересно, что, в конце концов, они докричались. И теперь ездят смешанные компании…

К. ЛАРИНА: Есть же такое определение: писатель-патриот. Как бы ни смеяться.

В. ЕРОФЕЕВ – Да нет, есть. Но есть гомосексуальная литература, где описывается, наверное, жизнь гомосексуалистов. Есть патриотическая, где описывается патриотическая жизнь. Но я не делю эту литературу на хорошую патриотическую и на плохую непатриотическую. Или наоборот. Я считаю, что «Война и мир» – это патриотическая и литература свободного полета. Вот сейчас перечитываю. Там есть масса обидных для России кусков. Ну, так что же мы от этого Толстого или Лермонтова не будем любить. Или каждый писатель может сказать, какие-то очень резкие слова по отношению к своему государству, правительству и президенту. Так что же он по этому поводу должен быть распят или расстрелян. Я не думаю так. Если Володя хочет служить государству, ради бога. У меня нет никаких вопросов.