Александр Степанов - Порт-Артур (Том 2)

- Это тебе, чтобы ты не замерз, - протянула Оля мужу бутылку водки. Только, чур, не выпей все в один присест!

- И ты, Брут! - с комическим вздохом проговорил Борейко. - У меня в запасе имеются уже две бутылки, твоя будет третьей. Этак я скоро запью горькую.

С броненосца прибыл Акинфиев. В маленькой пещерке стало тесно. Надя с мужем вышли наружу и прохаживались по берегу. Но ветреная и морозная погода мало располагала к прогулке.

- Отправимся на корабль. Там у меня ты и переночуешь, - предложил лейтенант.

Сообщив Оле и Борейко о своем намерении, Акинфиевы отправились на "Севастополь".

Ночью видимость улучшилась В ожидании минных атак Борейко приказал солдатам посменно дежурить у орудий.

Вскоре после полуночи зашла луна. К бухте Белого Волка со всех сторон начали приближаться вражеские миноносцы. Они шли сразу с севера, юга и востока, в одиночку и группами. Между ними сновали мощные катера.

- К орудиям! Огонь! - выскочил Борейко из блиндажа.

Опережая утесовцев, загрохотали пушки "Севастополя", "Отважного" и миноносцев. За ними вступили в бой береговые батареи, затрещали пулеметы.

Японские миноносцы, попадая в лучи прожектора, бросались в сторону. Затем они пускали мины, разворачивались и уходили, отстреливаясь из всех орудий.

Двенадцатидюймовым снарядом с "Севастополя" снесло одному и - них переднюю часть. Миноносец некоторое время еще двигался, но уже зарывался в воду. На мгновение мелькнули лопасти винта, и все исчезло. В другой миноносец сразу попало несколько снарядов Окутываясь облаками пара, он быстро начал оседать, продолжая при этом яростно стрелять из всех пушек. У третьего было повреждено рулевое управление. Он полным ходом ринулся на "Отважного", как бы желая его протаранить. Взрывом мины, удачно пущенной со "Сторожевого", его переломило, и он мгновенно скрылся под водой. Еще два миноносца, потеряв ход, остановились на виду у батареи. Борейко расстреливал их в течение нескольких минут.

У берега то и дело взрывались вылетавшие на камни мины, другие рвались на противоминных бонах, третьи запутывались в минных сетях и долго жужжали в них, как шмели.

Увлеченные борьбой с миноносцами, моряки совсем не следили за минными катерами. Воспользовавшись этим, японцы вдоль берега подобрались к самой корме "Севастополя" и в упор выпустили мину. Страшный грохот показал, что попадание было удачно. Прекратив стрельбу, корабль торопливо подтянулся почти вплотную к берегу и сел кормой на дно. Затем японцам удалось повредить также "Отважного" и "Сторожевого". С артурской эскадрой было покончено.

Когда наконец скрылся последний вражеский миноносец, Борейко с удивлением увидел, что наступает рассвет. Всего за ночь прошло не менее пятидесяти вражеских кораблей, и добрый десяток из них нашел свою могилу в бухте Белого Волка.

- Вашбродь, учителька просют вас к себе. Их ранило осколком, - доложил Борейко денщик.

- Что же ты молчал раньше? Где она? - И поручик поспешил в блиндаж.

На охапке гаоляна лежала с неестественно выпрямленной правой ногой бледная Оля и тихо стонала.

- Не волнуйся, Боречка, мне повредило правое колено, но рана не опасная, чуть слышно проговорила она.

- Ненаглядная моя, зачем ты только сюда приехала, - заволновался поручик, - лучше бы мне оторвало сразу обе ноги... Потерпи немного, я сейчас постараюсь вызвать врача с "Севастополя"...

Вместе с доктором с броненосца прибыла и обеспокоенная полученным известием Акинфиева. Осмотрев Олю, доктор объявил, что разбита коленная чашечка. Рана не опасна, но учительница может на всю жизнь остаться хромой.

Отчаянию Борейко не было предела.

С наступлением дня раненую на катере отправили в Артур в сопровождении Акинфиевой.

- Что в конце концов случилось ночью с "Севастополем"? - вспомнил Борейко.

- Отвоевался наш броненосец! В корме минная пробоина в три квадратных сажени Исправить ее и Артуре нет возможности, - отвечал врач.

Глава 7

Белый просматривал табель снарядов, еще сохранившихся в крепости, когда неожиданно пришел полковник Рейс. Белый не любил и не уважал льстивого и двуличного начальника штаба Стесселя и избегал встречаться с ним.

Полковник справился о здоровье генерала, пожаловался на погоду, спросил, скоро ли будет свадьба Вари. Белый отвечал кратко и (ухо, все более недоумевая, зачем же явился Рейс. Наконец он не выдержал и в упор спросил его об этом.

Рейс заговорил о тяжелом положении крепости, о мрачном будущем Артура в случае взятия его штурмом.

- С гибелью эскадры значение Артура как крепости сводится к нулю.

Наконец, во имя сострадания к десяткам тысяч раненых и больных и выбившемуся из сил гарнизону нужно подумать о пределе обороны.

Белый молчаливо слушал, глядя в упор на своего собеседника.

- Трудно надеяться на освобождение Артура извне.

Эскадра Рожественского едва ли справится с японцами.

Маньчжурская армия далеко и пока что не собирается идти на выручку крепости, - продолжал полковник.

- Какой же прикажете сделать вывод из ваших речей, господин полковник? покрутил длинный седой ус генерал.

- Не считает ли ваше превосходительство нужным собрать совет обороны и на нем обсудить затронутые мною вопросы? - увильнул от прямого ответа Рейс.

- Отчего не собрать? Поговорим на совете, как нам лучше оборонять нашу крепость, - с иронией ответил Белый.

Седой мудрый казак давно уже разгадал смысл всех словоизлияний Рейса и теперь явно издевался над ним.

Полковник поспешил откланяться, сообщив, что он уже переговорил по этому вопросу с Кондратенко и сейчас отправляется к Смирнову.

- В добрый час. Рекомендую вам запастись терпением, когда вы будете разговаривать с комендантом крепости, - совсем уже насмешливо напутствовал его генерал.

Около пяти часов вечера того же дня в кабинете Смирнова собрались Фок, Белый, Никитин, Горбатовский, Рейс и начальник штаба Смирнова полковник Хвостов. Ждали запоздавшего Кондратенко.

- Я хочу вас коротенько ознакомить с новыми вариантами обороны Артура, похлопал Смирнов рукой по объемистой папке.

- Надеюсь, в них нег высшей математики? - спросил Белый.

- О нет! Тут только общие соображения, - ответил Смирнов и начал монотонным голосом читать длиннейшие диспозиции гарнизону крепости при всяких возможных и совершенно невозможных случаях японского штурма.

Присутствовавшие, прикрывая зевоту, с тоской слушали генерала. Появился Кондратенко.

- Теперь мы все в сборе. Приступим же к делу, - громко заметил Белый.

- Да, да, - заторопился Смирнов. - Я вам зачитаю свои соображения в другой раз. Итак, господа, Высокая пала, эскадра больше не существует. Что же нам делать дальше?

- Продолжать оборону, - отозвался с места Кондратенко.